Имам ‘Али под «истинной религией» подразумевал ислам, то есть покорность, всецелое предание себя Высшей Истине, подлинное значение которой и воплощает религия ислама. Как сказал Повелитель речений: «Ислам – это религия Аллаха, которую Он избрал для Себя и взлелеял ее перед очами Своими. Так почитайте же его и следуйте за ним! Воздавайте ему должное и уделяйте ему достойное место!»[110]
«Ислам – это всецелое предание себя Аллаху, а всецелое предание себя Аллаху – это уверенное знание, а уверенное знание – это твердое убеждение, а твердое убеждение – это утверждение, а утверждение – это соблюдение, а соблюдение – это деяние, согласное с религиозными предписаниями»[111].
«Итак, у всякого, кто изберёт себе религию, кроме ислама, беда утвердится, и связь его с Аллахом прервётся, и падение будет ужасным»[112].
Таким образом, под «истинной религией» в данном труде понимается ислам, а источниками его изучения являются разум, Писание и предание. При установлении сферы влияния религии ислама автор ставит своей задачей рассматривать её с точки зрения алидской традиции.
Изучение сферы влияния религии ограничено исламом по двум причинам. Во-первых, потому, что в данной работе определение сферы влияния религии осуществляется в рамках алидской традиции, а под истинной религией подразумевается ислам. Во-вторых, потому, что хотя, вооружившись внерелигиозной методологией, и можно говорить об универсальной сфере влияния религии, всё же подобная методика ни к чему не приведёт, поскольку воссоздание обобщённой картины существующих религий, лишённых своей универсальности, невозможно, а достоверной картиной истинной религии является ислам; к тому же название исследования, предпринятого в настоящей главе, – «Сфера влияния религии в алидской традиции», поэтому данную задачу необходимо решать с помощью внутрирелигиозной методологии.
Термин каламроу («сфера влияния») в настоящей работе употребляется в своём традиционном значении: «границы распространения», «круг», «область», «пределы», – а понятие «сфера влияния религии» используется для обозначения пределов распространения ислама в различных отраслях науки.
Методология изучения сферы влияния религии в алидской традиции
Изложение методологии исследования проблемы сферы влияния религии убережёт исследователей от ошибок и заблуждений. Поэтому при использовании внутрирелигиозной методологии, внерелигиозной методологии или квинтэссенции обеих этих методологий необходимо избрать конкретную методику. Под «методологией исследования» мы понимаем следование чётким принципам изучения, процесс, направленный на достижение результатов исследования. Исследованием же мы называем усилия по установлению степени проникновения религии в различные отрасли науки.
Некоторые исследователи в процессе выявления степени распространения шариата используют исключительно внерелигиозные методики, отвечая на вопросы, поставленные в рамках данной проблематики, с позиций рационализма, прагматики и функционализма. Другая группа исследователей довольствуется лишь внутрирелигиозной методологией, Писанием и преданием. Философы и религиоведы демонстрируют три подхода в отношении к разуму. Существует группа крайних рационалистов, которые, следуя своим убеждениям, представляют религию легендами и фантазиями; не ожидая от самой религии ничего, они убеждены, что разум способен удовлетворить любые запросы человека. Эпоха Просвещения возвысила голос в защиту этого утверждения, закрепив периферийное положение религии[113].
Ряд историков приписывал подобные суждения и Закарийи Рази (251–313 гг. х. / 865–925 гг. н. э.)[114]. На Западе по этому пути шли Джон Локк, Дэвид Юм, Огюст Конт, Вольтер и Жан-Жак Руссо. Другой подход крайних рационалистов хорошо прослеживается на примере последователей школы му‘тазилитов. Несмотря на то, что последние выдвигают разум на передний план в области догматики, во второстепенных вопросах они не пренебрегают религиозными постулатами. Однако при толковании догматических положений они впадают в крайность.
Другая группа – крайние антирационалисты, которые, отрицая всякую связь религиозности и рационализма, главным условием принятия религии считают отказ от разума. Девиз этой группы – «Не стремись понять, чтобы поверить»[115]. К их числу относятся, например, христианские философы-фидеисты Блез Паскаль, Людвиг Витгенштейн и Сёрен Кьеркегор, а также мусульманские тексту-алисты и традиционалисты Ахмад ибн Ханбал, Ибн Таймийа и отчасти ахбариты[116].
Третья группа – умеренные рационалисты, которые с уважением относятся к разуму как к познающей силе и считают его источником извлечения из священных текстов религиозных предписаний и догматов. Опираясь на авторитет разума, они постигают авторитет шариата и ограниченность самого разума, признавая направляющую роль религии в отношении него. Однако, допуская, что разум может ошибаться, что он неспособен выявить второстепенные положения религиозного учения, они, тем не менее, считают его ключом и светильником для религии.
Представители этой группы не признают абсолютной несовместимости между категорическим суждением шариата и категорическим суждением разума, а в случае возникновения противоречий отдают предпочтение категоричности над предположением. В алидской традиции также наблюдается умеренный рационализм. В рамках данной модели рационализм подтверждает методологию, основанную на непосредственном религиозном опыте. Итак, для изложения методологии изучения проблемы сферы влияния религии обратимся к школе Повелителя верующих.
Говоря о границах влияния опыта, имам ‘Али признает ограниченность чувственного опыта и его неспособность лицезреть Высшую Истину, пребывающую в глубинах сокровенных тайн. Он отмечает, что на божественные качества не опустится завеса мысли и ни одно сердце не завершит своих исканий свойств Аллаха. К Нему нет пути для анализа и разделения, глаза и сердца не в силах охватить Его. В других отрывках своего дискурса Повелитель верующих указывает на опыт познания высших истин с помощью глубинных, духовных чувств – постижение Света Откровения следует искать подобным же образом. Имам ‘Али считает, что сила разума сильнее чувственного восприятия, он говорит, что разумную мысль никогда нельзя приравнивать к зрительному или телесному познанию, ведь нередко глаза лгут своему хозяину. Того же, кто взыщет разума, последний не предаст.
При этом ‘Али признаёт ценность опыта и считает его условием для руководства и управления, а также одним из факторов культурного процветания и секретом успеха. Различные виды исторического опыта он представляет опорой для правильных традиций и невиданного богатства и советует пользоваться чужим опытом. Беспечность же и привязанность к материальному Имам считает препятствием для обращения к чужому опыту[117].
В своём письме к Малику ал-Аштару имам ‘Али даёт ему наказ: «Чиновников избирай из числа людей опытных, совестливых, из семей чистых и богобоязненных, обладающих блестящим прошлым в исламе»[118]. О ценности опыта Имам говорит: «Тому, кто не извлёк пользы из опыта, ниспосланного Аллахом, не помогут никакие советы и наставления – недальновидность будет преследовать его»[119]. Или: «Памятование и использование опыта – секрет успеха»[120]. Или: «Воистину, несчастен тот, кто лишится разума и опыта, что стали его уделом»[121].
