— А она к тому же вовсе не дочь, то есть не его. Такая злость была, наверное… — задумчиво добавила Надя. — Знаешь, я думаю, хорошо иметь такого отца, как он.

«Как же она все видит и чувствует», — подумала Жанна. Ей было легко говорить с Надей. Она чувствовала себя с ней так свободно, как никогда не чувствовала со своими подругами.

— А ты любила тетю Лену?

— Любила. У меня ведь больше никого не было, — ответила Надя. — И она была очень хорошая, пока не появился дядя Саша. Не знаю, что только она в нем нашла!

О, как по-женски это прозвучало и как эта барышня повела плечиком!

— Да, иногда люди многого не понимают, — с улыбкой согласилась Жанна.

— И я никак не пойму, как она меня так просто отправила к вам.

— Очевидно, она была уверена в том, что Матвей твой отец.

— Но она могла хотя бы приехать вместе со мной. Могла!

«Она боялась, что мы просто захлопнем дверь перед ее носом, — подумала Жанна, — и — кто знает? — может, так оно бы и вышло. И сейчас все было бы совсем по-другому».

— Жанна, смотри, какая собака! — воскликнула Надя.

На тропинку перед ними выскочила лохматая колли. Она коротко гавкнула и повернулась к хозяйке. Та как раз появилась из-за кустов. Это была Мила Рукавишникова, а за ней шел ее брат Кирилл.

— Здравствуйте, — сказала Мила, стараясь не смотреть на Надю с особенным любопытством.

— Здравствуй, Мила. Здравствуй, Кирилл, — ответила Жанна.

— Здрасьте, — Кирилл поздоровался с Жанной и заметил, обращаясь к Наде: — Ты вроде не малявка. А Мила говорила, что ты совсем маленькая. Тебе сколько лет? Разве шесть?

— Скоро будет девять, — обиделась Надя, но, посмотрев на Жанну, поправилась, — то есть не совсем скоро. Летом.

— Вроде лето две недели как кончилось, — заметил Кирилл.

— Я знаю. Следующим летом. У меня день рождения в июне, — сконфузилась Надя.

— Ясненько… — сказал Кирилл и поинтересовался у Милы со скептической усмешкой, — что же ты врала, что она как ты?

— Дурак! — отрезала девочка и протянула руку «малявке». — Давай знакомиться. Я Мила. А тебя как зовут? Ты приехала в гости?

Надя кивнула и ответила:

— Надежда.

— Красивое имя. А что, у тебя еще каникулы? Или ты будешь ходить в школу здесь?

— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, — вмешался Кирилл.

— Мы еще не знаем, — сказала Жанна. — Если Надя останется у нас надолго, то, конечно, пойдет в школу в Кудрино. А вообще-то она из Молдавии.

— Здорово! — отозвался Кирилл. — А школа лучше всего наша, первая. Другой такой нет!

— Я тоже туда хожу. Там можно изучать английский и французский, — добавила Мила.

— Наверное, ничего не получится, — сказала Надя. — В кишиневской школе я совсем ничего такого не учила.

— Не расстраивайся, — утешила ее Мила. — Тебе в школе помогут. А хочешь посмотреть старую часовню? Тебе наверняка там понравится. Там ремонт.

— Реставрация! — поправил Кирилл.

— Не важно. И наша мама художникам помогает. Вы еще там не были, Жанна?

— Нет. Давайте сходим! Я с удовольствием. Но вечером. Сейчас надо домой. Мы еще не обедали.

— Тогда придется взять ключи у Пал Палыча. На ночь теперь запирают. А потом мы за вами зайдем, хотите?

Решили встретиться вечером и пойти в Нашу пустынь. Так с легкой руки жителей Родников называли давно заброшенную часовенку посреди леса. Говорили, когда-то ее с Божьей помощью возвели монахи, что жили тут же, в уединении. И будто бы еще до революции и часовня, и деревянные домики, где обитали отшельники, были целы. А потом их забросили, они потихоньку ветшали и, наконец, превратились в руины.

— Опять никто не подходит… Георгий, пойми, я сердцем чувствую — там что-то случилось! — говорила Вера Сергеевна, слушая длинные гудки в трубке.

— Ока вышла из берегов!

— Не смешно! Как ты не понимаешь?

На самом деле Георгий Владимирович хоть и подшучивал, но и был встревожен после того, как вчера жена пересказала вечерний разговор с дочерью. Он любил Жанну больше всего на свете и больше всего на свете хотел, чтобы дочь была счастлива. А тут вдруг какие-то тайны… Почему Жанна не разрешает им приехать?

— Ты можешь делать что хочешь, а я еду в Кудрино!

— Недалеко ты уедешь одна, — проворчал Георгий Владимирович. — Ладно. Но сначала еще раз попробуем дозвониться.

Конечно, телефон не ответил: Матвей был у юриста, а Жанна гуляла с Надей у озера. Липские быстро собрались и выехали в Кудрино на своей серой «девятке».

«Надеюсь, у Жанны не случился выкидыш, — думала Вера Сергеевна. — И у них с Матвеем все хорошо».

— Давай только не придумывать всякие ужасы. — Георгий словно расслышал мысли жены. Не волнуйся так, Вера! То, что мы ничего не знаем, уже не так плохо. Худые вести всегда доходят быстрее хороших.

Матвей вернулся домой, когда Жанна и Надя поджидали Милу, чтобы вместе идти в часовню.

— Ты так рано, — удивилась Жанна.

— Раньше ты этому радовалась. Шеф отпустил, — сказал Матвей и внимательно посмотрел на жену.

— Я и сейчас рада. Просто мы собирались в Нашу пустынь. Помнишь Милу Рукавишникову? Она обещала показать нам часовню.

— А я вот голоден, — проворчал Матвей.

— Что же делать, Жанна? Мы не можем вот так уйти, если человек голодает! — без всякой иронии в голосе сказала Надя.

Лицо Матвея прояснилось.

— Хоть кто-то меня понимает, — и он подмигнул девочке.

— Надя, а что, если вы пойдете пока без меня? — предложила Жанна. — Я накормлю Матвея, и мы вместе вас догоним. Мила всех и каждого здесь знает, и уж конечно экскурсоводом она будет получше, чем я. Тебе будет хорошо с ней, увидишь. Она, по-моему, просто чудесная.

Надя невольно опустила голову. Жанна заглянула ей в глаза:

— Ты что? Расстроилась? Ты тоже у меня расчудесная. Это даже не обсуждается — и так ясно.

Надя обняла Жанну за шею.

— И ты… ты такая хорошая, — прошептала она и быстро выбежала из дома, навстречу Миле.

— Да. Вы прекрасно понимаете друг друга, — как будто даже обиженно заметил Матвей.

— Она очень непосредственна. И истосковалась по любви, — не желая замечать глупой ревности, сказала Жанна. — Только представь себе, как она нуждается сейчас в таких людях, как мы.

— Будем реалистами, Жанна. Надя здесь оказалась случайно. У нее есть родственники. И мы не можем вешать себе на шею этого ребенка.

— Вешать, естественно, не надо, — спокойно, но твердо возразила Жанна. — Но можно охотно и добровольно позаботиться о ней.

— Что ж! Это серьезное решение. И если ты говоришь обдуманно, то я готов обсуждать его. Но только в том случае, если мы не найдем Надиного отца. И ни при каких других обстоятельствах! Но со своими родителями будешь объясняться сама. Согласна?

Жанна бросилась мужу на шею.

— Об этом можешь не беспокоиться, Матвей!

— Ты одна? — спросила Мила без особого разочарования.

Надя кивнула.

— Матвей раньше с работы вернулся. Он хочет есть.

— Да, это важно, — серьезно заметила Мила. — Мужчины такие мрачные, когда голодные. С нами пойдет Пал Палыч. Это он добился, чтобы начали восстанавливать часовню. И он лучше всех знает историю Родников. Мы только зайдем за ним.

Пал Палыч, отставной военный, уже ждал девочек. С добродушной улыбкой он поздоровался с Надей за руку.

— Нашего полку прибыло, — сказал он. — Надеюсь, тебе здесь понравится.

— Мне уже нравится, — ответила Надя. — Это самое лучшее место на свете.

Он посмотрел на нее:

— Ну, значит, мы все думаем одинаково. Согласна, Мила?

— Ага. Правда, другие люди еще говорят: увидеть Париж и умереть.

Пал Палыч улыбнулся, но Надя оставалась серьезной.

— Я не была в Париже… Только в Кишиневе и Киеве. Многим людям там очень нравится.

— А тебе нет? — спросил Пал Палыч.

— Киев я плохо помню, а в Кишиневе много красивых мест, — ответила Надя после паузы. Было заметно, что ей не хочется развивать эту тему.