Нужно было бы давно наказать нечестного работника. Но Акено все медлила, ждала удобного случая. И теперь она удовлетворенно наблюдала за приготовлениями матросов к отплытию. Да, она виновата перед братьями, ведь это она привлекла к делам вора. Но она сама и накажет виновного и, тем самым смоет с себя вину... океанической волной. Она мысленно улыбнулась - ей понравился каламбур "смоет вину... водой, водяной дракон примет его".
***
Береговые работники откатили от теплохода трап. Корпус корабля, одетый в красивые гирлянды огней и начал медленно отчаливать от берега. Ивана с молчаливым восхищенно смотрела на этот торжественный процесс. Силуэт корабля, украшенный огнями, таял, словно призрак. Линия горизонта слилась с потемневшим небосклоном. В наступивших сумерках лица людей стали плохо различимыми, а звуки, напротив, стали громче и явственнее. Низкие облака, набежавшие со стороны моря, тронулись красноватым отсветом.
Ивана глубоко вздохнула, потом снова и снова, пока не закружилась голова. Влажный пропитанный солью и йодом воздух наполнял ее легкие, и ей казалось, что голова кружится от счастья.
- Как должно быть замечательно - плыть в океане! - сказала она мечтательно. - Хотела бы я сейчас плыть вместе с ними. Ночной город с моря - это должно быть очень красиво.
- Хочешь поплыть именно на этом корабле? - спросил кто-то рядом насмешливым тоном.
Ивана оглянулась. Низкий, чуть хрипловатый тембр, резко очерченные тенями скулы и глубокие складки у губ заставили Ивану засомневаться, мужчина перед ней или женщина. Но потом собеседница поправила прядь длинных волос, упавшую ей на лоб плавным не лишенным кокетства движением.
- Здравствуйте, - сказала Ивана вежливо, - Я думаю, с того корабля вид на наш берег замечательный. Я раньше никогда не плавала ни на чем. Но очень хочу.
Акено метнула на бесхитростное лицо девушки испытывающий взгляд.
- На таком корабле?
- Всё равно на чём.
Ивана мечтательно улыбнулась. Ночной бриз трепал ее челку. Невидимая волна размеренно била в бетон, шипящими звуками возвещая о своем вечном превосходстве перед слабыми живыми существами, возомнившими себя хозяевами планеты. "Я - хозяин планеты". - Грохотали валы, разбиваясь о бетонную набережную. "Я - вечен и неисчерпаем", - шептали, перекатываясь под властной рукой волн, камни галечника. Лязганье железа, скрежет, трели крановых звонков, крики портовых рабочих.
- Море - это жизнь! - добавила она, - Мы по биологии проходили, что всё на земле вышло из моря. Или, как в сказке говорят - из морской пены.
- Но в море погибает много людей. Представь себе, что ты там, на борту этого судна. - Едко сказала собеседница, - Представь себе, что ты один из пассажиров вон той старой посудины, которую давно пора списать по старости. И представь себе, что этот теплоход в полной темноте начинает тонуть. Страх охватит твою душу. Ничего, кроме ужаса смерти, не будет волновать тебя. Ты будешь метаться по железным переходам, сталкиваясь с мокрыми телами других пассажиров. Поток воды хлынет через открытые двери, сметая людей со ступенек, не оставляя им шансов выбраться из металлического гроба. Крики отчаявшихся, трупы всплывают среди вещей и мусорных пакетов...
Перед внутренним взором Иваны развернулась нарисованная словами незнакомки картина. В рёве волны, которая, ворочая по дну камни, монотонно накрывала их своей свинцовой тяжестью, ей почудились крики о помощи, доносящиеся оттуда, куда ушел корабль.
Ночь опускалась на порт, закрывая его темной вуалью. Бледное лицо девочки было единственным светлым пятном на фоне серых силуэтов контейнеров. Акено опомнилась: "Зачем я это говорю? Завтра, когда она узнает о катастрофе, она вспомнит меня и расскажет о нашем разговоре в милиции".
- Ты что, испугалась? - Она хищно оскалилась, пытаясь изобразить улыбку, чтобы сгладить впечатление от своих слов, - Не надо бояться, глупая. Я пошутила. Я сама мужа в рейс проводила, он у меня матрос. Это просто шутка такая. У нас, наоборот, говорят, что если говорить плохо, то случится обязательно хорошо. Примета есть. Потому мы всегда так на прощанье говорим.
Сказав это, Акено поспешила скрыться в проходах между контейнерами.
- Я знаю, что иногда корабли тонут. И люди тоже тонут, потому что не умеют дышать под водой, как рыбы. Но рыбы не могут дышать воздухом, поэтому умирают, если их выбрасывает волнами на берег. Если бы я могла сделать так, чтобы никто никогда не умирал, то я непременно сделала бы это. Но это не в моих силах. Но я буду стараться. Мне один очень умный человек, ученый, сказал, что информация не исчезает и там, где плохая появляется, то плохое в этом месте случается, а где появляется хорошая, там случается - хорошее. Я буду думать о том, чтобы ничего не случилось с теми, кто сейчас в море. Может быть, моя мысль материализуется, - сказала Ивана, не заметившая исчезновения собеседницы. - И вы обязательно думайте о том, чтобы они все вернулись. Чкм больше людей думает о том, что всё будет хорошо, тем больше будет хорошего на земле.
Включились прожекторы. В свете ярких ламп ее заметила Соня, которая уже давно искала потерявшуюся в темноте племянницу и даже привлекла к поискам местного милиционера.
- Ивана! Я так испугалась. Боже мой. Разве можно так далеко убегать? - воскликнула она, подбегая. Голос ее прерывался от волнения.
- А где женщина, с которой я только что говорила? - спросила Ивана, оглядываясь.
- Нет здесь никакой женщины.
- Она сказала мне, что корабль может утонуть.
- Ох, я так и знала, что какая-нибудь из портовых вертихвосток испортит тебе настроение. Не верь никому, когда тебе говорят гадости. Они тебя не касаются. Люди сами себе придумывают гадости. А потом считают, что они есть на самом деле.
- Ну, если все в порядке, я пойду, - напомнил о себе милиционер.
- Нет-нет, товарищ милиционер. Вы должны отвезти нас в гостиницу.
- Гражданочка, идите наймите такси. У ворот всегда стоят тачки.
- Я боюсь теперь в вашем городе ходить по улицам, а в чужую машину я, тем более, ни за что не сяду. Видите, до чего девочку довели ваши "прости господи". На ней лица нет. Или вы хотите, чтобы я пожаловалась вашему начальству, что тут у вас творится?
- Ладно, - милиционер поморщился, - я вас довезу до "куда вам надо", если мне по пути.
- Мотель "Светлячок". Только не говорите, что он вам не по пути.
Милиционер высадил их у входа в мотель.
Илья до их прихода сидел перед телевизором с пультом в руках, бесцельно переключая каналы. Изредка поглядывал на двери. Когда увидел через стекло знакомые фигуры, бросил пульт на журнальный столик, и, раскинув руки, будто собирался обнять их обоих, бросился навстречу.
- Сколько можно вас ждать? Я уже с утра обо всем договорился. Завтра рано утром отъезжаем, а вас все нет и нет. Едем на контрольно-пропускной пункт Турий рог. Слышали такой? Там нас уже ждут с распростертыми объятьями. Не знаю, как вы, а у меня уверенность, что удача будет нас преследовать до самого Китая и обратно...
- В Турий рог? Это зачем?!
- Нет, нет, нет, только без вот этих ноток в голосе. Вперед, в атаку. Ура!
- В какую атаку?
- Ну, как же Сонечка, Вы согласились ехать со мной в Китай.
- Быть такого не может.
- Ивана, подтверди, - Илья обратился к девушке, - Твоя тетя согласилась, ведь, я с ума не сошел. Правда?
Ивана пожала плечами, виновато улыбнулась. Она не помнила, что ответила тётя вчера, но сегодня она весь день твердила о возвращении.
- Хватит с меня всяких впечатлений, - сказала Соня.
Она подошла к стойке портье и попросила у сонной дамы перезрелого возраста, которая со скучающим видом сидела по ту сторону, ключи от номера.
- Дядя Илья, помните, вы говорили про информацию? Мы с тетей-мамой были в порту, там теплоход отправлялся в плавание за японскими машинами. И я встретила одну женщину, которая сказала мне, что корабль может утонуть, и все люди на нем погибнут, захлебнутся. Она так это сказала, что я теперь волнуюсь - вдруг, и правда, это случится. - сказала взволнованная Ивана.
