...Бронетранспортерами роты сопровождения капитана Самохина была разжижена колонна грузовиков тылового обеспечения мотострелковой дивизии, состоящая, в основном из неполноприводных машин: ЗиЛ-130, ГАЗ-53, КамАЗ-5410 и им подобных. БТРами предполагалось вытаскивать или подталкивать забуксовавшие машины на уже заснеженном перевале Саланг.
С утра на мост через Амударью начали втягиваться боевые части дивизии. Тылы двинулись ближе к обеду. Пропуская по несколько грузовиков, БТРы поодиночке вклинивались в колонну по команде Самохина:
- 44-й, заводи! Твой - ЗиЛ-130 с полевой кухней, видишь?
- Так точно! Мой - 130-й с кухней! Водитель, - вперед!
Пристроились без происшествий и медленно втянулись на качающийся понтонный мост. Водителями грузовиков были, в основном, запасники. Был расчет на их опыт на скользкой горной дороге, и расчет оправдывался. Они вели машины уверенно.
"Вошли, как трассерные патроны в пулеметную ленту - равномерно", - подумал удовлетворенно Самохин и скомандовал:
- Бут! Заводи! Наш - КамАЗ-"наливник". Вперед!
Седельный тягач "КамАЗ-5410" с 18-тонным полуприцепом-цистерной медленно проплыл мимо, и Вадим отпустил педаль сцепления, выруливая "наливнику" вслед.
- Дистанция 50 метров и не на сантиметр ближе, ясно, Бут? - голос капитана Самохина в наушниках шлемофона был довольным. - А то въедем в зад соседу. Его горючка с нашими минами - забористый коктейль будет!
- Есть - дистанция 50 метров, товарищ капитан!
БТР шел легко. Послушно откликался на педаль газа, и тормоза держали прилично при его-то весе. Внутри было тепло. Капитан Самохин опустился на сидение и, захлопнув люк, стал рассматривать карту, изредка бросая взгляд в смотровое окно.
- А ты неплохо водишь. До армии работал водителем?
Заваленное ящиками с минами боевое отделение глушило шум двигателей, и можно было разговаривать без бортовой связи.
- Практически нет, товарищ капитан. На курсах инструктор по вождению хороший был. Ну, и на доподготовке в Тойпице, в Германии, тоже. - Вадим вспомнил "пешим по танковому" ефрейтора Голодова и криво улыбнулся.
- Значит, имеешь понятие о шоферском деле. Значит, это - твое, - констатировал Самохин.
Затрещала рация: "Сорок девятый, как меня слышишь? Прием!"
- Сорок девятый на связи! - Самохин приоткрыл люк и вполголоса Вадиму: "Убавь обогреватель".
- Сорок девятый, увеличить дистанцию! Пошла наледь. Впереди "УРАЛ" сошел в кювет, обходим, не останавливаясь. Повторяю, - не останавливаясь! Водителям включить добавочные мосты и идти постоянно на них. Как понял?
- Сорок девятый вас понял! Вруби добавочные, - Вадиму.
- Уже включил, товарищ капитан!
Слева в кювете промелькнул лежащий на боку "УРАЛ" и скрюченный солдат, задуваемый поземкой. Второй склонился над ним.
- Нельзя останавливаться! Есть те, кто подбирает. Мы - вперед, не останавливаясь. Только вперед! - упреждал капитан Самохин ненужные вопросы.
"Наливник" впереди заосторожничал - сбавил скорость. Вадим замедлил ход. Ощущалось скольжение юзом при торможении. Нательная рубаха взмокла от пота. Вырубил полностью отопитель.
Дорога пошла серпантином с небольшим подъемом. "КамАЗ", выбросив кольцо синего дыма с выхлопной трубы, зачадил на пониженной передаче, пробуксовывая на наледи.
- Сейчас станет, товарищ капитан! - отчаянно воскликнул Вадим. - Станет, - не тронется!
- Давай на пониженную и подпирай его помаленьку! - резко скомандовал Самохин и высунулся из люка. - Давай, Бут, не дрейфь! "С чем этот "мазутник"? Только бы не с бензином", - подумал.
Острый нос БТРа ткнул в зад "наливника", смяв оболочку емкости. "КамАЗ", дымя буксующими скатами, переполз наледь и покатился, набирая скорость. Водила мигнул аварийными огнями - благодарил за помощь.
- Молодец, Бут! Только в следующий раз постарайся мягче, а то проткнем цистерну, - улыбнулся капитан.
Впереди открывалась дивная панорама гор с забеленными снегом вершинами, кое-где окутанными облаками. Колонна растянулась. Голова ее иногда показывалась на отрезках серпантина - маленькие ползущие коробочки на фоне циклопических гор. Вадим подумал: "Классно тем двоим в "КамАЗе". Обзор какой, не то, что здесь". В небольшое смотровое окно БТРа не было видно Вадиму, от какой пропасти слева отделяли его невысокие нагромождения камней, да кое-где дорожные столбики. Только плясали утомляюще перед глазами номерные знаки "наливника": "01-43 КН".
Вскоре колонна по команде остановилась, прижавшись к отвесной скале. Слева, обдав соляровым смогом, пролязгали гусеницами БМП и зенитная установка "Шилка", направляясь в голову колонны.
- Давай, осмотри машину, отлей и перекуси. Стоим не более получаса, - бросил вдруг потемневший лицом капитан Самохин, оторвавшись от рации. - И двигатели не глушить, ясно?
- Так точно, товарищ капитан!
Вадим спрыгнул с брони и принялся осматривать колеса.
- А ну как ты тут мне дал под зад? - вдруг услышал голос.
Парень лет тридцати в бушлате без погон и широченных галифе рассматривал вмятину на цистерне:
- Нормально. Так и продолжай. Ну, привет, зема! Откуда родом?
- С Украины, с Киевской области. - Вадим пожал протянутую руку.
- О, почти земляки! Я - с Белгорода, до Украины совсем рядом. Закуривай.
От кабины "КамАЗа" донеслось:
- Семен! Сейчас двинем и пожрать не успеем! Давай иди!
- Ладно, увидимся, братан.
Семен побежал к кабине, а Вадим посмотрел на сигарету. "Прима. Краснодар". Не понял, зачем взял, он ведь не курил. Засунул сигарету за ухо шапки и повернулся посмотреть, не повредило ли при толчке щиток волноотражателя. Щиток был цел, только на носу БТРа следы краски с "наливника" и еще... размазанное бордовое пятно с потеками к днищу. След от того солдатика, что, как дома на скамеечке в палисаднике, сидел тогда на носу машины и болтал, как в детстве, ногами.
- Чего там застыл, Бут? Открывай сухой паек и лопай, скоро тронемся. - Капитан сосредоточенно отмечал что-то карандашом на карте. - С машиной все нормально?
- Так точно, - хрипло ответил побледневший Вадим.
Он опустился в люк и достал банку тушенки. Вынул штык-нож, воткнул жало в податливую жесть и открыл банку. Розовые кусочки в желе с крупинками жира. Вадим выпрыгнул из люка, бросился к скале и долго корчился, упершись обеими руками в холодный камень. Его жестоко рвало.
"Укачало немного, товарищ капитан, - оправдывался, вытирая бледное лицо жестким снегом, - сейчас пройдет". Съел кусок галеты, запил водой. Отпустило.
Стояли, почему-то, долго, Вадим даже вздремнул. Сквозь броню и шлемофон было не слышно, как где-то впереди колонны периодически тягуче шелестело ранее не слышанной какофонией. Это "Шилка" накрывала предполагаемые точки, откуда стреляли. Еле ощутимая вибрация от работающих двигателей убаюкивала, и Вадиму даже наснилось что-то, и вроде бы даже хорошее. Жаль, не запомнил.
