– Вы считаете, что я не имею понятий о нормах приличия? – голосом матриарха Камэни можно было бы замораживать лед.

– Я ни слова не сказал о вас, матриарх Камэни. Однако как я могу возразить вам, если вы сами отнесли мои слова на свой счет? Вероятно, вы осознали их правдивость…

Андрей продолжал тонко издеваться над матриархом Камэни, и все присутствующие в приемной посетители это отлично понимали. Причем ни одно слово мужчины, проходя на грани фола, все же нельзя было признать оскорблением – Андрей отлично понимал, что делал, ведь все его слова записывались. Литэйла с удовлетворением отметила, что госпожа старшая матриарх Камэни за время разговора уже несколько раз теряла маску невозмутимости – явление редчайшее, за последние тысячи сол ни разу никем не наблюдаемое. Даже если никто из Лерой не выйдет из этого помещения – подобный позор навсегда останется темным пятном на репутации стальной госпожи Камэни, возможно, даже опустив клан в негласной имперской иерархии на несколько позиций. Осознав это, матриарх Лерой несколько успокоилась – щелкнуть по носу один из сильнейших кланов империи дорогого стоило, жизнь прожита не зря! Решившись все же побеседовать с матриархом Камэни, она обратилась к Андрею:

– Уважаемый тан Рур! Уважаемая госпожа старший матриарх клана Камэни предлагает нам поговорить, несмотря на возникшие незначительные недоразумения, возникшие по вине отдельных недобросовестных сотрудников клана Камэни. Давайте проявим к госпоже соответствующее ее статусу уважение и все же выслушаем ее. Поверьте, разговоры не займут много времени, и вы еще успеете насладиться обществом своих очаровательных жен!

– Подчиняюсь вашей просьбе, уважаемая госпожа матриарх клана Лерой, – Андрей изящно поклонился Литэйле и, замыкая колонну из пяти представителей клана Лерой, возглавляемых матриархом, зашел в кабинет.

***

Увиденное в кабинете Андрею сразу же не понравилось – в дальней части небольшой овальной комнаты был сооружен подиум, на котором в единственном числе величественно возвышалось массивное роскошное кресло, а перед ним, как перед троном, стояло шесть низких неудобных стульев без спинок, практически табуретов. Кресло явно поставили для матриарха Камэни, значит, стулья предназначены для Лерой. Садиться на эти табуретки нельзя – делегация Лерой сразу же окажется сидящей в ногах у матриарха Камэни, что будет являться завуалированным унижением. Остаться стоять еще хуже – стоят перед матриархом просители и подчиненные.

Заметив уверенно направившуюся к подиуму Иллэри, Андрей принял, на его взгляд, единственно правильное решение – резко ускорившись, практически запрыгнул в кресло перед самым носом матриарха Камэни. Устроившись в кресле поудобнее, он, изобразив широкую улыбку на дебильно–простодушном лице, начал сосредоточенно обозревать обстановку кабинета и замершего перед ним в растерянности матриарха. Полюбовавшись на выражение лица стоящей перед ним женщины, Андрей, не убирая дебильной улыбки, произнес:

– Да вы присаживайтесь, госпожа старший матриарх, не стойте, в ногах правды нет!

И тут же тихо, но четко произнес, обращаясь уже к своим бойцам:

– Ребята, коробочка!

Трое курсантов мгновенно окружили кресло с развалившимся в нем Андреем. Один занял позицию справа, другой – слева, третий встал в обманчиво–расслабленной стойке за спинкой кресла. Тан Тувилани остался рядом со своей госпожой. Глава Камэни попыталась что–то сказать, однако Андрей достаточно грубо перебил ее, добавив:

– Ну что, матриарх Камэни, неожиданности не случилось? Ничего, я не гордый, могу и в этом кресле посидеть. Так что вы хотели обсудить с уважаемой госпожой матриархом клана Лерой? Возмутительную наглость и хамство ваших людей? Или предстоящую дуэль? Да вы присаживайтесь, не стесняйтесь! Смотрите, какие удобные стульчики! Берите любой из шести, они, вне всякого сомнения, достойны самого матриарха! Не так ли, госпожа? – последнее слово Андрей как будто выплюнул с издевкой.

– Вы понимаете, что вам это даром не пройдет? У меня хватит власти и ресурсов уничтожить весь ваш клан! – слова матриарха Камэни буквально сочились ядом, и эта неприкрытая угроза так сильно контрастировала с каменной маской абсолютной бесстрастности на лице матриарха, что испугаться мог бы любой. Любой, но не Андрей. Еще раз ухмыльнувшись, он с показным равнодушием ответил:

– Попробуйте. Возможно, у Камэни это даже получится. Только кровью умоетесь. Госпожа… Вы скатитесь даже не во вторую сотню – возможно, вообще не удержитесь в «золотой тысяче». И тут уже будет не наша заслуга – стервятников в империи полно, и ваш клан раздерут, как падаль, стоит только кому–то почувствовать вашу слабость. А уж мы этому поспособствуем. Я лично поспособствую. Только дайте повод, матриарх.

– Хорошо, чего вы хотите? – Иллэри продолжала стоять, и ей даже удалось вернуть на свое лицо маску невозмутимости, хотя мужчина отлично видел, каких трудов ей это стоило.

– Вы будете удивлены, но ничего! – ответил Андрей. – Клан Лерой не хочет от клана Камэни ни–че–го. Мы пришли по просьбе матриарха Камэни, чтобы выслушать от нее слова искреннего извинения за хамство и возмутительную наглость ваших учеников, неприкрытые оскорбления в адрес клана Лерой, высказанные людьми клана Камэни, а также получить соответствующую компенсацию за полученные оскорбления. Все слова, кстати, записаны – и наши, и ваши. И что же мы видим? – Андрей театрально развел руками. – Нам не только не принесли законных извинений и не заплатили ни лу – над нами просто издевались, не пустив самого матриарха клана Лерой! Вдумайтесь! Не пустив самого матриарха клана даже на порог приемной!!!

В лице Андрея в этот момент явно погибал актер–трагик. Однако матриархи почувствовали неуместность ломаемой комедии в данное время и в данном месте. Литейла, посмотрев на матриарха Камэни, замершую перед вальяжно развалившемся в кресле Руром, как какой–нибудь мелкий проситель перед начальником, обратилась к своему подчиненному:

– Уважаемый тан Рур, быть может, вы уступите кресло, в котором сидите, матриарху?

– Ну, разумеется! Как же я сразу не догадался! – Андрей театрально хлопнул себя ладонью по лбу. – Прошу извинить меня, уважаемая госпожа матриарх клана Лерой, не будете ли вы столь любезны занять это недостойное вас кресло? Матриарху Камэни кресло даже не предлагаю – она приготовила для себя отличные и невероятно удобные табуретки. Кстати, мужчины могут и постоять, пока дамы сидят, – Андрей сделал Литейле приглашающий жест рукой.

– Прошу еще раз меня извинить, госпожа матриарх Лерой – Иллэри пусть и удалось восстановить маску холодного равнодушия на лице, но голос женщины продолжал сочиться ядом, – произошла еще одна досадная ошибка, кресла не успели заменить. Предлагаю перейти в другую комнату…

Матриарх подошла к незаметной нише в стене и открыла такую же незаметную дверь, сливающуюся своей окраской с драпировкой стен. За дверью скрывалась небольшая комната со стоящим посередине большим круглым столом и расставленными по его периметру креслами. Кресел в наличии имелось больше десятка – похоже, в этом кабинете проходили внутренние клановые совещания. Одно из кресел также выделялось роскошью и стилем, но Андрей на этот раз не стал его занимать – игру пора было заканчивать, если они действительно хотели хоть о чем–то договориться.

Рассевшись по креслам и подождав, пока матриарх Камэни займет свое место, Андрей, опять взяв инициативу в свои руки, задал вопрос:

– И что вы хотите сказать в свое оправдание, матриарх Камэни?

Женщина задумчиво посмотрела на Андрея, затем, взвесив, похоже, все накопившиеся в своей голове доводы и аргументы и выстроив новую модель разговора, ответила, обращаясь к сидевшей напротив главе клана Лерой:

– Уважаемая госпожа матриарх Лерой, я приглашала на разговор вас, а не Рура. Мы будем говорить с вами или предоставим право на издевательства вашему человеку?