В 1937 г., когда Моренцу было всего тридцать четыре, он был готов уйти из спорта. Он решил, что закончит сезон и вместе с ним карьеру. «Канадиенс» к концу января лидировала в своем дивизионе, когда на арену «Форум» вышла команда «Чикаго», занимающая последнее место. Предполагалось, что это будет легкая победа.

Хоуи катался на маленьких коньках. Так делают многие игроки. Пол Коффи катался на коньках лучше всех в лиге в наши времена. Его коньки, сделанные на заказ, были на два размера меньше размера его обычной обуви. Он отнес коньки к кожевнику, чтобы на них добавили дополнительный шов в области лодыжки. Благодаря этому они стали жестче. Чем жестче ботинки коньков, тем больше силы передается лезвиям. Вскоре многие ребята стали так делать. Мы с Полом также надевали новые коньки, когда принимали ванну, чтобы они размякли, а после высыхания плотнее облегали ногу. Затем я делал кое-что еще: отправлял коньки Джону Моуэту, моему лучшему другу, который в то время играл в хоккей в НАСС[8] в штате Огайо. Ноги у Джона были такого же размера, как у меня, а игроки, выступающие в студенческих командах, много тренируются по сравнению с теми, кто играет в высшей лиге. Джон тренировался в моих коньках шесть-восемь недель, а затем отправлял их мне обратно. И они все же были очень жесткими. Посмотрите на кадры, на которых мы с Полом Коффи в Эдмонтоне идем по туннелю перед разминкой, мы едва можем ходить.

Жолья думал, что маленькие коньки Хоуи как-то связаны с тем, что произошло потом. Хоуи быстро объехал ворота, затем упал и, проскользив по льду ногами вперед, врезался коньками в борт. Этот матч судил Кларенс Кэмпбелл, который был президентом НХЛ с 1946 по 1977 г. Он сказал, что, когда Моренц сделал движение ногой, пытаясь остановить скольжение, лезвия коньков под воздействием силы его веса вонзились в доски словно ножи, брошенные в дерево.

Защитник «Хокс» Эрл Сейберт ехал к углу площадки вслед за Моренцем. Телосложение Сейберта было таким, какое нравится тренерам в защитниках: рост 1 м 88 см, вес 91 кг. Он упал на левую ногу Хоуи, в результате чего она оказалась сломанной в четырех местах. Хотя умысла в этом не было ни капли, Сейберта всю его оставшуюся карьеру постоянно освистывали, когда он выходил на хоккейную площадку в Монреале.

Пока Моренц лежал в больнице (его обложенная льдом сломанная нога была на вытяжке), к нему приходили игроки его команды, а также ребята из других клубов. Они приносили виски, пиво, сидели там часами и играли в карты.

Сначала Моренц курил трубку и говорил о своем возвращении, но, пролежав больше месяца на больничной койке, он впал в депрессию. Хотя казалось, что его нога хорошо заживает, он сказал Жолья, своему партнеру по звену, что он будет наблюдать за ним в плей-офф «оттуда», – и показал на небо.

Моренцу становилось хуже, и он все больше времени проводил в постели. Когда человек долго лежит, это может привести к образованию тромбов. Утром в понедельник 8 марта 1937 г. врач команды обнаружил некоторое количество тромбов в ногах Хоуи и назначил на следующее утро операцию по их удалению. Весь тот день Моренц чувствовал боли в груди. После легкого ужина и небольшого сна он встал с постели, упал и умер.

На следующую ночь перед стартовым вбрасыванием шайбы в матче между «Канадиенс» и «Марунз» на «Форуме» царила тишина, пока горнист играл одинокое соло, посвящаемое памяти павших солдат. Последние почести. Было слышно, как звуки горна эхом отражаются от льда. Единственным другим звуком был плач.

В четверг тело Хоуи было доставлено на арену «Форум» в Монреале и помещено в центр ледовой площадки. Пятьдесят тысяч человек по очереди подходили к его открытому гробу. Жолья сказал прессе: «Хоккей был жизнью Хоуи. Когда он понял, что больше никогда не будет играть, он не смог с этим жить. Я думаю, что Хоуи умер от расстройства».

«Канадиенс» в том году проиграла в первом раунде плей-офф. Новичок команды То Блейк сказал: «После его смерти у нас не было особого энтузиазма в отношении хоккея».

Но, конечно, это было не совсем так. Каким бы ни было значение Моренца для «Хабс», команда – это нечто большее, чем сумма отдельных игроков. Хотя Моренца никогда не забывали, «Монреаль Канадиенс» окончательно восстановили свой энтузиазм в отношении хоккея. Фактически они, безусловно, стали самой успешной командой в лиге за девяносто девять лет ее существования и, несомненно, самой легендарной. В Зале славы хоккея представлено немало игроков «Хабс», и То Блейк – один из них. Так было во времена моего детства, и с тех пор еще многих игроков «Хабс» включили в Зал славы. Лига была бы другой без «Хабс», а «Хабс» стала бы совсем иной командой без Хоуи Моренца.

«Монреаль Канадиенс» – единственная команда НХЛ, существовавшая до образования самой лиги. Команда появилась в 1909/10 г. вместе с новой Национальной хоккейной ассоциацией (НХА), элитной профессиональной хоккейной лигой в Восточной Канаде. Старое предубеждение против профессионального спорта все еще существовало. Люди считали любителей джентльменами, а профессионалов головорезами. НХА хотела сделать две вещи: изменить отношение людей к профессиональному хоккею и заработать денег.

Первоначальными командами были «Ренфрю Кримери Кингз», «Кобальт Сильвер Кингз», «Хэйлибери Кометс» и «Монреаль Уондерерз». «Оттава Сенаторз» и «Монреаль Шемрокс» вошли в состав лиги позже, в середине января 1910 г. Очевидно, Монреаль стал очагом хоккея еще до появления НХЛ, он был представлен тремя командами в новой лиге.

Интересно, что арена «Джубили» в Монреале являлась домашней ареной для двух соперничающих команд – «Уондерерз», представлявшей англоязычных жителей города, и «Канадиенс», которая была интересна в первую очередь франкоговорящим. Монреальский бизнесмен Дж. Амброуз О’Брайен сформировал «Монреаль Канадиенс» и пригласил великого разыгрывающего защитника Джека «Лихача» Лавиолетта, который стал первым игроком, одновременно являющимся капитаном, тренером и генеральным менеджером. Джеку нравилось быстро водить, и в 1918 г., всего через два года после того, как он привел «Канадиенс» к ее первой победе в Кубке Стэнли, его машина врезалась в столб. Правая нога Джека настолько пострадала, что ее пришлось ампутировать ниже колена. Он так сильно любил хоккей, что ему сделали искусственную ногу, на которую можно было надевать конек. Джек остался в лиге в качестве судьи.

До образования НХА матчи состояли из двух частей по тридцать минут. Но владельцы НХА заметили, что большая часть их доходов поступает от продажи еды и напитков, поэтому решили изменить правила: теперь матчи состояли из трех периодов по двадцать минут. Таким образом болельщики могли еще один раз сходить к торговым палаткам. Годы спустя, когда Гарольд Баллард стал совладельцем «Торонто Мэйпл Лифс», он распорядился отключить питьевые фонтанчики, чтобы зрители покупали больше напитков.

НХА внедрила и другие изменения. Шайбу теперь вбрасывали, а не просто клали на лед. В статистике теперь учитывались не только голы, но и результативные передачи. Игроков начали штрафовать за нарушения. Самым большим изменением в игре, вероятно, стало исчезновение позиции под названием «ровер». Ровер был седьмым игроком, обычно лучшим в команде. Он ездил по всей площадке и подключался к действиям защитников или форвардов всякий раз, когда это требовалось. О переходе к составу из шести человек велось много споров. Редактор газеты Toronto Star У. А. Хьюит (отец Фостера Хьюита) сказал, что это все равно что смотреть бейсбол без шорт-стопа[9]. Переход к шести игрокам на льду привел к тому, что в хоккее более важную роль стали играть усилия каждого игрока по отдельности. Но болельщикам это нравилось, потому что, когда на льду стало больше свободного места, игроки могли удерживать шайбу и совершать с ней прорывы.

В 1912 г. в состав лиги вошла новая команда под названием «Хоккейный клуб Торонто». Скоро оно сменится на «Торонто Блюшертс» из-за того, что игроки носили синие свитера с большой белой буквой «T» спереди, обозначающей Торонто. Ее первый матч состоялся на «Арена Гарденс» в Торонто на Рождество 1912 г. Соперником была команда «Канадиенс», на игре присутствовало 4500 болельщиков.