Эльф заметил чье-то приближение лишь только тогда, когда увидел тень позади себя. «Слава Создателю, в этом месте не опаленный, постоянный свет!». Обернувшись, он не смог подавить волнительного вздоха. Перед ним стоял его свет, его надежда, его любовь. Его Мириам. Она была прежней, как и тогда, при прощании. Все так же одета в свою любимую хлопковую рубашку и темные, длинные штаны. Рубаха была все такая же мешковатая, но тонкий ремешок, всегда подчеркивал ее точеную фигуру. Ему тоже всегда нравилась эта рубашка. Ее черные волосы обрамляли худенькое лицо. Ее губы были как всегда мягкими и улыбающимися. Как и глаза. Они смотрели на него с большой любовью и теплом. Но в глубине этих маленьких океанов, только он мог увидеть сквозь толстый слой света, на дне, нескончаемую тоску и печаль. Он был уверен, его глаза сейчас были такими же.

-Здравствуй, Фенрис, — начала Хоук. Она стояла совсем рядом, но только через тысячу мгновений непрерывного зрительного контакта, эльф понял, что может видеть через нее.

— Здравствуй, Мириам, — уже с отчетливыми печальными нотками произнес эльф. Его голос стал таким же грубым и ломким, словно он снова стал стариком. — Я умер?

— Еще нет. Но ты на пути к концу.

— Тогда, ты, получается, пришла проводить меня?

— Я пришла сказать тебе о выборе. Но об этом чуть позже. У меня есть немного времени, чтобы поговорить с тобой.

— Поговорить? — эльф слегка опешил от такого поворота событий.

— Да. Я наблюдала за тобой, — она сказала это так легко, что сложилось впечатление, будто она делала это всю жизнь. От чего эльф еще и смутился. Но он не дал этому чувству проявить себя, построив непрочную стену, как и в старые времена.

Эльф, стал быстро перебирать темы, которые она хотела бы с ним обсудить сейчас. Но в голову приходила лишь одна мысль:

— Ты хочешь поговорить о том, как я снова сбежал?

— Нет, милый, — она приветливо улыбнулась, будто ждала этого вопроса. Эта реакция снова привела Фенриса в смятение. В Тени она приводила его в такое состояние куда чаще, чем за один земной, мирный день их жизни.

— Тогда, о чем же?

— О том, как ты жил без меня, — у эльфа упало сердце.

— Когда ты уходила, ты должна была понимать, что если ты не вернешься, я буду вести себя именно так, — прошептал эльф. От больных чувств, нахлынувших воспоминаний, его шепот послышался шипением. Но Хоук, похоже, не заметила этого.

— Я верила, что, так или иначе, вернусь к вам. Поэтому, если честно, я была очень удивлена и рада, когда ты пошел на контакт с нашими старыми друзьями. Особенно в Тевинтере. Ты помогал магам и простым людям. И не важно, с какими мотивами. Ты это делал. И я очень благодарна тебе.

— Сейчас, это уж не так важно.

— Тогда это было важно. И это самое главное.

— Но из-за этого, наш сын рос без родителей! — чуть ли не взвыл эльф, от противоречивых эмоций.

Он был бесконечно рад, что не все в жизни после ухода Мириам, было ошибкой, но эти же ошибки уже давно лежали тяжким грузом в его душе. Эту печаль нельзя было просто снять словами благодарности.

— Это правда. Брею пришлось не легко в детстве. Но все было не так плохо, как могло сложиться. И посмотри, каким он стал! Умный, красивый, верный, ищущий справедливость и правду мальчик. Я очень горжусь им. Думаю, как и ты. Я знаю, ты жалеешь и коробишь себя о принятом решении уйти тогда. Но милый, — Мириам подошла ближе, и посмотрела в зеленые глаза, — только тебе решать, правильный это был поступок, или нет. — Девушка улыбнулась, и Фенрис понял, как ему не хватало именно этого света долгие годы, …пока не встретил сына.

— Да, …наверное, ты права. Он вырос хорошим человеком. Хорошо, я успел в этом убедиться. Жаль только, что мы его больше не увидим. Я надеялся, что он успеет прийти до того, как я…уйду.

— Да, об этом, — Хоук повернулась, и прошла на то место, где стояла ранее, — пора, поговорить о выборе.

Эльф приготовился внимательно слушать. Ведь ее голос стал столь серьезным, что бывало только в тех случаях, когда от выбранного ею решения, зависела чья-то жизнь. Только теперь, похоже, выбор придется делать ему.

К локтю прикоснулась большая рука.

— Парень, он…, — позади послышался женский всхлип.

— Я не понимаю. Его внутренние органы в порядке. Сердце тоже. Только почему-то у него очень медленный ритм. И он замедляется еще больше!

— Может из-за той черной штуки? Смотри, как далеко забралась, — гном указал на левое плечо эльфа.

«Может быть, он прав…может, лириум добрался до вен, и распространился до сердца!»

— Дядя Варрик, помогите мне снять с него бинты! Срочно!

— Белла! Давай сюда нож!

— Ч.. Что? — непонимающе посмотрела на приятелей пиратка, вытирая слезы.

— Нож!!! — крикнули в унисон Варрик и Брей.

Изабелла, тут же подпрыгнув от неожиданного крика, достала не большой кинжал у себя из заднего кармана и передала его гному. Через пару секунд, она принесла еще один, простой нож, видимо с кухни. Но в этом более не было необходимости. Варрик быстрыми движениями уже перерезал бинты посередине груди и те, что на плече, убирая ткань по бокам.

— Что ты собираешься делать? — выпрямляясь, спросил Тетрас.

— Я хочу попробовать вытянуть этот лириум.

— Что?! — не удержался эльф от резкого тона. — Ты понимаешь, что это…не правильно, это не честно!

— Я и не думала, что тебя, когда-то задевала не честность, — пыталась пошутить Хоук, разряжая обстановку. Но ей это не удалось.

— Мириам, я…я не могу! Это точно так же, как при чтение чертового Варрикского письма!

— Ну, может не совсем так. Брей тогда, уже был у Марии.

Она посмотрела на эльфа. Он упирался на каменную стену, прикрыв руками лицо, и казался таким отчаявшимся. На правой все также был намотан красный шарф. Глупый эльф. Через пару минут Фенрис стал медленно проговаривать:

— Значит, ты предлагаешь мне выбор: Либо я умираю, и остаюсь с тобой – то, чего я так долго лелеял и ждал, либо, я возвращаюсь — и остаюсь с сыном… Я ничего не упустил?

— Нет, — под его тяжелым взглядом, девушка смогла лишь грустно улыбнуться.

— Fasta vass…Хоук, скажи, за что мне это? За смерти? Но я не убивал невинных. За дерзость, …а может за трусость? Может за трусость…

— Фенрис, — проронив с горечью, подлетела девушка к эльфу. Ее рука была занесена к его лицу, но из-за невозможности дотронуться до любимого, рука так и осталась висеть в воздухе.

— Знаешь, я так долго мечтал об этой встрече. Все думал, как обрадуюсь, увидев тебя. Думал, как буду оправдываться перед тобой. А ты, не винишь меня. Ты все понимаешь. Как и раньше, — он подвинул свое лицо близко к руке Мириам, и в месте соприкосновения кожи с границей прозрачной руки чувствовалось мягкое покалывание. Преодоление только огромной тоски в душе обоих стоило того, чтобы приблизить ощущение к реальности.

— Знаю, милый, — прошептала девушка. В ее глазах виднелись слезы, но на лице все еще сохранялась улыбка. — Я так хочу…

— Не надо, — сказал эльф, закрыв глаза.

Казалось, в этом мире не существует слово «время». Пара простояла так бесконечное количество минут. Она смотрела на него. Молча, улыбаясь. Она знала, что примет любое его решение. Ей придется принять. Поэтому, она просто смотрела на него. Любуясь, запоминая, вспоминая и надеясь. Вот, на его лице появились морщинки. Это он нахмурил брови. И ей так захотелось провести большим пальцем меж ними, чтобы разгладить морщины. Он слишком часто хмурит лицо. Как раньше, так и сейчас. Но, не успела она об этом подумать, как его глаза распахнулись. Они смотрели, любяще, твердо и решительно. Смотрели прямо на нее, и она уже знала, что он выберет.

Солнце клонилось к закату. Тучи совсем недавно стали сходить с небосвода, освобождая место первым звездам. Ветер, снова вспомнив о своенравной гордости, поднялся к верхушкам деревьев. А вместо тревожной музыки листвы, пришла благоговейная тишина, лишь иногда прерываемая чириканьем птиц.