Еда представляла собой стандартное больничное питательное желе и что-то типа йогурта. На баночках были наклеены цифры, видимо обозначающие последовательность употребления. Первым Марк выпил, как и было указано, йогурт. Затем съел синее и красное желе. На вкус они были абсолютно идентичные, хотя на одном была нарисована какая-то мелкая голубая ягода, а на другом – большая и красная. Марк отставил поднос обратно на столик и стал ждать. Больше ничего не оставалось.

Агентство Всемирной Безопасности, судя по всему, ими заинтересовалось. Но главное, чтобы они отстали от Дарьи, она тут совсем не причем, да ещё и пострадала. С другой стороны, хоть она и член аристократической семьи, дочь миллиардера и владельца одной из крупнейших корпораций, она неизвестно как попала на планету. Это несомненно представляет интерес для всемирного правительства. Что ж, Марку с ней, скорее всего, увидеться не дадут. А жаль. Он чувствовал к Дарье сильную симпатию, привязанность. Пережитое оставило свой отпечаток и сблизило их. Когда люди проходят вместе такое, это создаёт неразрывную связь на всю жизнь.

Что ж, он ответит на все вопросы агентства, а дальше им решать. Он не считал, что сделал что-то неправильно, учитывая обстоятельства. В конце концов он остаётся собственностью ДальКосмоРазведки, за которой стоят ещё более крупные корпорации и правительство, и они своих рейнджеров просто так не отдадут, как бы АВБ не хотелось заполучить его себе. Дарью они, конечно, тоже допросят, но долго держать не смогут. Её отец слишком могущественен и контролирует многих политиков и генералов в правительствах многих стран.

Вернулась Зоя и положила на стоящую рядом с кроватью тумбочку сверток с одеждой.

– Спасибо, – поблагодарил Марк. В ответ он получил обычное молчание.

Медсестра отключила капельницу от левой руки Марка, а потом стала медленно вытаскивать уретральный катетер. Казалось, ей доставляет удовольствие осознание того, что Марку больно и неприятно. Освободив его полностью от всех датчиков и трубок, она опустила кровать ниже, чтобы он смог сам спускаться и ушла. Марк сел на кровати, подождал пока пройдёт головокружение, и затем встал. Одежда представляла собой тонкий больничный халат серого цвета до колен и такого же цвета тапочки. “Не густо” – подумал Марк, – “ну хоть не белые”. Вместе с одеждой лежало и тонкое одеяло.

Марк впервые целиком осмотрел комнату. Окон не было. На против двери, откуда приходили Зоя и врач была другая дверь. За ней Марк обнаружил туалет, и как раз кстати. Попавшая в желудок еда не подружилась с его кишечником и стремительно стала рваться наружу. Выйдя обратно в палату, Марк обнаружил на тумбочке поднос с лекарствами. Пара капсул и белая жижа в стаканчике. “Что-то для желудка,” – догадался Марк, – “не исключено, что и в унитазе есть камера”. Но, судя по всему, в одной из пилюль было снотворное, потому что только Марк прилёг обратно на кровать, как тут же уснул, даже не успев вернуть её в горизонтальное положение.

Марка упорно кормили этими желе и йогуртом, после чего усыпляли. Он не сопротивлялся, не пытался игнорировать лекарства – какой смысл? Всего прошло четыре таких цикла еда-сон. Желудок в итоге действительно восстановился и после очередного пробуждения к нему в палату зашли двое в черной военной форме с нашивками АВБ – угловатый мужчина и маленькая девушка с чемоданчиком. Они встали посреди комнаты в одинаковых позах. Марк решил, что ему тоже лучше встать с кровати.

– Лежите, лежите, мистер Джон. Добрый вечер, – поздоровался мужчина, – меня зовут майор Берёзов, это – лейтенант Иванополус. Нам поручено забрать вас из госпиталя, у нас есть к вам несколько вопросов.

– И куда меня теперь? – спросил Марк.

– Мы называем это домом отдыха, – у майора был мягкий, но властный голос.

– Прогулки в этом доме отдыха будут?

– Это действительно будет дом отдыха для офицеров государственной службы. Это не тюрьма, как вы думаете, – ответил Берёзов, и Марк почувствовал, что верит ему, почти против своей воли.

– Да нет, я не против. Я готов сотрудничать. Просто хочется наконец выбраться из замкнутых пространств, – он обвёл взглядом свою палату и остановил взгляд на девушке.

– Понимаю. Переоденьтесь.

Лейтенант отмерла, положила свой чемоданчик на стул и достала оттуда запаянный пакет, в котором обнаружился стандартный комплект спортивной формы для рядового состава всемирных вооруженных сил.

Оба посетителя без стеснения смотрели, как Марк переодевался. Ему тоже было безразлично. Приятно было, наконец, надеть нормальную одежду. Военных снабжали качественными изделиями из натуральных тканей, шилось это только в Индокитае и нигде больше.

– Лейтенант будет вашим личным врачом, – продолжил рассказ Берёзов, – она будет следить за вашим здоровьем, поможет снова адаптироваться к земным условиям, окажет психологическую и другую помощь, если потребуется.

– Ясно, – кивнул головой Марк. Он стоял перед ними, спрятав руки за спину и опять смотрел на девушку. Она на весу снова открыла чемоданчик и что-то достала из него. Это оказался флакон с какими-то таблетками.

– Рассосите, – сказала она, протягивая лекарство Марку, – это поддержит вас во время путешествия.

Марк рассосал.

Они вышли из его медицинской палаты друг за другом. Впереди его личная медсестра, потом Марк, сзади майор. Обычные правила конвоирования. За дверью палаты оказался длинный коридор с точно такими же дверями. В его конце их уже ждал лифт. Они секунд пятнадцать-двадцать с хорошим ускорением поднимались вверх. Лифт довез их на стартовую площадку на крыше здания. Наконец-то Марк оказался под открытым небом родной планеты. Небосвод был окрашен в красивый оранжевый цвет угасающего Солнца. Время действительно было вечернее. С крыши была видна простирающаяся пустыня с одной стороны и бескрайний океан с другой.

– Где это мы? – спросил Марк.

– Аравия, – ответила лейтенант.

Смешно, но, похоже, это и есть тот самый Аравийский полуостров. Марк вспомнил про Дарью. С Аравии началось её приключение, и тут же оно и закончилось, если она ещё здесь. Может, её тоже увезли в этот “дом отдыха”.

Марка посадили в белоснежный коптер без опознавательных знаков, раза в два больший, чем его на Лаппинкотте и раз в десять комфортабельней. Аппарат взмыл вверх, включил ускоритель и унёсся в сторону заката.

После того, как Дерья проснулась в госпитале снова, к ней пришёл психолог. Приятная женщина лет сорока, слегка полноватая. Она задавала вопросы про отношение Дарьи к произошедшему, что она чувствовала тогда, что чувствует сейчас. Потом они перешли на Марка – чувствует ли она к нему привязанность, считает ли его другом или врагом. Неизвестно, была ли цель психолога понять состояние Дарьи или помочь ей самой разобраться в своих мыслях, но второе ей удалось. Во время беседы Дарья постепенно осознавала, что произошедшее, конечно, разделило её жизнь на “до” и “после”, но благодаря свойству здоровой человеческой психики абстрагироваться от нежелательных мыслей, сейчас это всё уже действительно воспринимается как сон. Гораздо важнее то, что происходит сейчас. А сейчас она снова дома, ну почти, и её ждёт новая жизнь.

Благодаря разговору с психологом, Дарья наконец определилась со своим отношением и к Марку. Человеку, который её спас, которому она доверила свою жизнь, хотя выбора у неё особо и не было. Психолог упоминала про различные синдромы привязанности, но Дарья была уверена, что у неё этого нет. Всё, что она чувствует к Марку – настоящее и не является каким-либо замещением.

Оказалось, что меньше всего Дарья переживает по поводу потери ноги. Здесь, видимо, сыграл фактор её положения. Она была уверена, что это наименьшая из её проблем, которая легко решается деньгами.

Ещё в госпитале Дарье позволили увидеться с сестрой. Вероника разрыдалась, когда увидела её в больничной одежде, без ноги, без волос, с пластиковой нашлёпкой на голове. Перед посещением некий майор Берёзов порекомендовал обоим не затрагивать тему произошедших с Дарьей событий. Но на самом деле и разговаривать то было особо не о чем. Родителей, как оказалось, известили совсем недавно, но они уже прилетели. Пропажу Дарьи обнаружили тоже не сразу, все думали, что она на своём пляже в Аравии одна, а глупые роботы-слуги не знали, пропала их хозяйка или просто ушла. Сначала решили, что она куда-то уехала. Пока обзвонили знакомых, подруг – прошло время. Как только поняли, что видимо что-то случилось, отец сразу поставил в известность АВБ. Они дали поискам первоочередную важность, но все их агенты на всех планетах не смогли ничего выяснить. В итоге агентство сообщило, что Дарья нашлась, уже когда она была в госпитале. Родителям разрешили поместить дочь в частную клинику в Восточной Европе и порекомендовали ждать там. Отец, конечно, сильно разозлился, но как-то они его уговорили.