Мысль, которую мне хотелось донести, молодые родители слышат нечасто. Я хотела им показать, что секрет воспитания детей не в том, чтобы знать ответы на все вопросы, а в том, чтобы быть ответом для ребенка. Я хотела поделиться с ними тем, что нельзя научиться по книгам, как быть родителем, хотя книги могут помочь, когда вы пытаетесь понять ребенка. Я хотела сказать, что умению быть родителем не учатся у своих родителей, хотя некоторые из них могут быть прекрасным образцом для подражания. Я хотела заверить их, что забота о ребенке не знает ни пола, ни возраста, ни этнической принадлежности. Я хотела подбодрить их, рассказав, что, когда они испытывают чувства ответственности, вины, тревоги и неравнодушия, закладывается инстинктивная и эмоциональная основа их превращения в тех родителей, которые нужны их детям. Я хотела донести до них, что каждому ребенку необходимо место, где можно обрести покой, чтобы играть и расти. Это не требует от родителей ни совершенства, ни знаний, жестко устанавливающих, что делать в каждую конкретную секунду. Нужно лишь стремление стать главной надеждой и опорой для ребенка и работать над созданием условий, способствующих его развитию.

Маленьких детей любят больше всего, но при этом их чаще всего понимают неправильно. Их уникальные личности, как правило, не поддающиеся логике и пониманию, бывают сложной задачкой для взрослых. Секунду назад это был дерзкий и непослушный ребенок – и вот он уже озаряет все вокруг улыбкой и заразительно смеется. Непредсказуемостью натуры маленьких детей объясняется желание родителей найти методы и инструменты, чтобы совладать с их незрелым поведением. Проблема в том, что инструкции не помогут родителям понять детей.

Чтобы стать главной надеждой и опорой для ребенка, необходимо «погружение» в него, глубокое его понимание. А для этого нужна способность проникновения в суть, а не в навыки. Речь, скорее, о том, что мы видим, когда смотрим на ребенка, чем о том, что мы делаем. О том, чтобы быть способными держать в голове общую картину развития и не теряться в ежедневных частностях. Проще говоря, перспектива – это наше все. Если мы видим, что ребенок страдает, мы будем стремиться утешить его, а если нам кажется, что перед нами маленький манипулятор, это оттолкнет нас. Если мы увидим, что ребенок не слушается, нам, быть может, захочется наказать его, а если мы поймем, что ребенок сопротивляется инстинктивно, мы сможем найти выход из тупика. Если ребенок кажется нам слишком эмоциональным, мы попытаемся утихомирить его, но, если мы понимаем, что сильные эмоции нужно и можно выражать, мы поможем ребенку научиться языку сердца. Если нам кажется, что ребенок не может сосредоточить свое внимание из-за нарушений работы мозга, мы будем его лечить, если же мы видим, что ребенок просто незрел, мы подождем, пока он вырастет.

Когда мы понимаем ребенка – понимаем причины его действий, кроющиеся в развитии, – мы можем не принимать его агрессию так близко к сердцу, сопротивление кажется нам не таким уж вызывающим, и мы сосредоточимся на создании условий, благоприятных для роста. Трудно добиться успеха, когда мы не понимаем, что движет поведением ребенка, или когда наши эмоции затуманивают всю картину. Чарли, отец двух маленьких детей, рассказал: «Я был самым сдержанным человеком. Любой из моих друзей сказал бы, что у меня самый легкий характер в нашей компании. Теперь у меня есть дети, и мне кажется, что у меня проблемы с самообладанием». Саманта, мать двух маленьких мальчиков, написала мне о том же: «Я, наконец, поняла, что мои дети вовсе не пытаются довести меня до кипения, и снова стала получать от них удовольствие». Получается, наши реакции на маленьких детей основаны на том, что мы видим, и это, в свою очередь, влияет на то, что мы делаем. И самое важное – наши действия показывают нашим детям, какой заботы они могут от нас ожидать.

Маленькие дети демонстрируют незрелость в ее лучшем проявлении и позволяют увидеть истоки, из которых мы все произрастаем. Быть может, мы с ужасом наблюдаем за их незрелым поведением, но одновременно нас переполняет благоговение и трепет перед развитием новой жизни. Ключ к древнему секрету человеческого развития не в том, что мы делаем с маленькими детьми, а в том, кем мы являемся для них. В наших детях заложена перспектива будущей зрелости, а нам отведена роль «акушеров», сопровождающих ее рождение. Именно поэтому так важно понимать детей.

Книга «Покой, игра, развитие» (название книги на англ. яз. – «Rest, Play, Grow». – Прим. перев.) базируется на интегрированном подходе к психологии развития, основанном на теории привязанности Гордона Ньюфелда, для понимания наших детей.

Гордон Ньюфелд – всемирно признанный авторитет в области психологии развития. Он создал последовательную, взаимосвязанную, всестороннюю теоретическую модель личностного развития. В течение 40 лет исследований и практики Ньюфелд собирал воедино детали «пазла» человеческого развития. Его теоретическая модель основана на данных нейробиологии, психологии развития, науки о привязанности, психотерапии, а также на культурных традициях. Она дает детальный план, чтобы понять, как человек взрослеет от рождения до зрелого возраста и что мешает достижению психологической зрелости. В ней нет искусственных стратегий вмешательства, которые находились бы в отрыве от естественного развития и человеческих взаимоотношений. В центре подхода Ньюфелда лежит главная практическая задача психологии развития – понять условия, необходимые для реализации личностного потенциала. Его цель – вернуть родителям бразды правления, объяснив им, что происходит внутри ребенка. Иными словами, родитель, являющийся экспертом по своему ребенку, становится его главной надеждой и опорой.

Мое знакомство с Гордоном Ньюфелдом произошло более 10 лет назад. Тогда я одновременно была исследовательницей, преподавательницей, психологом-консультантом и, самое главное, мамой. После нескольких десятилетий изучения развития, обучения студентов и консультирования клиентов, я случайно попала на лекцию Ньюфелда о подростковом возрасте. С самого начала я была зачарована тем, как он объяснил мне мой собственный подростковый возраст, а также поведение столь многих студентов, которых я обучала и консультировала. Его работа изменила мое понимание человеческого развития, особенно уязвимости, привязанности и взросления. Я осознала, что раньше мой взгляд был слишком узким, поскольку я рассматривала поведение без понимания развития. Я работала с людьми, у которых были диагностированы различные расстройства, не обладая полным пониманием человеческой уязвимости. Я предлагала способы лечения и давала советы по поводу таких проблем, где было необходимо понимание самих причин. Сама того не осознавая, я заблудилась в результатах исследований и методиках, оторванных от интуиции, и не имела никакой возможности сложить детали «пазла» вместе. Лекции Гордона Ньюфелда возвращали меня обратно к здравому смыслу, вновь выводя на передний план интуицию.

Довольно скоро я начала основательно углубляться в изучение человеческого взросления, привязанности и уязвимости в Институте Ньюфелда. Два года спустя, прекрасным весенним вечером, я сидела напротив Гордона у него во дворе и проходила собеседование для постдокторской интернатуры. Перед встречей я спросила его, нужно ли мне что-то сделать для подготовки, и он ответил: «Нет, все, что нужно, уже есть внутри Вас. Просто приходите». Его вопросы тем вечером были обманчиво просты, но мои ответы должны были объяснить, почему я хочу учиться у него. Я сказала, что благодаря его теории в центре моего внимания оказалась человеческая природа; что как консультант я стала эффективнее в нахождении изначальных причин; что мне стало легче строить отношения со студентами; что его теория изменила мое родительство. Я сказала, что считаю необходимым распространять его работу дальше и хочу помогать родителям и специалистам понимать детей. Судя по всему, ему понравился мой ответ, потому что я все еще здесь, уже более десяти лет, и теперь пишу о том, чему научилась.