А вчера, в коровнике, Фредерик проверил, на сколько хорошо Ленка поддаётся гипнозу, оказалось, что не слишком хорошо, она впала в ступор, вместо того, чтобы как послушная овечка следовать везде за хозяином. Вот он и поставил Ленке долгосрочную программу, чтобы её таким образом подготовить к очередному гипнозу и вынашиванию его потомства. А животная ипостась у василисков на самом деле оказалась странная. По фильмам про Гарри Поттера я считала, что василиски выглядят, как огромные змеи, а оказалось, что это не совсем так. Размером они, примерно с обычного человека, только зеленого цвета, тело имеют, сильно напоминающее драконье, хвост змеиный, ноги и голова петушиные, шея тонкая и длинная, а ещё есть крылья, кожистые, как у летучей мыши. Эстетической красотой, представленный нами образ не обладал, и тем более не вызывал в Ленке желания стать инкубатором. Василиски пар не имели, просто никогда не заводили, они по сути одиночки, да и бывают только мужского пола. Дети у василисков рождаются мальчиками и обязательно василисками, не важно, кем при этом является мать. Но только женщина с магическим даром сможет стать матерью ребенка василиска, другие же попросту умирают вместе с не рождённым малышом. Матерей дети не знают, воспитывают их отцы в лучших традициях своего рода. Да и матери зачастую даже не знают, что у них есть ребенок.

На закономерный вопрос подруги:

– И что мне теперь делать?

Второй ответил спокойно и кратко, что нужно либо снимать привязку, либо идти рожать василиска.

– А кто и где сможет эту привязку снять? – сразу оживилась Ленка, получив надежду на благополучный исход.

– В ваушем миуре никтоу, а в нашеум, моуй вреуменный хозяуин смоужет или другой архимауг.

Вот тут мы называется, и «приплыли», пришлось мне честно, всё как было, рассказать Ленке о событиях вчерашнего дня. Она понятно расстроилась и рассердилась одновременно. Расстроилась потому, что не хотелось со мной расставаться, а рассердилась потому, что я хотела попрощаться с ней письмом, а не лично. Плюс не последнюю роль сыграло выпитое вино, а его было не мало, особенно Ленке, в итоге все разногласия закончились взаимными слезами, объятиями, рыданиями и утешениями друг друга. Второй смотрел на это всё скептически, но не вмешивался, пока не наступило время икс, то есть время, когда мне придется покинуть этот гостеприимный, и что уж говорить, родной мир.

– Порау, – мявкнул фамильяр.

– И что мне надо делать? – заплетающимся языком спросил я.

– К зеркалу поушли, – ответил Второй уже устремляясь в коридор, где у меня висело большое зеркало во весь человеческий рост.

Мой багаж стоял аккурат рядом с зеркалом, привычка у меня такая, ставить сумки именно в этом месте, как оказалось, привычка полезная. Я сгребла смартфон со стола, правда сама не знаю зачем, в Сиринити мне он точно не пригодится, но опять же дурацкая привычка таскать его везде с собой. Я даже зарядку для него в одну из сумок положила, мало ли, может пригодится. Я честно, хотела добраться до зеркала сама, хоть по стеночке, но сама, да только этому не суждено было сбыться. Я банально даже до стеночки дойти не могла, при попытке оторвать пятую точку от стула, мир почему-то превращался в дичайшую карусель и вращался, вращался, вращался, причём с бешенной скоростью. На помощь мне пришла, как ни странно, Ленка, хотя выпила она гораздо больше меня, но чувствовала себя несколько увереннее, или "автопилот" у неё более опытной и надежной модели, чем мой собственный. В результате, подпирая друг друга по типу шалаша, мы в обнимку осторожненько начали продвижение к намеченной цели, от этой цели нас, собственно, отвлёк непонятный звук, напоминающий толи хрип, толи кашель.

С трудом сфокусировав взгляды на предмете, издающим эти странные звуки – мы чуть не рухнули. Вы когда-нибудь видели ржущего кота? Нет? Вот и мы не видели до сегодняшнего момента. Это чудище, лежало на спине, дрыгало всеми четырьмя лапами и в добавок к этому хвостом, и реально покатывалось со смеху.

– Ну и что, ик… мы так ржём? – попыталась возмутиться я, но получилось как-то жалко, после чего я решила больше рот не открывать, и переждать молча истерику фамильяра.

Ленка что-то сказать и не пыталась, мы с ней обменялись красноречивыми взглядами и поплелись ближе к зеркалу.

Второй ухохатывался ещё несколько минут, этого времени нам хватило чтобы добраться до зеркала, и ещё раз, в подробностях, рассмотреть сие действо. А потом вдруг раздался тихий щелчок и фамильяр резко успокоился, подобрался, вскочил на лапы и рванул к зеркалу, поверхность которого стала терять свои отражающие свойства. Вскоре зеркало стало уже не зеркалом, а скорее ртутной лужей, по поверхности которой время от времени пробегала какая-то рябь, отчего казалась живой и дышащей. Это зрелище манило и завораживало, мы с Ленкой, как стояли в обнимку, так неосознанно и подались ближе к поверхности зеркала. Мне до жути хотелось потрогать эту серебристую поверхность, почувствовать какая она на ощупь, наверняка гладкая и прохладная.

И я, не сдерживая своего порыва, протянула руку, дотронулась, но не почувствовала ровным счетом ничего, как будто я прикасалась не к чему-то, а просто пыталась потрогать воздух, окружающий нас всегда. Моё любопытство оказалось неудовлетворенно, поэтому я решила просунуть руку поглубже, вдруг тогда что-то почувствую. Сделав так я действительно почувствовала, сначала прохладу в том месте, где рука проходила эту жидкую поверхность, я осмелев, просунула туда уже кисть, потом почувствовала, как что-то тёплое обхватило мою ладонь, даже было приятно, но в тот же миг меня ощутимо дёрнули с той стороны преграды. Естественно я, не удержавшись на ногах вместе с Ленкой, которая, поняв, что я падаю, вцепилась в меня не хуже клеща, рухнула в зеркало, после чего моё сознание поглотила темнота.

Второй неодобрительно что-то проворчав себе под нос, стал толкать, стоящие рядом сумки и чемодан к зеркалу, благодаря его внушительному, для кошек, размеру, сделать это не составило особого труда. После чего он весь багаж по одной вещи, столкнул в мутную поверхность зеркала. Когда же последняя сумка исчезла, он удовлетворенно оглянулся, как бы проверяя, ничего ли он не забыл, а после и сам шагнул в зеркало.

Через минуту оно обрело снова твёрдую и отражающую поверхность. Наконец-то в квартире наступила тишина, разбавленная только шумом работающего холодильника. Теперь пожилые соседи смогли спокойно уснуть и больше не пенять на шумную молодежь.

Сознание возвращалось медленно и со скрипом, хотя покидало меня резко и быстро. Я то приходила в себя, то снова проваливалась в беспамятство, глаза открыть не могла, казалось, что веки налились свинцом и отказываются подчиняться. В какой-то момент я снова пришла в сознание, и на этот раз оно не спешило меня покидать, я постаралась удержать это состояние, привыкнуть к нему и запомнить, похоже, у меня это получилось. Я некоторое время просто лежала с закрытыми глазами, не решаясь их открывать. Потом всё же решилась и открыла глаза, по ним резануло ярким светом, пришлось поспешно зажмуриваться и после уже потихоньку их приоткрывать, давая возможность привыкнуть к свету. Когда же получилось нормально видеть, то я смогла оглядеться пока что не поворачивая головы, она болела и кружилась, толи с похмелья, толи от чего ещё. Я лежала на кровати на спине, а взгляд мой упирался в окно напротив, которое одновременно можно было назвать и окном, и стеной и даже балконом. Вся эта стена представляла собой стеклянное окно с раздвижными дверями. Шторы были открыты, поэтому вид ничто не загораживало. А посмотреть там было на что, я такое только в зарубежных фильмах встречала, когда в домах сделаны стеклянные стены и ты как бы с одной стороны живёшь в цивилизации, а с другой на лоне природы. Одним словом – красота.

Как я поняла, комната, в которой я сейчас пребывала, была на первом этаже, потому что сразу за стеклом находилась небольшая поляна с зеленой небольшой травой, обрамленная неизвестными мне цветами. За цветами исполинами вставали явно вековые деревья увитые толи плющом, толи лианами, пока непонятно и форму листьев не различить. Солнце светило прямо на поляну и проникало оттуда в комнату, значит уже день, отметила я для себя. Нужно оглядеться вокруг, подумала я, потихоньку поворачивая голову влево. А слева, рядом с моей постелью стоял стул, интересный такой, изящный, украшенный резьбой по спинке, явно дорогой. Да и убранство самой комнаты просто кричало, о богатстве хозяина этого дома. Комната была выполнена в золотисто-бежевых тонах, не смотря на такой не очень удачный, на мой взгляд, выбор цветовой гаммы, оформлено было всё не вычурно, не кричаще. Наверное, такое впечатление производил не ярко-насыщенный, как зачастую бывает, цвет, а приглушённый, совсем светлый.