Мона почувствовала, что краснеет.

«Нет!»

«Почему же? Ах да, я тебя компрометирую. Ну так вот, оцени мою предусмотрительность: я уже все продумал. Суши-бар примерно в пяти кварталах отсюда, и наши сотрудники там не обедают. Кроме того, у них есть отдельные кабинки. А поедем мы отдельно – я на машине, ты на такси. Поэтому отговорки насчет конспирации не принимаются».

«Сергей… я правда не могу».

«Не можешь пойти пообедать?»

«Ты понимаешь, о чем я. Не могу обедать с тобой».

«Я не кусаюсь. А если ты не согласишься, то я приду и приглашу тебя лично».

«Ты не сделаешь этого!»

«Проверим?»

«Сергей, так нечестно».

«Зато я всегда добиваюсь своего. Брось, Мона, речь всего лишь об обеде. Я не собираюсь доставлять тебе неприятности и уводить от мужа тоже не собираюсь».

«Сергей!!!»

«Ну да, ведь у вас в Египте не принято говорить прямо. Я должен был зашифровать свое послание за десятком витиеватых восточных мудростей. Но я так не могу – я человек Запада. Кроме того, я хочу есть и устал тыкать пальцем в эти неудобные кнопки. Сейчас скину адрес ресторана».

Мона устало откинулась на спинку кресла. Она даже подумать не могла, что предложенный Сергеем совместный обед и вправду может состояться. С другой стороны, ей до смерти хотелось и увидеть его, и попробовать суши. Да и есть ли у нее выбор? Вдруг он и вправду способен снова появиться в офисе, чтобы пригласить ее лично? От одной мысли об этом Мона похолодела.

«Нет, этого нельзя допустить», – решила она. Телефон вновь запищал, уведомляя о новом сообщении. Девушка тоскливо посмотрела на гору бумаг на своем столе.

«Один обед, – мысленно пообещала она сама себе. – Только один обед. И я объясню ему, что мы не можем продолжать в том же духе».

– Мона! – окликнула ее Иман на пути к лифту. – Ты обедать? Подожди пять минут – пойдем вместе.

– Нет, – побледнела Мона. – Я не на обед. Извини, у меня срочное дело: придется пожертвовать обеденным перерывом и уехать… в общем, уехать в одно место.

– Аааа, – разочарованно протянула Иман. – Ну ладно, удачи.

– Спасибо, – с облегчением выдохнула Мона и быстро зашла в лифт.

На дороге она быстро поймала такси, предварительно убедившись, что никто за ней не следит. Девушка чувствовала себя на грани нервного срыва: сердце отчаянно стучало, адреналин зашкаливал.

Сергей стоял у входа в ресторан и галантно открыл дверь такси, успев заплатить водителю. Мона вновь покраснела – она бы предпочла, чтобы Сергей ждал ее внутри. Ресторан ей разглядеть не удалось: от смущения она опустила глаза и вновь подняла их, лишь оказавшись за столиком.

– Не нервничай, – посоветовал Сергей.

– Тебе легко говорить, – прошептала Мона, испуганно оглядываясь. – А я ощущаю себя шпионом.

Сергей расхохотался.

– Боюсь, шпиона из тебя не получится – ты совсем не умеешь сдерживать эмоции. Но волноваться не о чем: нас здесь никто не знает. Кроме того, мы сидим за перегородкой, так что остальные посетители не смогут тебя увидеть. Пожалуйста, расслабься и выбирай. – Он протянул ей меню.

Строчки прыгали у нее перед глазами, и Мона со вздохом вернула меню Сергею. Тот смотрел на нее с любопытством.

– Пожалуйста, выбери сам. Я совершенно не разбираюсь в японской кухне.

– Вероятно, причина в другом, – вкрадчиво сказал Сергей. – Ты держишь меню вверх ногами. – Он расхохотался.

– Почему ты все время смеешься надо мной? – рассердилась Мона.

– А ты постоянно краснеешь и роняешь все, что держишь в руках, – парировал Сергей. – Я смеюсь, потому что ты смешная. Только не обижайся – я же по-доброму.

– Ты не можешь меня понять, – покачала головой Мона. – Мы слишком по-разному воспитаны.

– Скажи хотя бы, что ты будешь пить, – перебил ее Сергей. – Официант ждет.

Когда они сделали заказ, повисла неловкая пауза.

– Ты сказала, что мы по-разному воспитаны, – продолжил Сергей задумчиво. – Это правда. Я совершенно не вижу проблемы в том, что мужчина и женщина обедают в ресторане.

– Если бы мы были в Саудовской Аравии, меня бы за это закидали камнями, – вздохнула Мона.

– Хорошо, что мы всего лишь в Египте. Так объясни мне, в чем тут грех? Ну хорошо, как мужчина я могу понять позицию твоего мужа – вероятно, он дико ревнив, и ему бы это не понравилось. Но, по правде говоря, я не имею никаких дурных намерений – как и ты. Мне с тобой интересно, и я не люблю есть в одиночестве.

– Понимаешь, у нас не бывает дружеских отношений между мужчиной и женщиной. Они могут общаться как родственники, как коллеги, как соседи, как жених с невестой… пожалуй, все.

– Так мы коллеги! – воскликнул Сергей. – И почти соседи.

– Это другое, – грустно улыбнулась Мона. – Если бы ты был моим коллегой, то мог бы с чистой совестью здороваться со мной в коридоре или подходить в офисе по рабочим вопросам…

– А если бы я был твоим соседом, то мы могли кивать друг другу, вынося мусор во двор? – продолжил Сергей.

– Ты зря издеваешься. Примерно так и есть.

– Ну а что плохого в том, что я вытащил тебя поесть суши?

– Мы не должны общаться, – просто сказала Мона. – Это неправильно.

– Но я так и не услышал причины. Кроме того, что общественное мнение нас осудит…

– Это сложно объяснить такому человеку, как ты. Вы на Западе не слишком религиозны.

– Не слишком, ты права.

– А мы впитали эти правила с молоком матери, и ни у кого даже не возникает вопросов, почему так. Мужчина и женщина должны избегать общения друг с другом.

– Иначе что?

– Иначе… у них могут появиться греховные мысли, которые способны привести к греховным поступкам.

– Примерно так я и думал, – удовлетворенно заметил Сергей. – Как вы живете в этих цепях?

– Тебе не понять. Религия – вовсе не цепи.

– Но ведь там куча ограничений?

– Да. Но жизнь, в которой нет ограничений, ни к чему хорошему не приведет.

– Ну почему же? Сдается мне, я намного счастливее египтян.

– Потому что можешь делать все, что хочешь?

– Ну, не все. Как говорят англичане, моя свобода махать руками заканчивается на кончике носа другого человека. У меня тоже есть понятия о морали – пусть не такие узкие, как здесь. Еще я должен соблюдать законы, иначе могу сесть в тюрьму. Но в целом мне живется намного проще.

– А ты веришь в ад и рай?

– Что? – Сергей от изумления чуть не упал со стула. – Вот это вопрос. Честно говоря, я и сам толком не знаю.

– А мы верим, – сказала Мона с грустной улыбкой.

– То есть живи праведно – и наслаждайся вечным блаженством?

– Я прошу тебя, не надо ерничать.

– Хорошо, хорошо. Я уже понял: с религией у вас все серьезно. И все же ты нарушила эти правила, придя сюда?

Мона вновь покраснела.

– Я согласилась лишь потому, что в противном случае ты пригрозил снова прийти в наш офис. Пожалуйста, не делай так больше.

– Вообще-то я пошутил, – пояснил Сергей. – Мне нужно было привести серьезный довод, чтобы убедить тебя. Уж не такой я мерзавец, чтобы нарочно прийти в ваш офис и поставить тебя в неудобное положение.

– Какой ты все-таки…

– А какой я?

– Самоуверенный. Так и тянет встать и уйти – хотя бы для того, чтобы поставить тебя на место.

– Но ты этого не сделаешь, потому что уже несут наши суши, – перебил ее Сергей. – Ты ведь не можешь уйти, так и не отведав японской кухни? – Сергей спрашивал серьезным тоном, но его глаза смеялись. Мона невольно смягчилась.

– Мы больше не будем встречаться, – сказала она.

– Но давай хоть поедим, раз уж мы все равно здесь.

– Хорошо, давай поедим. Только молча.

Сергей возвел глаза к потолку и, сложив ладони в восточном приветственном жесте, отвесил ей шутливый полупоклон.

Следующие несколько минут Мона отчаянно пыталась справиться с палочками. Эти попытки не увенчались успехом, и ей пришлось просить официанта принести вилку. Во время обеда Сергей и вправду не произнес ни слова – лишь когда убрали приборы и на столе остался небольшой чайник, он вновь заговорил.