Ренджи расхохотался слишком сильно и вдруг согнулся, охнув от боли. Лицо Рукии тут же стало серьезным.

– Ну зачем тебе это все, Ренджи? Зачем ты так над собой издеваешься?

– Ты знаешь, Рукия, – отдышавшись, Ренджи выпрямился, – когда тебя приняли в клан Кучики, я велел себе больше не вмешиваться в твою жизнь. Общение с таким оборванцем, как я, могло тебе повредить. Я не хотел доставлять тебе неприятностей. А теперь все изменилось. Пусть я по-прежнему безродный бродяга, но я лейтенант, и это уже кое-что. Теперь никто не станет смотреть на тебя косо из-за меня. И, вот увидишь, однажды я добьюсь того, что ты будешь гордиться, что знаешь меня!

– Дурак ты, Ренджи, – тепло улыбнулась Рукия.

– Заткнись, благородная госпожа Кучики! Я сказал – будешь гордиться, значит будешь!

«Зачем, Хисана? – думал Бьякуя, глядя на эту парочку. – Зачем ты просила меня об этом? Все равно я не смог сделать ее счастливой. А вот неприятностей добавить – сколько угодно. Надеюсь, они просто друзья. Потому что если нет…» Все равно уже ничего не изменишь.

Он не спешил уходить. Он никуда не торопится. Можно еще немного вот так постоять. Бьякуя закрыл глаза.

Рукия подкараулила его, когда он возвращался с намеченной тренировки с отрядом.

– Брат, я хочу с вами поговорить.

Брови решительно сдвинуты, маленькие кулачки сжаты. Надо же, ведь она всегда робела перед старшим братом! Бьякуя остановился.

– У тебя что-то случилось?

– У меня – нет. Но зачем вы так с Ренджи?

– Я всего лишь хочу сделать его сильнее.

– Зачем это вам? – Рукия раскраснелась от волнения, но с курса не сбивалась. – Я понимаю, Ренджи – он просто придурок. А вам-то для чего понадобилось над ним издеваться?

Похоже, она всерьез разозлилась на них обоих. И теперь готова защищать своего друга и от брата, и от него самого. Как это по-человечески!

– Ты сама знаешь, что сила Готэй-13 – это, в основном, сила его капитанов и лейтенантов. Остальные, когда речь заходит о серьезном деле, просто не в счет. Кроме того, я забочусь о престиже шестого отряда. И наконец, Абарай сам просил помочь ему стать сильнее. И он станет сильнее, если не сбежит.

– Он не сбежит, он сдохнет, – буркнула она, отворачиваясь.

– Этого я не допущу, – пообещал Бьякуя.

– Брат, вы слишком жестоки! – Рукия сердито посмотрела ему прямо в глаза.

– Тебе не стоит переживать об этом, – лед в его глазах был бы способен остудить даже самый жаркий гнев. – Лучше подумай о том, что с его темпераментом он обязательно нарвется однажды на крупные неприятности. И что он будет делать, если я не научу его сейчас?

Рукия опустила голову, задумалась. Потом тихо спросила:

– Брат, могу я вас попросить?

– О чем?

– Не бейте его слишком сильно.

– В меру, – равнодушно сказал Бьякуя. – Он еще не настолько силен, чтобы я мог случайно его убить.

Бьякуя выждал несколько дней, пока Абарай оклемается, и только потом назначил новую тренировку. В назначенное время Ренджи явился, хмурый и сосредоточенный.

– Значит, ты не раздумал тренироваться? – спросил его Кучики.

– О чем вы, Кучики-тайчо? – Ренджи нахмурился еще сильнее, делая вид, что удивлен. – Если я вам в прошлый раз что-то наговорил, так я все равно был без сознания и ничего не помню.

– А, вот так? Мне тоже показалось, что в здравом уме ты не мог такого сказать, – в голосе капитана прозвучала едва заметная насмешка.

В этот раз Абарай добрался до госпиталя на своих двоих. Правда, и ничего особенного не продемонстрировал. Но Бьякуя решил не торопить события. Слишком частые встряски тоже не пойдут на пользу.

Тем временем, жизнь в Готэй-13 шла своим чередом. Срезался на экзамене очередной кандидат в капитаны. То, что он принимал за банкай, таковым не оказалось. Девятый отряд, таким образом, по-прежнему оставался под командованием одного лейтенанта Хисаги.

Такаги, ревниво следивший за успехами лейтенанта шестого отряда, решил, что он ничем не хуже, и провел тренировку с лейтенантом Хинамори. Поскольку его банкай был действительно похож на банкай Кучики, а способностей к обучению у него не обнаружилось, дело кончилось тем, что он серьезно ранил своего лейтенанта, получил нагоняй от Ямамото, прижух и больше этим не занимался. Ему было невдомек, что Кучики первым делом свои действия согласовал: и с главнокомандующим, и с командиром медиков.

Даже Зараки, никогда не интересовавшийся другими отрядами, начал поглядывать на отряд Кучики с тревогой. Синигами шестого отряда стремительно догоняли по уровню его собственных головорезов. Ренджи, многому от своего капитана научившийся, а особенно безжалостности, гонял подчиненных с удвоенной силой.

Сайто продолжал заниматься построением дружеских связей, и дошел до того, что накоротке сошелся даже с Ямамото. Неизвестно, чем он купил командира, но на чай захаживал часто.

А из лабораторий Бюро технологического развития сбежал образец. Было бы полбеды, если бы это была разработка Бюро. Но этот образец Маюри привез с собой из Лас Ночес. Непонятного назначения тварь, созданная не то Айзеном, не то Заэльаппоро, хранилась на складе в ожидании своей очереди на изучение, и вот удрала. Куроцучи понятия не имел, чего от нее ждать. Теперь весь двенадцатый отряд, не занятый в лаборатории, занимался поисками беглеца. Больше половины из них ворчали, что эту дрянь, наверное, мыши съели, из чего можно было заключить, что образец невелик по размерам.

Словом, жизнь шла своим чередом, не давая заскучать, но и без особых неприятностей.

Неприятности начались с исчезновения одной из групп двенадцатого отряда, забравшихся в какую-то глушь в поисках сбежавшего образца. Никаких известий от них не дождались, но, по крайней мере, Куроцучи знал маршрут, которым они собирались идти. Главнокомандующий приказал одиннадцатому отряду отправить туда группу «ребят посильнее».

– Ладно, – лениво отозвался Зараки, – мои парни во всем разберутся.

Из всех «ребят посильнее» вернулись только двое. Мадараме Иккаку приволок на плечах Аясегаву Юмичику, сообщил, что «дело дрянь», и потерял сознание. Унохана определила, что у обоих офицеров сильнейшее отравление. Обнаружились и следы укусов. Причиной того, что эти двое спаслись, было, видимо, то, что Мадараме ужалили в кисть руки, и яд довольно долго добирался до сердца и мозга, а бежал Иккаку быстро. Аясегава же был ужален прямо в голову, и вытащили его с трудом.

Весь Готэй-13 был в шоке. А Ренджи так и просто в ужасе. Он был одним из немногих, кто знал, что Иккаку достиг банкая. И имел возможность его использовать, потому что забрались они действительно в глушь. Однако не успел использовать, или же это не помогло. Зараки потом сам сходил в ту же сторону. Врага не обнаружил, а от пропавших синигами нашел лишь несколько фрагментов обглоданных костей.

– Надеюсь, это не та тварь, которая сбежала от Куроцучи, – сказал Кьораку на собрании капитанов.

– А я надеюсь, что она, – заявил Маюри. – Тогда бы нам не пришлось больше ее искать.

После того, как Зараки объявил, что «круче его парней только здесь присутствующие», пришлось принимать решение об отправке в место «аномалии» капитанов и лейтенантов.

Офицеры привычно разбились на пары. Кроме, разумеется, первого отряда: Ямамото ерундой не занимается. Хисаги и Укитаке решили объединиться в одну команду. Получившиеся в итоге одиннадцать поисковых единиц разбрелись по округе, прочесывая местность.

Отряды разошлись так далеко, что перестали ощущать реяцу друг друга. Бьякуя и Ренджи выбрались к каким-то скалам. Древние камни поросли мхом, от них тянуло затхлой сыростью. Здесь могли быть пещеры. Капитан и лейтенант двинулись вдоль этих скал, Бьякуя впереди, Ренджи, по обыкновению, чуть поотстав. Шумела листва. За этим шумом Ренджи не сумел вовремя различить негромкое гудение.

Что-то внезапно кольнуло в поясницу. Абарай вздрогнул, рефлекторно схватился за ужаленное место, и рука наткнулась на что-то странное. Он схватил это, выдернул – и вскрикнул от страха и отвращения. В него впилось какое-то живое существо, этакий шарик, умещающийся в ладони, с хоботком и прозрачными мушиными крылышками.