Кучики брезгливо оглядел своего противника. Выглядит явно моложе Бьякуи. Молодой, потому и бесстрашный. Ветер в голове, даже не хватает толку понять, что самоучке из Руконгая не стоит лезть против того, кто с рождения впитал тысячелетние боевые традиции синигами.

– Может быть, твоих сил и хватило на то, чтобы стать капитаном, – подвел он итог своих наблюдений, – но против меня ты вылез напрасно.

– Может быть, ты и перенял в совершенстве опыт своего клана, – в тон ему отозвался Хаями, – но за мной опыт всего Руконгая.

– Откуда у руконгайцев опыт сражений? – Презрительно отмахнулся Кучики.

– Вы, аристократы, дальше своего носа не видите, – ухмыльнулся Хаями. – Точнее, дальше городской стены. Руконгай – это весь мир. Я изучал множество боевых традиций, изобретенных разными людьми в разные эпохи.

– Что ж… – Бьякуя был несколько раздражен тем, что замечание сопляка попало в точку. Он действительно совсем забыл о военных науках Мира живых. – Сейчас мы посмотрим, был ли ты способным учеником.

Кучики поудобнее перехватил меч, мягким движением скользнул в сторону. Хаями тоже пружинисто шагнул, ни на мгновение не теряя визуальный контакт с противником, но нападать не спешил. Хорошо двигается, оценил Бьякуя. И совершенно спокоен, уверен в себе, не дергается. Должно быть, сложно будет вывести его из себя, а ведь надо еще заставить его показать, на что он способен.

Противники по-кошачьи скользили по кругу и уже вернулись на свои прежние места. Хаями не нападал, поскольку враг выглядел по-настоящему опасным, с таким нельзя торопиться и совершать ошибки. Кучики не нападал, так как ждал первого шага от соперника. Напавший первым в большей степени раскроет и свою технику, и свою тактику. Хаями, наконец, понял, чего от него ждут, и усмехнулся.

В тот же миг Бьякуя едва не проморгал молниеносный выпад. В последний момент шарахнулся в сторону и без промедления контратаковал, но его атака была успешно отражена. Клинки засверкали на солнце с такой скоростью, что казались лишь мгновенными вспышками молний, а воздух загудел от звона стали и напряжения столкнувшихся реяцу.

Капитаны набрасывались друг на друга, обменивались быстрыми ударами, отскакивали назад, чтобы перевести дух, и снова набрасывались. Их стили были совершенно различны, ни тот, ни другой не могли предугадать, чего ждать от противника, однако обоим хватало опыта и чутья, чтобы успешно защищаться от атак. Еще ни один удар не достиг цели. Никто из сражающихся не проявлял признаков нетерпения или раздражения, сохраняя абсолютное спокойствие духа, так что их битва стала состязанием чистой техники.

Наконец, Хаями отскочил подальше и остановился. Он тяжело дышал. Бьякуя, впрочем, тоже, но он надеялся, что это меньше бросается в глаза.

– Я думаю, пора бы нам показать, на что способны наши занпакто, – предложил Хаями.

– Как хочешь, – равнодушно отозвался Бьякуя. Его порадовало, что руконгаец первым решил высвободить меч, но он и сам прекрасно видел, что простая схватка ни к чему не приводит. Мальчишка хорош на мечах, чего уж там!

– Содрогнись, Цучихиме! – Произнес Хаями команду высвобождения занпакто.

Клинок изменился. Он стал длинным, широким и изогнутым, более всего напоминающим ятаган, а еще, пожалуй, шикай капитана Кьораку. Хаями ухмыльнулся и слегка чиркнул кончиком меча по земле. Бьякуе показалось, что кто-то швырнул ему в лицо пригоршню пыли. Он на мгновение зажмурился, иначе бы запорошило глаза, и был почти уверен, что противника на прежнем месте уже не увидит. Однако он стоял в той же позе и ухмылялся все так же. Не воспользовался моментом? Странно.

– Это все, что ты умеешь? – Презрительно проговорил Кучики. – Пускать пыль в глаза?

– Это я просто прицеливался, – не смутился Хаями. Он перевернул меч острием вниз и воткнул его в землю. – Не хочу нападать, когда ты так расслаблен. Но если ты не поторопишься…

– Ты полагаешь, что я расслаблен и не готов к сражению, но это лишь видимость. Опрометчиво так недооценивать противника. – Бьякуя молниеносным жестом вскинул меч острием вверх. – Цвети, Сенбонзакура.

Мельчайшие клинки метнулись к врагу, но внезапно вспаханная земля вздыбилась, черные комья взлетели навстречу атаке столь стремительно, что обогнали Сенбонзакуру, встали на ее пути неодолимой преградой. Занпакто Кучики полностью увяз в земляной стене, но Бьякуя, хоть и был ошеломлен, уступать не пожелал, приложил больше реяцу, и лепестки взорвали преграду изнутри.

Града из сухих, пыльных комьев Бьякуя никак не ожидал. Весь вал земли, который он растерзал на кусочки, с размаху обрушился ему на голову. Он забил глаза, насыпался за шиворот… Кучики поспешно ушел в сюнпо, шарахнулся подальше от того места, где стоял, понимая, что вот сейчас для врага самый удобный момент для нападения. Немного проморгавшись, он обернулся и в самом деле увидел Хаями за собой: тот действительно бросился в атаку, но промахнулся. Еще он успел заметить, как руконгаец снова чиркнул кончиком меча по земле… и тут же над поляной разразилась настоящая пыльная буря.

Ничего не стало видно. Пыль забивала глаза и нос, мешая дышать и смотреть, вынуждая закрывать лицо рукавом. Становилось опасно, но все еще можно было ориентироваться по звуку и реяцу. Эх, если бы он подал голос, уж тогда Бьякуя не промахнулся бы! Впрочем, нелепо ожидать подобного. Не для того Хаями ослепил противника, чтобы так глупо себя обнаружить. Соображай, велел себе Кучики. Этот парень не стал бы причинять вред самому себе своей атакой. Значит, это облако пыли должно быть невелико по размерам, и из него можно выбраться.

Бестолковый юнец опять не воспользовался своим преимуществом. Он заговорил.

– Я в более выгодном положении, Кучики. Я знаю очень многое о твоих способностях и атаках, благо они тайны не представляют. А вот ты не знаешь обо мне ничего.

– Да, это преимущество, – согласился Бьякуя. Он так и не ударил на голос: стало любопытно, о чем решил поговорить его противник.

– Стоит хоть немного исправить положение, – заявил Хаями. – Ради честности поединка. Мой занпакто, как ты, наверное, уже понял, управляет любыми породами земли, теми, что на поверхности, а в банкае и теми, что в глубине. Мне достаточно коснуться породы кончиком меча, и я могу делать с ней все, что захочу. Правда, только с одной за раз.

– Ты совершенно не умеешь сражаться, – ответил на это Кучики. – Как можно так опрометчиво раскрывать врагу все свои секреты?

– Но мы-то с тобой не враги, – невозмутимо парировал Хаями. – Мы не собираемся убивать друг друга. Если на то пошло, настоящий враг и не должен бы знать о твоих способностях.

– Много болтаешь, – одернул его Бьякуя и, наконец, атаковал.

Он слышал, как охнул Хаями, но уже чувствовал, что удар цели не достиг. Противник увернулся с помощью сюнпо. Разом рассеялась, перестала лезть в глаза пыль, и в тот же миг почва под ногами Кучики содрогнулась, и огромный пласт жирной, мокрой глины буквально впечатал его в землю.

Бьякуя едва не взвыл от омерзения: липкая пакость покрыла его с ног до головы. Эта атака не имела цели причинить вред, она была призвана лишь унизить его, и жизнерадостный хохот Хаями подтверждал это. Кучики рассвирепел. Этот сопляк слишком много себе позволяет!

Он с места вскинулся, вскочил на ноги, нетерпеливо швырнул в землю меч.

– Банкай! Сенбонзакура Кагейоши.

– Ох ты! – В голосе Хаями он, к своему удовлетворению, услышал испуг. – Банкай! Ямахиме!*

Бьякуя успел кое-как протереть глаза, в самый раз, чтобы увидеть, как внезапно удлинился занпакто Хаями, – он стал теперь больше похож на алебарду, – и вонзился глубоко в почву, так, что над поверхностью осталось одно древко. И тут же недра земли распахнулись, из глубин ее взметнулись огромные булыжники – навстречу сверкающей стене Сенбонзакуры.

Больше они не разговаривали. Сражались молча, стиснув зубы. Сражались в полную силу. Хаями швырялся камнями: и мелким щебнем, и целыми валунами, способными стереть врага в порошок. От крупных Бьякуя уворачивался, от мелких защищался стеной клинков. Тут же бросал Сенбонзакуру вперед, но противник тоже мастерски использовал сюнпо, а каменные глыбы создавали для него не худшую защиту, чем стальные лепестки для Бьякуи. Иногда камни крошились в пыль от ударов клинков, но и эта пыль продолжала кружиться и лезть в глаза. Порой Хаями неглубоко втыкал в землю свой меч, и тогда почва под ногами Кучики неожиданно содрогалась, как при землетрясении. Приходилось прыгать вверх, но противник успевал снова достать клинком до камней, и все начиналось сначала.