Приехал я на электричке, в новый и огромный для себя мир. В мегаполис, с названием город Ленинград. Электричка пришла на Витебский вокзал. Он мне сразу показался страшным, унылым, очень шумным. Люди, куда-то, вечно спешащие. Милиционеры, на вокзале, постоянно, что-то высматривающие. В общем, я приехал в бедлам. Мне тогда показалось, что милиция уже начала искать меня. Но я просто обознался. Конечно тогда, на выходе с вокзала, со мной произошел небольшой казус. Меня остановил милиционер. – Что ты здесь один гуляешь?; - спросил он меня; - где твои родители?; Я, недолго думая, и даже не успев еще испугаться, проговорил спокойно: - Дяденька, а я и не один вовсе; - моя мама, отошла в туалет; Я проговорил это так уверенно, что даже не заметил, что стою как раз рядом с туалетом. – Ну ладно тогда, жди свою маму; проговорил он, не соображая, что я просто блефую. Какое-то время, он не отпускал, меня из виду, чего-то подозревая. Я, конечно, оказался наблюдательным, и заметил это. Увидел, чуть похожую на меня женщину, пошел за ней на выход, с вокзала. Я был рад, что мне удалось, выйти из сложившейся ситуации благополучно. Как то, я даже осмелел. Выйдя с вокзала, я встретился с городом полным суеты, машин, людей стремящихся, по своим делам. Я, не знал, куда мне идти. Что делать дальше. Ведь город мне был, совсем не известен. Я перепугался, но только на мгновение. Я был свободен, и для меня это было главным! Я, решил пойти по Загородному проспекту, в сторону Невского проспекта. Я не ведал, куда я иду, я просто гулял, в свое удовольствие. Мне показался город очень красивым, огромным, ну уж очень шумным. Приметил для себя, станцию метрополитена «Владимирская», чтобы с утра подработать на сборе средств, для пропитания. Мне было хорошо! Я старался запоминать, все улицы, по которым передвигался. Тем более, что зрительная память у меня, была и остается на высоте. Пока на дворе стояло лето, я мог не беспокоиться за свою жизнь.

Ночь провел, в парадной, сидя на подоконнике. Пробовал постоянно уснуть, но шумы, издающиеся от лифта, лязганье и шум, ругани в квартирах, не давали этого сделать. Удавалось только изредка дремать. Постоянно вскакивал с подоконника, если кто-то поднимался по лестнице. Это конечно, не та свобода, о которой я мечтал, но все же, лучше чем на цепях висеть, в карцере интерната. Так вот, сидя на подоконнике, я размышлял о своем будущем, каким оно будет, каким мне хочется его видеть. Но ведь не всегда наши мечты сбываются в полном объеме, правда, ведь? Я, рисовал в своей голове яркие картины своего будущего, наслаждаясь его красотой. Мне нравилось просто мечтать. Так и время быстро проходило. Мечтал я о своей, родной семье, о любимой и дорогой мне маме. О своем, родном, полном добра, и родительского тепла, доме. Наутро, я решил, осуществить свою задумку в метро Владимирская, по сбору средств на пропитание. Деньги, которые ранее собрал в Пушкине, у меня еще оставались. Но мне, почему то показалось, что их не хватает для полного счастья. Пока шел до метро, все продумывал, рисуя в голове, программу своих действий. Согласно моей одежде, выглядел я как детдомовец. Стало быть, в будущем, нужно было ее обязательно сменить. У меня была цель, к которой мне хотелось стремиться. Я, встал у входа в метро. Легенда, о маме, которая ждет меня дома, оказалась так же актуальной, и удачной. Сбор средств шел на ура. Пока я от радости, не потерял самообладание, который стоил мне задержанием, и депортацией обратно в интернат. Пока я собирал деньги, я как-то привлек внимание дежурного, линейного отдела, милиционера. Он долго наблюдал за мной. Возможно, меня выдала одежда, которая явно не сочеталась, с модными тенденциями огромного города. Я уже собрал тогда, пятьдесят рублей. Поблагодарив метро, за оказанную мне помощь, я собрался уходить. Вот в этот самый момент, меня сзади кто-то схватил за шиворот. Я оглянулся. Возле меня стоял милиционер. Словесной перепалки у нас не случилось, так как мне нечего было ему сказать. - Ты что здесь делаешь?; - повышенным тоном, спросил он меня. – Ничего, дяденька; - маму свою жду; - ответил я, тем, что пришло, мне первым в голову. – Ну ладно тогда дружок; - продолжил он; - пошли, прогуляемся в отдел, и вместе подождем твою маму. Его тон, был таким спокойным, что мне на миг показалось, что все обойдется. Но я ошибался! Пока мы шли в отдел, я в голове прокручивал, в разных вариантах ходы к отступлению, но не один из них, не заинтересовал меня, в полной мере. Оставалось только сдаться на милость государства, и дальше, будь что будет. Мое, свободное, обучающее путешествие подходило к концу, даже толком и не начавшись. Одно меня радовало, я познакомился с городом Ленинградом! Из линейного отдела, меня перевезли, сначала в ближайшее отделение милиции, а оттуда уже, в приемник распределитель, на улицу Седова. Приемник, скажу я вам, был не лучше интерната. Единственное отличие, что там все ходили в погонах. Деньги у меня забрали сразу же, больше я их не увидел. Жестокость и здесь процветала. Ведь, в этом доме, находились еще и малолетние преступники, ожидающие переезда в спецшколы, колонии. Через три дня, за мной приехали из интерната. Вот тут то, я полностью и сдался. И опять меня повезли обратно в эту, клоаку, под названием интернат. Меня ожидал тогда некий сюрприз. При приезде, для меня уже вызвали скорую, для перевозки меня в психбольницу, на Песочную Набережную. Диагноз оказался очень простым, по их мнению. Раз я такой бегун, и мне нравится свобода, значит я просто психически недоразвитый. Ну, в принципе, этим взрослым конечно виднее. Только они, всегда очень умные. Я был спокоен, так как меня не оставили в концлагере. За то, я познакомился с новым домом ХИ-ХИ. Новая атмосфера, другие порядки. Ну, мне же, самому хотелось, увидеть что-то новое, неизведанное. Я тогда просто смирился, с действительностью. Врачи больницы, не нашли тогда во мне, ни каких серьезных патологий. Дали только свое определение, «лягушонок – путешественник». Долго тогда решали, от чего меня лечить. Консилиумы всякие собирали, показывали меня всяким профессорам. Но лечить то, хотя бы для галочки, все равно же надо. И они лечили, пусть и не так масштабно. Я был ребенком очень активным, резвым, не редко буйным, что и зацепило врачей, по назначению мне лечения. Им удалось меня привезти, в состояние спокойствия, применяя всякие психотропные препараты. Из меня просто сделали маленький овощ. В больнице у нас, были классы для обучения. И я охотно, не пропуская не одного занятия, ходил на уроки. Делал большие успехи, на радость врачам, в таких науках как Русский язык, Литература. Математика давалась сложно, но я не унывал, она мне была нужна в будущем. Ну, вот, время шло, своими незаметными темпами. Я его даже не замечал, так как постоянно, пребывал под кайфом препаратов. Но вдруг, лечение резко прекратили, чего мне подсказало, что меня готовят к выписке. Не овощем же мне выписываться. Шли дни, я шел на поправку. За мной из интерната, конечно, никто не приехал, и меня отвезли на больничной машине. Неделю провалялся в изоляторе, для адаптации к дальнейшим, бурным событиям. Какое-то время, что для меня являлось чудом, меня никто не замечал. И я мог спокойно посвятить всего себя учебе. К доске меня никогда не вызывали, рожей, говорили не вышел. Да и не нужен был мне, этот показушный фарс. Я только мечтал о том, что скоро опять убегу на свободу, и это предавало мне сил и спокойствия. Писал я уже красиво, пристрастился к рисованию. Короче, делал ошеломляющие успехи. Начал помогать на кухне, мыл посуду, делал успехи, что помогало мне, всегда оставаться сытым. Учился готовить. Я никому, ничего не хотел тогда доказать, я просто, жил и учился для себя. Записался в дом пионеров, куда нас водили каждый день на занятия. Занимался одновременно в нескольких кружках. Все дивились тогда моему стремлению к успеваемости. Хватал все на лету, чуть ли не вынимая из-за рта учителя, недосказанные фразы. Я гордился собой, своими успехами, своей напористостью. Шло время, я уже успел забыть о прошлых обидах. Хотя, где то в подсознании, меня все равно, частенько терзало, что со мной делали. А пока мне было, просто наплевать на этих монстров. У меня, были другие планы. Я всегда, настраивал себя на то, что если я, поддамся преступному влиянию инкубатора, то я на всю жизнь останусь марионеткой, в руках безжалостных чудовищ. Или вовсе, всю жизнь проведу, в местах заключения. Что, в общем, то со многими и произошло. Кто-то даже ударился в проституцию. Кто-то лишил себя жизни, не умея найти выход из ситуации. Вот чему обучали в интернате! Нет, друзья мои! Не готов я был тогда, к такому поворотному сценарию! Меня, мои дорогие ждал другой мир, другой сценарий, который я сам себе создам! Я, не медленно шел к своей цели. Я бежал к ней, перескакивая через высокие трамплины. Если у меня что то не получалось, я возвращался назад, и делал новые попытки. Я и не думал останавливаться тогда! Я мечтал быть победителем, а главное «ЧЕЛОВЕКОМ», а не тряпкой половой, об которую всякие бездари будут ноги вытирать. Я горел желанием жить, творить, учиться! У меня это прекрасно получалось. Только вот тогда, из-за своих стремлений вперед, я даже и не заметил, как резко начал взрослеть. Да, да, друзья мои, именно взрослеть! Я увлекся, не по годам философскими науками. Как я уже и говорил, делал успехи в учебе. Учился на три класса вперед, что очень бесило моих учителей. Они желали, чтобы все было по их тупому плану, для галочки. И совсем, не желали видеть вундеркиндов, в своем классе. Я куда-то все время спешил. В моей голове крутилась игра «ХОЧУ ВСЕ ЗНАТЬ!» Иногда, проверяя свои знания, я осмеливался, вызывать учителей на диалог. Естественно, они все были в шоке, от скорости получения мною знаний. Мне казалось, что я был маленьким принцем, которого интересовало все! Даже то, что совсем недоступно, и сокрыто от меня на века. Историю не очень жаловал, так мне казалось, что в ней половина лжи. Я любил читать между строк! Историки, не обижайтесь, это лишь мое мнение! Я всегда уходил с уроков, когда учителя пытались, внедрять в нас, свои маразматические идеологии, дабы подавить нашу волю, к возвышенному и прекрасному. Я не готов был, стать зомби, и как собачонка, творить волю своего хозяина. Меня приняли в октябрята, я гордился этим! За мое стремление к высоким знаниям. Учителя, в виде наказания определили меня на перевоспитание в восьмой класс. Нет, не учиться, а жить. Целый день, я пребывал в своем классе, в своей группе, а вечером отправлялся спать к восьмиклассникам в спальню. В этом классе, воспитателем был Старжинский Вячеслав Николаевич. Меня, конечно, не били, но и жить не давали. У меня были опухшими аденоиды, иногда даже похрапывал. В мою голову сразу летели, не тапки, уличные ботинки. Неделю, по ночам, получая, удары ботинок, я научился чуткому сну. Как только начинался храп, я тут же просыпался. Вставляли спички в пальцы ног, поджигали. Это они так шутили. Разрисовывали фломастерами. После этого, я научился еще одному навыку, спать с открытыми глазами. Теперь я уже мог, слышать все вокруг, и при этом спать с открытыми глазами! Их это даже пугало, а я высыпался. До ужаса, забавное, было тогда время. Избиения тогда еще продолжались, и очень часто. Но я, как то уже не предавал этому никакого значения. Просто терпел! Ведь у меня была великая цель, которая согревала мою душу, и делала меня сильнее! Настал новый год. Тогда, в актовом зале, я впервые узнал, что деда мороза не существует. Дедом морозом у нас был, пьяный дядя Василий, разнорабочий. Когда мы его звали, чтобы он зажег огромную, красивую елку, он долго не приходил. Но когда ввалился в двери зала. Все услышали его пламенную речь. Халат был распахнут, борода была, почему то ссади, на спине. Шапка падала с головы, наверно от тяжести. Он ввалился в зал, и произнес: - Ну что безродные существа, куча бездарностей, празднуете?; - произнеся данную речь, он упал замертво мордой в пол, и просто захрапел. Веселью тогда не было предела. Директриса, Любовь Евгеньевна, чуть не лопнула тогда, от злости. Но вот настал вечер. За праздничным, новогодним ужином, в момент, когда я произносил новогодние стихи, стоя на подиуме. Произносил я их, с таким выражением, что все замерли в изумлении. Мне, вдруг стало плохо, и я потерял сознание. Что было дальше, я не помню, но в больнице я понял, что я просто стал задыхаться, от этого и потерял сознание. С грохотом, с подиума, упал на пол, от чего был весь в синяках, и с разбитой головой. Очнулся я уже в больнице, где врачи боролись за мою жизнь. Сколько я тогда пребывал без сознания, не имею понятия. Но врачи, спасавшие меня, назвали меня «СЧАСТЛИВЧИКОМ». Я не понимал, почему. Но мне было приятно, что меня наделили таким званием. В больнице я пережил операцию, бронхоскопию. Мне вырезали аденоиды, без наркоза. Я провел в больнице месяц, и меня отправили обратно в интернат. Меня сразу определили в изолятор, так как я пропустил плановое лечение препаратами. Я уже, к ним настолько привык, что у меня, образовался к ним, своеобразный иммунитет.