– Вулмерт, ты многим мальчикам – кадетам перестирывал рубашки в корпусе?

Сын недоумевающе посмотрел на него:

– Надевай рубашку, отец, и пойдем завтракать…

Пол жадно заглатывал омлет. Он стучал вилкой по тарелке, загребая жареные кольца лука на трезубец и отправляя их целиком в рот, даже без ножа. Вулмерт сидел напротив него и жевал черствые кусочки сыра, запивая терпким чаем.

– Варишь, стираешь, моешь, а что ты еще умеешь? – Спросил отец, ковыряя пальцем в зубах.

– Разное умею, – ответил Вулмерт, глядя на отца.

Пол сплюнул кусочек еды, застрявший в зубах, прямо на пол и сказал:

– Ты ведь спал с мальчиками, Вулмерт?

Сын непонимающе взглянул в глаза отца. Он тихо произнес:

– мы спали в общей спальне, отец… в казарме…

Отец раздраженно процедил сквозь зубы:

– Сучье отродье…

Вулмерт во все глаза уставился на отца. Он понял смысл заданного им вопроса и приоткрыл рот, но так ничего и не нашелся ему ответить. Вулмерт встал со стула и подошел к раковине.

– Грязную тарелку поставь в раковину, отец, – прошептал он, вылил остатки чая и вышел из кухни.

Вулмерт взял куртку и открыл дверь на улицу. Он вдохнул свежего зимнего воздуха и вышел наружу. Вулмерт зашагал по тротуару, рассматривая соседские дома. В сером рождественском утре слабо мерцали развешанные гирлянды. Во дворах стояли разные снеговики из ваты и пенопласта. Он заметил большого белого медведя рядом с забором одного из домов и остановился. В доме через большое окно с незадернутой шторой люди праздновали Рождество. Они стояли в пижамах у рождественского дерева, радостно пританцовывали у елки и распаковывали подарки. Вулмерт грустно улыбнулся.

– С Рождеством, Вулмерт! – Окрикнул его мистер Огден. Он приблизился к подростку и взял его за плечо, – Рад видеть тебя в Илкли, парень, рост в отца!

Мистер Огден смотрел на Вулмерта снизу вверх. Тот улыбнулся.

– С праздником, Хачита Торнтон! – Радостно прокричал Кайл в дверях и махнул ему рукой.

– С Рождеством, Кайл, – ответил Вулмерт и широко улыбнулся с «Хачиты».

– Наши балбесы еще не выросли из игр, – произнес мистер Огден, – извини, Вул…Может, зайдешь?

– Нет, спасибо, мистер Огден, в другой раз… мне надо возвращаться к отцу, он разболелся, – произнес Вулмерт.

Мужчина кивнул:

– Твой отец сильно запил, когда отвез тебя учиться в корпус…

Он замолчал. Вулмерт смотрел в сторону на белого медведя. Из дома выбежала миссис Огден с пакетом. Она подошла к Вулмерту и взяла за руку.

– Вулмерт, тебя не узнать…красавец… смотри, это тебе и отцу.

Она засунула ему в руку пакет с продуктами и сладостями.

– С Рождеством, мальчик мой, – произнесла она и погладила его по плечу. Мистер Огден нежно посмотрел на жену.

– Благодарю вас… – Произнес Вулмерт и слабо улыбнулся. Ему было очень стыдно.

Он любил отца и переживал за него. Вулмерт знал, что он сказал это из – за алкоголя, из – за болезни. Отец любит его и не думает так о нем.

С выданных ему денег на поездку, Вулмерт купил продуктов и каждый день готовил сам простую еду: отварной рис и спагетти с кетчупом, яичницу, сосиски, молоко с булочками. Он не разговаривал с отцом. Пол тоже молча ел, вставал из – за стола и уходил в гостиную. Вулмерт не покупал спиртного отцу и следил за ним. Но все же тот находил деньги и сбегал в бар.

Когда он напивался, прямиком, быстрыми шагами поднимался в комнату сына. Он открывал все ящики, запускал руки в карманы курток Вулмерта, копался в исподнем белье, пытаясь найти хоть что – нибудь, за что он мог бы избить сына: за наркотики, белые порошки в пакетиках, за сигареты или брошюры и тесты о полицейской школе. Вулмерт, зная об этом, вырезал в матрасе небольшую дырку, вынув набивку из поролона и выкинув ее ночью в мусорный бак в конце улицы. Он туда убирал все книги и тестники. Пол лишь находил жалкую мелочь в карманах сына в несколько фунтов стерлингов и пенсов. Он радостно подбрасывал их в руке, сжимал в кулаке и засовывал себе в карман брюк. После отец садился на стул и задавал разные вопросы сыну о сексе и женщинах. Вулмерт стыдился самого себя. Он виновато смотрел на отца и не знал, что ему ответить. Сын не знал ничего еще о женщинах, кроме тех, которые были в их доме с отцом, и лишь пожимал плечами в ответ Сэру. Тогда Пол вскакивал со стула и хватал Вулмерта за грудки, крича ему в лицо и дыша дурным запахом спиртного: « смотри, Вулмерт, если я узнаю, что ты интересуешься мальчиками, я возьму тебя за горло, как последнего петуха на этой земле, раздавлю твою грудную клетку и сделаю из твоего мяса и костей фарш, понимаешь? Они все больны спидом и их кожа покрывается красными струпьями, вот твои мальчики. Они дохнут, как бродячие собаки, на грязных койках в самых последних больницах, к ним не приставляют даже медсестер. Никто не хочет вымазываться их вонючей заразной кровью, а ты хочешь впустить такого в себя? Отвечай, Вулмерт, хочешь, да?». Вулмерт морщился от этих слов. Ему было жаль тех больных людей, но он никак не мог понять, почему его отец решил, что он – гомосексуалист. «Ты пьян, отец… пожалуйста, ложись в кровать», – говорил Вулмерт. Он помогал Полу спуститься по лестнице вниз и лечь в свою постель, выключал лампу и прикрывал дверь в его комнату. Тот еще какое – то время говорил себе под нос что – то о матери Вулмерта и как он видел умирающих от спида, когда был молодым, как Рейган сам говорил по радио и телевизору об этой ужасной заразе и как ученые – врачи изобрели зидовудин, но болезнь у пациентов так и не смогли излечить полностью, разве что продлить их страдания на неопределенный срок. Стены гудели от его громкого храпа.

Когда его отпуск закончился, Вулмерт, как раньше, пришел в гостиную к отцу и сел напротив него, расставив широко ноги и опершись о них локтями. Он смотрел на Пола холодными глазами, готовясь сказать ему о своем решении:

– Отец, я не могу позволить себе оставить тебя в таком состоянии…я решил не уезжать в корпус. Я доучусь здесь в школе в Илкли, а потом зачислюсь в полицейскую школу в Саутгемптоне, рядом с Илкли, и буду ездить на учебу каждый день на автобусе и возвращаться домой, чтобы жить рядом с тобой…ты выздоровеешь, а я, возможно, однажды стану неплохим полицейским… я не опозорю тебя, отец, обещаю, – сказал спокойно Вулмерт. Хотя его сердце отчаянно билось в груди, ладони его рук намокли от выступившего на них пота.

Вулмерт знал, что Пол Торнтон хотел отправить его после Армейского Корпуса в Королевскую Военную Академию в Сандхерсте, графстве Беркшир, где, в свое время, довелось проучиться и самому Полу. Правда, сразу же после ее окончания, ему пришлось спешно покинуть Сандхерст, по неизвестным Вулмерту причинам. Это больше всего пугало Вулмерта, ведь тогда ему придется только сделать ручкой полицейской школе.

Отец, выслушав Вулмерта, ничего не ответил. Кивнув сыну головой, он вышел из дома и не появлялся в течение всего дня. Вулмерт внезапно успокоился, подумав, что, наверное, отец наконец-то услышал его и, наверное, однажды даже смог бы им гордиться…

Среди ночи Вулмерт проснулся от резкого удара входной двери в его комнату о стену. На пороге стоял пьяный разъяренный отец, держа в одной руке недопитую бутылку бренди, в другой револьвер. Его кривые губы, красное лицо и ходячие желваки не скрывали настроений Пола.

Вулмерт спросонок не смог сразу шевельнуться. Не понимая, что происходит, он автоматически поднялся с постели, удивленно произнеся: «Сэр, Отец?» «Сэр» тотчас же подбежал и жестко схватил Вулмерта за подбородок, швырнув недопитое в сторону, отчего Вулмерт проснулся окончательно. Он потащил сына в ванную комнату и со всей мощи ударил его локтем руки, в которой держал оружие, под дых. Вулмерт вдохнул с хрипом и согнулся пополам, опустившись от резкой, острой боли на колени на кафельный пол. От внезапной боли он почти терял сознание. Вулмерту никак не получалось сделать вдоха, будто в комнате выкачали весь кислород.

– Вставай, сукин сын! – Проорал Пол.