Ренджи все же ужасно хотелось разведать взрывоопасность ситуации, просто чтобы знать, когда можно ждать срыва и хоть как-то к нему подготовиться. Но он затруднялся составить вопрос. В самом деле, не спросишь же так: «Тайчо, а как вы относитесь к тому, что ваш дом разрушен, и у вас ничего не осталось, кроме одеяла, да и то мое?» Примеряя ситуацию на себя, Ренджи решил, что на месте капитана дал бы спрашивающему по морде.
Однажды, устав ждать, Ренджи решился искусственно спровоцировать взрыв. Решение пришло почти спонтанно. Просто как-то вечером, у костра, ожидая традиционного ночного нападения, заговорили о призраках, и тогда Абарай, старательно отворачиваясь, негромко проворчал:
– Вы про них так спокойно говорите… А они ваш дом разрушили. И вообще все. У нас вообще ничего не осталось! Ни пожрать, ни поспать, ни помыться…
Кучики поглядел на лейтенанта снисходительно.
– Воину не к лицу жаловаться на отсутствие горячей воды, – надменно заявил он. – Что же касается домов, то их несложно восстановить. Пока есть кому это сделать. И для кого.
Вот так. Ренджи даже поежился от неловкости. Опять капитан выставил его дураком. Ну не станешь же сейчас объяснять, что он-то, Абарай, как раз и не жаловался! Конечно, Ренджи и в голову не могло прийти, о чем думал капитан, произнося последнюю фразу.
А Бьякуя думал о том, что ужасно рад, что Хисаны здесь еще нет. Она по-прежнему в Мире живых, и он раз за разом твердил себе, что должен успеть покончить с этой историей до того, как ей придет время оказаться здесь. Хотя и понимал, что от него в этой ситуации мало что зависит, но твердо знал, что он должен делать. Сражаться. Выжить. Победить. Пока его главное сокровище хранилось в полной безопасности, все остальное представлялось сущей ерундой.
***
Что было для Бьякуи настоящей проблемой, так это необходимость едва не ежедневно отправляться в лагерь второго отряда. Стрелами он пользовался довольно активно. Кучики не был намерен пороть горячку, как тот же Зараки, который уже трижды загремел в госпиталь. Бьякуя прекрасно понимал, что их задача – выстоять. И ни в коем случае не дать себя убить. А если на тебя наседают толпами каждую ночь, выстоять можно только одним способом: экономить силы, как только возможно. И едва Бьякуе попадался серьезный противник, он немедленно пускал в ход лук. Это позволяло ему, кроме того, прочесывать большую территорию: там, где другие капитаны застревали надолго, он управлялся в несколько секунд. Остальные, кажется, еще не оценили по достоинству преимущества такого оружия, по крайней мере, колдун до сих пор рисовал свои формулы только для себя и Кучики.
И вот, чтобы добывать эти формулы, Кучики и приходилось регулярно наведываться в лагерь второго отряда. Шихоинь упорно не отпускала колдуна от себя ни на шаг. Бьякуя, впрочем, сомневался, что она по-прежнему ему не доверяет. Скорее, она делала это просто из вредности, вынуждая Кучики заходить к ней в гости. Бьякуя довольно скоро изобрел контрмеру: стал брать с собой Хаями и Сайто. Шихоинь отвлекалась на них, и у Бьякуи оставалась возможность спокойно побеседовать с Тамурой.
– Хотел бы я тоже пользоваться таким оружием! – С завистью вздохнул Хаями. Они втроем: он, Кучики и Тамура, – сидя на земле, тщательно нанизывали на стрелы листочки с заклинаниями. Работа была кропотливая: нужно было, не повредив наконечником рисунок, укрепить бумажку так, чтобы она не сорвалась при вынимании стрелы из колчана. Сайто отвлекал на себя внимание Йоруичи. Их беседа протекала вполне мирно. На Сайто бесполезно упражняться в злословии, ему это как об стенку горох.
– Так почему бы тебе не воспользоваться? – Спросил Бьякуя. С Хаями он поделился бы стрелами без возражений, даже если бы для этого пришлось вдвое уменьшить собственный боеприпас.
– Стрелок из меня неважный, – признался Наото. – Отец меня, правда, учил в детстве… Но в Руконгае приличного оружия не было, одни жалкие самоделки. Ну, и я тоже не воспринимал всерьез. В общем, не научился толком. По неподвижным мишеням еще попадаю, а в бою да на такой скорости… Нет, пустая трата стрел получится.
Бьякуя понимающе кивнул. Он сам тоже не воспринимал всерьез подобное оружие. Вот разве что его мнения никто не спрашивал. Стрельба из лука входила в традиционную программу тренировок, и Бьякуя, всегда стремившийся довести все свои навыки до совершенства, учился стрелять с тем же усердием, с каким размахивал мечом.
– А ты хорошо стреляешь? – Полюбопытствовал Хаями у колдуна. Тот пожал плечами.
– Нет, неважно. У меня вообще с боевыми навыками не очень. Я же оммедзи, а не самурай, мне и не полагалось.
– А бумажки для себя оставляешь…
– Но ими необязательно стрелять, – объяснил Тамура. – Можно просто подойти и на лоб прилепить.
– Так они тебе и позволили на лоб лепить! – Возмутился Хаями.
– Да, их сначала приходится усмирять заклинанием. Духа можно ненадолго сдержать, лишить подвижности, отвлечь внимание, ну, правда, это пока он всерьез не развоевался. Если взбесится, все становится намного сложнее. В общем, больше приходится надеяться на меч, – подытожил колдун.
– А ты, вояка, почему до сих пор имя своего меча не знаешь? – Ухмыляющаяся Шихоинь вдруг возникла за его спиной. Сайто, виновато пожимая плечами, – не удержал! – тоже подходил ближе.
– А я знаю, – спокойно, не поворачивая головы, отозвался колдун. Похоже, его тоже непросто было вывести из себя насмешками.
– Так почему до сих пор не достиг шикая? Реяцу у тебя хорошая, да и времени навалом было, насколько я понимаю.
– А я его боюсь, – признался Тамура. – Своего занпакто. Мне кажется, он на меня затаил обиду. И до сих пор помнит своего первого хозяина, которого я, между прочим, убил этим самым мечом.
– Как у тебя все сложно, – Йоруичи фыркнула. – Имей в виду, несчастье: не разберешься со своим занпакто, в отряд тебя не возьму.
Колдун мигом растерял всю свою невозмутимость. Распахнул рот, растерянно оглянулся на капитана.
– В отряд? Меня?!
Но Шихоинь больше не обращала на него внимания. Она обошла компанию вокруг, присела на корточки возле Кучики и протянула руку к одному из листочков, лежащих около него на земле. Бьякуя немедленно накрыл листки ладонью и отодвинул подальше.
– Тебе не дам, – заявил он. – Самому мало.
– Как будто они мне нужны, мальчишка! – Йоруичи расхохоталась. – Вот уж без чего прекрасно обойдусь. Дай хоть посмотреть, что там нарисовано.
Бьякуя демонстративно отодвинул формулы еще дальше и отвернулся.
Тамура только глазами хлопал, глядя на них. Он считал себя довольно проницательным человеком, но все равно никак не мог разобраться, что тут происходит. Нет, то, что Хаями и Кучики – друзья не разлей вода, это видно невооруженным глазом. А вот Сайто держится как-то наособицу. Но он постоянно приходит с этими двумя, а после мирно щебечет с Шихоинь. В то же время заметно, что Шихоинь и Кучики между собой не ладят. Однако при этом капитан не позволяет Тамуре самому сбегать в лагерь шестого отряда и отнести эти листки. Впрочем, и делать их для Кучики не запрещает. А Кучики, несмотря на отчетливо враждебное отношение к Шихоинь, все же честно выполнил ее просьбу присмотреть за пленным колдуном. Словом, Тамура никак не мог понять, кто тут за кого, и кто с кем. Да что там, он и насчет себя самого уже не мог разобраться. Он привык считать себя пленником, заключенным, отбывающим заслуженное наказание. И вдруг – в отряд? Она что, серьезно?
***
Сегодня они снова сошлись в одном месте и снова не случайно. Кучики с Ренджи и Хаями с Рукией начинали охоту за призраками в разных концах, но потом, следуя примерно одним и тем же маршрутом, неизменно встречались в одном и том же районе. Вместе и сражаться веселее, и беспокоиться друг за друга зря не приходится.
Иногда на компанию наседала одна мелочь, и тогда колчан Кучики оставался практически полон. Иногда встречались противники посерьезнее. Они уже видели Ичимару Гина, Сой Фонг и еще каких-то капитанов, узнать которых не могли, поскольку они служили в Готэй еще до рождения Бьякуи. Сражаться с ними один на один Бьякуя никому не позволял: ни к чему рисковать попусту. Здесь-то он и пускал в ход свое мастерство стрелка. До сих пор им удавалось выходить из ночных сражений без потерь, разве что с незначительными царапинами. Но сегодня им не повезло.
