Мужик в треухе быстро справился с неожиданностью и снова спросил, уже у Вторака:
-А ты кто такой? Чего надо?
-Что тебе в имени моём?
Вопросом на вопрос ответил Вторак и улыбнулся. Троица "половых великанов" полезла было за пазухи, но Никонов покачал головой:
-Не шебутитесь, ребята. Вы на прицеле. Жаль будет ваши хорошие кафтаны - кровь плохо отстирывается.
Как водится, они не поверили на слово и продолжили совать руки под полы. Грохнул выстрел, пуля выбила фонтан пыли и искаменной крошки неподалёку от их ног и с протяжным визгом отскочила куда-то в темноту. Под потолком металось эхо выстрела. Уши немного заложило, но слышимость осталась терпимая. Армейский пистоль бахает мягко. Все замерли, взгляды троицы направились в мою сторону, но меня они не разглядели. Я оставался в густой тени укладки старых труб, а они до этого смотрели в сторону костра. Вторак всё-таки решил представиться:
-Я друг семьи вон того паренька.
Брусил уже освоился. Он медленно сложил руки на груди и откинулся на спинку кресла. Понял, что мы не убивать пришли. Дураки атаманами не становятся. Брусил мотнул головой в сторону троицы сластолюбцев:
-Эй, спокойно. Держите руки на виду.
И уже Никонову:
-Понятно. Забрать наверное хочешь?
-Хочу.
-Парень мне деньги должен. Возместишь - забирай его.
-Деньги? Он?
-Ага. Я за ним не бегал. Это он пришел ко мне и попросил денег в долг. Я назвал условия, он согласился. Всё по-честному, земляк.
-Я тебе не земляк. И много занял?
-Десять червонцев. Брал на две недели. Срок вышел, деньги он не вернул. Пусть отрабатывает. Плюс маржа.
-Сколько?
-Полтора десятка червонцев. Сумма грошовая, но важен порядок. Если никто не будет отдавать долги, то что будет в мире твориться? Короче - пятнадцать червонцев и можешь забирать щенка.
-А если мы уйдём просто так?
-Ну.. Насколько знаю - у паренька сестрёнка есть. Милая девчонка, говорят. Жаль, что калека. И дядя есть. Будет нехорошо, если с ними что-то произойдет.
Никонов стоял ко мне почти спиной, поэтому выражение его лица я не видел. Угроза прозвучала почти извинительным тоном, однако не надо было расчитывать на доброту атамана. Это мы сейчас их смогли врасплох застать. А потом они соберутся всей ватагой и наверняка осуществят угрозу атамана. Тем временем Никонов продолжил:
-Хорошо. Мы вернем долг. Завтра.
-Лады. Но сопляк останется с нами. Принесёшь деньги - заберешь его. Не то чтобы я тебе не верил, однако что скажут люди?
-Я понял. Мы уходим.
Вторак сказал это громче, специально для меня. Коротко кивнул присутствующим, развернулся и пошел в темноту. Я прикрывал его. На границе света Вторак остановился, достал пистоли охранников. Разрядил оба, положил на снег, обоймы оставил себе и сказал:
-Мне чужого не надо. Патроны потом верну.
Убедившись, что ватажники не собираются нас немедленно преследовать, я тоже поспешил убраться на улицу. Мы шли хрустя снегом мимо коробок бывших цехов и молчали. Пришли прямо в комнату Дёмина, не пряча оружие в захоронку. Светиславыч ходил из угла в угол, тем более что и ходить было не далеко - четыре шага туда, четыре шага обратно.
-Ну? Где этот паршивец?
Зло спросил Дёмин, побледнев. За злостью чувствовалась тень испуга. Никонов расстегнул армяк и устало сел на табурет у стола:
-У Брусила он. Завтра заберём.
-Да как он к нему попал?!
Удивился Светиславыч. Вторак потёр лицо ладонью и ответил:
-Ничего необычного. Денег занял, а вернуть не смог.
-Что?!
Ещё больше удивился Светиславыч, потом разразился крепкими словами в адрес незадачливого заёмщика. Когда первая волна гнева схлынула, он сел на заправленную шерстяным одеялом кровать и спросил, ни к кому конкретно не обращаясь:
-Но зачем ему занимать деньги у главаря? Кстати, сколько он там нахомутал?
-Пятнадцать червонцев.
-И это сейчас, когда каждый рубль на счету...
Расстроился Светиславыч. Мне было неприятно смотреть, как человек, мужественно державшийся в условиях вторжения, сейчас казался раздавленным обстоятельствами. Конечно, на него навалилась ответственность за детей, но главное, что на него давило - невозможность скорого излечения Миланы. Да еще и возможность того, что она останется калекой на всю жизнь...
-Вот завтра и спросим его - нафиг ему такие деньги и как он их собирался отдавать.
Сказал Никонов. Помолчал и добавил:
-Не беспокойся, Светиславыч. Деньги я за него отдам. Ты, главное, Милане не рассказывай. Ладно?
-Хорошо.
Выдохнул Дёмин глухо. Я тоже подал голос:
-Пора парню свободы-то поубавить. Пусть больше учится, чтобы времени на всякую фигню не оставалось. Иначе съедет на кривую дорожку.
-Ты прав, Вова.
Ответил Дёмин...
-Я всё о Милане беспокоился, а за Жданом не смотрел.
-Да мы тоже хороши.
Разговор сам собой затух. Мы разошлись по своим каморкам. Дверь была заперта и пришлось стучать. Из-за неё послышался тихий голос:
-Кто там?
-Открывай, медведь пришёл.
Звякнул крючок. Пароль сработал. Дарина, закутанная в одеяло, зябко переступала босыми ногами по холодному полу и сонно щурилась. Я беззлобно цыкнул на неё, чтобы не шлёпала тут босиком и валила дальше спать. Она буркнула, что, мол, ужин там под накрывашкой, и скрылась за отгородкой. Утром за мной зашёл Вторак и мы пошли на завод, не особо и скрываясь. Про дыру в заборе знали даже малые дети. По дороге я спросил:
-Откуда деньги-то?
-Откладывал. Подрабатывал. Хотел Миле подарок купить.
-Понятно. Я бы тоже добавил, но сам знаешь...
-Да не задумывайся. Тебе девчонку ещё поднимать.
-Скажи, Вторак.. Если мы не найдём денег на лечение.. Ты...
-Я всё равно женюсь на Милане. Не обсуждается, друг.
-Ясно. А она хоть согласна?
-Да. Я пока Дёмину не говорил, всё-таки ей ещё семнадцати нет.
-Успеете ещё его порадовать. И денег на лечение найдём.
-Ага. Только где?
-Хороший вопрос.
За этим разговором мы дошли до нужного места. На этот раз у ворот стояла другая пара "бойцов". Они напряглись при виде приближающихся людей, но потом, узнав Никонова, чуть расслабились. Он приостановился возле ворот:
-Мы за парнем. Деньги принесли.
-Проходите.
"Боец" мотнул головой по направлению склада. Мы вошли внутрь. У дальней стены всё так же горел костёр. Вокруг него стояли остальные ватажники с кружками. Видимо у них как раз был завтрак. На нас обернулись, но за оружием за пазуху никто не полез. Брусил опять сидел в своём конторском кресле и курил длинную трубку. Я огляделся. Ждана нигде не было видно. Никонов вынул из кармана куртки тонкую пачку бумажных денег: пятнадцать десятигривенников.
-Вот деньги, Брусил. Как и обещал. Где парнишка?
-Деньги - это хорошо. Гривнами? Ну, мне всё равно. А сопляк ваш жив и здоров. Металл грузит. Отрабатывает своё содержание.
Ухмыльнулся атаман. Он пролистнул пачку, небрежно сунул в карман.
-Деньги заплачены.
Сухо напомнил Вторак. Брусил издевательски поднял руки:
-Ладно, ладно. Эй, кто-нибудь - приведите молокососа.
Самый молодой из ватажников прямо с кружкой пошёл куда-то в бок, за укладки ржавых труб. Атаман тем временем опустил руки и снова взялся за отложенную трубку. Выпустив струю дыма, он вдруг сказал:
-Хотите заработать, парни?
-Чего?
Переспросил Никонов. Я прислушался. Работа? Брусил снова затянулся и снова дымнул:
-Я тут справки навёл. Вы - парни резкие, воевали вроде. Деньги вам нужны.. Ах да, сетрёнка сопляка.. Тем более...
Атаман ещё раз сделал серию затяжек-выдохов. Никонов вставил:
-Деньги нужны. Ты прав.
-Есть у меня работёнка для таких как вы. Интересно?
-Допустим. Откуда ты знаешь, что нам можно доверять?
-Слухами земля полнится. Вы, амурцы, здесь не так давно и доносчиков в УГРО среди вас нет. Почти. А то, что вам деньги нужны - и так понятно.
