десерт. Я не могу представить кого-либо кроме пчел, кого бы мог заинтересовать этот запах.

― Как так вышло, что он возвращается? ― спросила она.

― Он нужен, чтобы собирать рюкзаки, ― сказала я, пытаясь звучать решительно. Но мой

голос увял, подобно диким цветам Лорел, и в отличие от цветов, никакого количества воды не

хватит, чтобы его взбодрить. ― И, ну... он не такой, как все остальные. Никто никогда за ним не

охотился, так что он не принадлежит здешним местам.

Я оборвала себя. Многие вещи не должны были произойти. Логан не должен был

приходить сюда. Я не должна была влюбляться в него. Это не значит, что ты можешь это

отменить, не важно, как сильно будешь пытаться.

― Если тебе когда-нибудь потребуется поговорить, дай мне знать, ― сказала она. ―

Будем держаться вместе, с нашими разбитыми сердцами.

Я вернула ей цветок и, после недолгого колебания, достала перо из банки.

― Звучит весело.

Она сжала мою руку и повела в избушку. Я пошла вслед за ней через квадрат. Время

ужина приближалось, но я еще была не готова оказаться перед толпой.

Я направилась на поляну. Проводя рукой по бревну, я погружала пальцы в борозды и

скользила ими по сучкам. Я положила перо в полое нутро бревна. Вот то место, которому оно

принадлежит, потому что это то место, где он сказал мне, что оставляет меня навсегда.

Но деревья не сохранили это воспоминание. Когда листья летят, их песня не созвучна

мелодии раненых сердец. Вместо этого они рассказывают историю о влажной земле и деловитых

белках, сухих сосновых иголках, упрямо держащихся во время зимних холодов.

Поляна с трех сторон была закрыта сосновыми деревьями. Я легла на землю позади

бревна, превратив мертвый ствол в четвертую стену, а мое сердце оказалось на одном уровне с

пером. Я скучала по Джессе. Больше, чем по Марисе, больше, чем по матери, я скучала по моей

маленькой сестре.

Она бы знала, что сказать в данный момент. Это то, что мне необходимо. Ее холодные

руки на моих горячих щеках. Ее простые слова, содержащие больше правды, чем комната,

заполненная воспоминаниями о будущем.

С тех пор как я обнаружила свои способности Приемника, я постоянно открывала свое

сознание, чтобы проверить, не пришло ли новое воспоминание. Искала способ помочь Джессе.

Но на этот раз, когда я позволила физической составляющей моего мира исчезнуть, я не

пыталась помочь своей сестре. Я надеялась, что она сможет утешить меня.

Глубоко дыша, я подумала о пустых ячейках в определенном столбце. Крупных ячеях

рыбной сети. Об открытом сердце Анжелы, когда она тосковала по ребенку, который может

никогда не родиться.

Поток теперь знаком и приветствуется. Затем что-то наполнило меня, словно вернулось

домой. Вот оно. Воспоминание. Откройся.

Я свободно держу ракетку за обтянутую резиной рукоять. Черные лоснящиеся стены

отражают бейсболку, убравшую волосы с моего лица, а на паркетном полу нарисован большой

голубой квадрат.

Что-то стучит об стену: щелк, щелк, щелк.

Я в школе, на уроке Основ Физической культуры, на корте для ракетбола.

Воздух горячий, словно впитал пот всех, кто когда-либо играл здесь. Мяч ударился об

отражающую стену и просвистел мимо меня.

― Что ты делаешь? ― Косички Оливии Дрезден упали ей на лицо, когда она закружилась

на одной ноге. Ее бейсболка лежала на паркетном полу, вероятно, отброшенная в тот же момент,

когда она вышла на корт. ― Бей по мячу.

― Мы не можем начать игру, ― сказала я. Два угла квадрата напротив нас пусты. ―

Девочек Пятнадцатое Июля нет.

― Ох, близнецы сегодня в школу не придут, ― самодовольно произнесла Оливия. ― Или

когда-либо.

Мяч откатился от стены и врезался в мою ногу.

― Почему нет?

― Моя мамочка говорит, что все близнецы теперь собственность АВоБ. Она говорит, что

их мозги обладают одинаковым ге... ге... ― она наморщила нос, пытаясь вспомнить нужное слово.

― Генным кодом. Так что, даже несмотря на то, что это два человека, получается словно один.

Я нахмурилась, подбрасывая мяч ракеткой.

― Ты врешь.

― Это не так, ― Оливия уперла руки в боки. ― Так ученые открыли воспоминание о

будущем. Наблюдая за мозгами близнецов. Ты просто бесишься из-за того, что твоя мамочка не

является главой АВоБ, и ты ничего не знаешь. Однажды все будут слушать, что я говорю, а ты все

еще будешь никем ― Она выхватила мой мяч из воздуха. ― Ты даже не знаешь, почему я с тобой

разговариваю.

Она подхватила свою бейсболку с пола и удалилась с поля. Стеклянная дверь корта

захлопнулась настолько громко, что у меня затрещало в ушах.

Я открыла глаза. Я снова была на поляне, и солнце уже нырнуло за горизонт. По моей

руке медленно ползло какое-то насекомое, а вся спина отсырела из-за влажной земли.

Мои внутренности завязались узлом. Сначала всеобщее сканирование, теперь близнецы.

Когда это безумие закончится?

― Вот ты где! ― словно призрак, появился Логан и ступил на поляну. ― Я везде тебя

искал.

Я приняла его руку, и он поднял меня с земли. Он уходит через несколько коротких часов,

но я не могла думать об этом. У меня будет весь остаток моей жизни, чтобы скорбеть по его

отсутствию. Так что я сделаю кое-что, чего никогда не делала до этого. Я забуду о нашем

прошлом. Я забуду о нашем будущем. Я полностью и всецело сконцентрируюсь на нас в данный

момент.

Я села на землю лицом к нему и рассказала о воспоминании, которое я получила.

Пока я говорила, слова Председателя отдавались эхом у меня в голове. Первый Инцидент

быстро приближается. Теперь вы видите, почему мы должны это сделать. Теперь вы видите,

почему мы должны это сделать. Теперь вы видите, почему мы должны это сделать.

Я втянула воздух.

― Если ученые в настоящее время не знают, как послать воспоминание, то Первый

Инцидент должен быть первым случаем, когда воспоминание отправлено в прошлое. И если он

быстро приближается, то АпИТ необходимо выяснить, как отправить воспоминание, к этой дате.

Потому что если они этого не сделают... если они этого не сделают...

― Воспоминание о будущем как технология может исчезнуть вообще.

Я нахмурилась.

― Это вообще возможно? Столь многие из нас уже получили наши воспоминания о

будущем. Откуда все эти воспоминания появились?

― Конечно, это возможно, ― сказал он. ― По той же причине, по которой ты можешь

изменить воспоминание о будущем, которое уже было послано, даже несмотря на то, что АВоБ

хочет, чтобы все думали, что это невозможно. Время не является замкнутым кругом. В тот

момент, когда воспоминание посылается в прошлое, создается параллельный мир ― новый мир, в

котором произойти может все.

Я подскочила на ноги, пытаясь охватить разумом его слова. Если Логан прав, то нет

никакого парадокса. И если я права, то на кону само существование воспоминаний о будущем.

Это бы объяснило все. Почему АпИТ настолько доведено до отчаяния. Почему они повсюду

арестовывают паранормалов.

Потому что их исследование ― это не просто цепь экспериментов на благо науки. Это

исследование может повлиять на весь наш образ жизни.

Он встал и подошел ко мне.

― Ты дрожишь.

― Во что мы влезли? ― прошептала я.

Он взял мое лицо в свои руки.

― Здесь ты в безопасности Келли. Джесса в безопасности. Вот, что важно.

― Только сейчас, ― отчаянно сказала я.

― Пока ее волосы не дорастут до плеч. Пока они не доберутся до нее в их всеобщем

тестировании.

― Да, но сейчас ― это все, что у нас есть. «Сейчас» ― вот, что важно.