Поддавшись порыву, я представила эти же пальцы, смявшие ткань на расстоянии фута от изножья.

Когда я взглянула не нее снова, оказалось, что она словно подросла на два фута.

Волнение закопошилось у меня в животе. Я могу это сделать. Я могу изменить свое

воспоминание.

Сосредоточив свое внимание на ее лице, я стала лепить новое. Я убрала детскую

припухлость с ее щек и подчеркнула линию ее подбородка. Подобная работа — это ментальный

аналог участию в марафоне. Мой разум уже устал и утомился, словно я не спала семьдесят два

часа. Но я не могла отдохнуть, пока еще нет. Я продолжила.

Глаза Джессы округлились и разъехались чуть дальше друг от друга. На ее подбородке

выскочила маленькая родинка. Ее нос в форме пуговки удлинился и слегка приподнялся вверх на

кончике. И, в качестве заключительного штриха, ее идеальная маленькая улыбка искривилась,

обнажив два ряда кривых зубов.

Место, где лежала моя шестилетняя сестра, теперь вместило моего мужа-изменника. Эту

сволочь. Я собираюсь его убить.

Но сначала, я думаю, мне нужно вздремнуть.

Через пару часов я проснулась посреди кошмара, включающего лицезрение Человека со

Шрамом. Шрам даже не самая уродливая черта в нем. В смысле, узкие глаза, тонкие,

издевающиеся губы. Вот эту картинку мне теперь хочется изменить. Он вздернул меня на ноги и

вытащил из камеры. Мы пошли в лабораторию Доктора Беллоуза тем же путем, что и в прошлый

раз.

На первом же перекрестке я ринулась направо. Но рука охранника была словно наручник

у меня на руке, твердая и непреклонная. Он дернул меня назад, и я споткнулась.

— Не сработает, девчонка. У меня есть четкая инструкция доставить тебя в лабораторию

без повреждений.

Я собрала слюну во рту и плюнула ему в лицо. Плевок приземлился на его щеку и

медленно, вязко потек вниз. Это даже лучше, чем моча.

Человек со Шрамом вытер свою щеку об мой комбинезон.

— Конечно, Беллоуз ничего не говорил о том, что произойдет после процедуры, —

распутно зашептал он мне в ухо. — Я думаю, тебе и мне пора на приватную встречу наедине.

Слова вызвали дрожь вдоль позвоночника. Я знала, что надо бы разрядить ситуацию. Я

знала, что не стоило бы делать то, о чем я подумала. Но остановиться я не могла. Я схватила его за

шею, притянула его к себе, и ударила коленом так сильно, как только могла.

— Жду с нетерпением.

Он согнулся пополам, застонав от боли.

Я вытаращилась на него в изумлении. Поверить не могу, что это сработало. Я все-таки

чему-то научилась на курсе Основ Самообороны.

Прежде чем он смог оправиться, я рванула по коридору, но ушла недалеко. Пара

работников вылетела из комнат и поймала меня, схватив за руки. Человек со Шрамом должен был

нажать на кнопку, чтобы вызвать их.

Позже я поплачусь за это. После процедуры, не защищенная инструкцией Беллоуза, я

буду беспомощна перед яростью Человека со Шрамом.

Но это того стоило. Потому что я могла плюнуть ему в лицо. Я могла ударить его коленом

в пах, а он все еще должен доставить меня к Беллоузу, целую и невредимую.

И это наполняло меня глубоким, крайним удовольствием.

Это делает меня плохой? Или, может быть, Председатель Дрезден была права. Может, я

все-таки агрессивная.

Охранник отконвоировал меня в лабораторию, не сказав более ни слова. Прежде чем он

ушел, он крепко сжал мою руку в качестве грозного обещания того, что произойдет позже.

Я выбросила произошедшее из головы. Я не могу сейчас думать о Человеке со Шрамом.

Мне нужно сфокусироваться на этой комнате. Этой битве. Этом воспоминании.

Беллоуза сопровождала молодая женщина. Она сидела за столом, на спинке стула висел

рюкзак, руки обхватили сферическую клавиатуру. Телосложение среднее. Глаза светлые. Волосы

каштановые, вьются у ушей и завиваются кольцами на концах чуть выше плеч.

— Похоже, Председатель Дрезден проявила особое внимание в твоем случае, — Беллоуз

прокрутил огрызок карандаша у себя за ухом. — Она прислала своего личного помощника, чтобы

убедиться, что все пройдет, как положено.

Тон его речи был нейтрален, но в уголке его рта дергалась мышца. Он не обрадовался, что

его контролируют. И он по-настоящему не рад мне, потому что это из-за меня.

— Не совсем, — помощник покинула свое место и улыбнулась. — Председателю Дрезден

просто было любопытно, почему лечение не сработало в первый раз. Пожалуйста, садись.

Что-то промелькнуло у меня в голове. Уильям сказал, что он встречается с помощником

Председателя. Значит ли это, что эта женщина — его девушка?

Если она и знала, кто я, то никак этого не показала. Она помогла мне забраться в

опутанное проводами кресло и застегнула ремни поверх меня, от нее исходил цветочный запах.

Это не духи, а таблетки, которые она принимает, чтобы изменить состав своего пота.

— Меня зовут МК, — сказала она.

Я знала, что она мне не друг. Даже если она девушка Уильяма, она личный помощник

напрямую Председателя, в одном шаге от врага. И все же я не смогла удержаться, чтобы не

расположиться к ней. Она первый работник КомА, который был добр ко мне, с тех пор как меня

арестовали.

— Я Келли, — сказала я.

— Полное имя: Калла Анна Стоун, — Беллоуз цеплял сенсоры мне на голову. — Дата

рождения: Двадцать восьмое октября. Статус: в Лимбо. Мы закончили со всеми этими

любезностями? Кое-кому из нас есть чем заняться.

МК сжала мое плечо и отошла к настольному экрану.

Беллоуз подключил провода к сенсорам.

— Я вдвое увеличил эффективность препарата. Ты совершенно здорова. Если

воспоминание там, мы его вытянем.

Он кивнул МК, и она щелкнула переключателем. У меня кожа покрылась мурашками.

— Было что-нибудь странное после прошлого лечения? — спросил он.

О, конечно. Я обнаружила, что АВоБ содействует преступлениям, связанным с насилием,

из-за какого-то извращенного представления о предотвращении волн в будущем. Это достаточно

странно?

— Нет, сэр, — сказала я вслух.

— Ты уверена? Если у тебя есть какие-либо врожденные паранормальные способности, то

эти лекарства известны тем, что могут усилить их.

Я облизала губы. Он знает о машинообразных способностях моего мозга в

манипулировании воспоминаниями? Но это началось до последнего лечения, не после. Он не

может знать.

Я воспользовалась ответом, который я практиковала с моей матерью.

— У меня нет паранормальных способностей. Вы можете ознакомиться с моим школьным

делом. Ни единой записи.

— Хмм, — он накрыл свой подбородок рукой. — Даже с такой генетической

предрасположенностью? — мое сердце замерло. Они знают о Джессе? Но как?

— Я не знаю, о чем вы говорите.

— Твой отец, — сказал Беллоуз.

Мой отец? Что?

Не имеет значения. Мое сердце снова начало биться. Меня не волнует, как с чем-либо

связан мой отец, пока Джесса в безопасности.

— Ты думала, я не знаю? — Беллоуз усмехнулся. — Твое имя знакомо звучало. Оно

напомнило мне о мужчине, с которым я когда-то работал. Он так гордился своим первенцем. Он

пришел в лабораторию и кричал о том, что назвал ее в честь великого Каллахана.

Он отошел к своему экрану и поднял руку. Сферическая клавиатура выпрыгнула

навстречу его пальцам. Через мгновенье в воздухе повисло изображение моего отца. Точно такое,

как-то, что моя мама запрограммировала в свой медальон, который носит, когда не надевает

крестик.

— Я провел небольшое исследование, — сказал Беллоуз. — И оказалось, что этот самый

мужчина — твой отец.

Я уставилась на изображение. Губы моего отца расслаблены, выражение лица