– У нас капитализм, человек человеку…
– Волк?
– …человек человеку крыса! Каждый, кто приходит сюда играть – больной человек…
– Не стыдно обкрадывать больных?
– Вот же ты наивный…мы не обкрадываем, мы облегчаем их участь, они всё равно проиграют эти деньги, бездарно всадят их в автомат, в бездушную железяку, кому от этого польза? А так, мы потратим эти денежки на содержание наших детишек, это же благородное дело, согласен? Мы всего лишь изымаем часть, снимаем сливки с нетрудовых доходов…фирма не является собственником автоматов, она их арендует, и зарабатывает на людских слабостях и пороках…
– Интересная философия, я правильно понял – фирма занимается аморальным делом, поэтому – ограбить её это не грех, игроки – люди больные, и тратят свои деньги бездарно, а нам надо кормить семьи, поэтому, обдурить этих лохов – дело святое…
– Молодчинка! Ты всё правильно понял! Тот, кто приходит играть – обречён! Обыграть систему невозможно, она всё равно останется в выигрыше, автоматы имеют программное обеспечение, настроенное на определённый процент отдачи, обмануть их нельзя. Те, кто приходит сюда, хотят быть обманутыми, почему бы нам не воспользоваться этим обстоятельством? Ну, ты согласен?
– Ммм…не знаю, как – то всё это …нечистоплотно, что ли…
– Надо же, какой моралист! Иди в дом престарелых, засранные подгузники меняй, это морально, правда?
– Почему, сразу в дом престарелых?
– Чего ты нам мораль тут читаешь? Хочешь сказать, что мы гниды? Так что ли?
– Да нет…
– Все так живут, не наебёшь – не проживёшь! Торгаши обвешивают, менты с приезжих бабки трясут, за прописку, врачи за операции, учителя за оценки с родителей бабло тянут, министры госсобственность распродают – система такая, хочешь выжить – обманывай!
– Ну да, да, не мы такие – время такое, слыхал я такое, вот только …
– Вот видишь, ты же всё понимаешь, чего целку из себя строишь?
Юля, улыбаясь, выслушала наш диалог, и подвела итог – У вас будет время поговорить, а сейчас давайте смену принимать…
7.
Ровно в 9 – 00 двери зала затряслись от мощных ударов, кто – то дубасил руками, ногами, и истошно кричал у входа в зал. На мой невысказанный вопрос, Аня довольно усмехнулась – я же тебе говорю, это болезнь, я даже название в журнале читала…му…мудо…мания, что ли?
– Лудомания, это на латыни. Homo ludens – человек играющий, это название книги Хейзинги…
– Ты поменьше про гомо рассказывай, здесь ребята не такие, не поймут.
Дверь трещала от напора.
– Что происходит?
– Это больной один, приходит к открытию зала, и не дай Боже опоздать хоть на минуту, начинает бесноваться, и уходит в 8 часов утра. Не ест ничего, сутки сидит у автомата, пьёт кофе, курит и играет, ноги вокруг стула закрутит…
– Как это?
– Щас увидишь, Феликс, открывай!
Охранник (ещё более мрачный, чем утром) провернул ключ в замке, в зал ворвался длиннющий субъект в развевающихся одеждах, выхватив Аню взглядом, он взвизгнул – две минуты десятого! Я буду жаловаться Сергею Борисовичу! По какому праву вы задерживаете открытие зала? Что за безобразие? Чему вас учат? Вы оказываете услуги, вот и оказывайте их качественно! Клиент всегда прав! Я прав!
В его глазах плескалось самое настоящее безумие, крошечные зрачки спрятались в мутно – серой радужке, белки глаз налились кровью, губы были покрыты запёкшейся коркой. Он бурно выплёвывал слова, тяжело дыша в промежутках.
– Куда вы так спешите, впереди целые сутки!
– Я пятнадцать тысяч в автомат всадил! Он же должен мне деньги вернуть? Должен! Я не хочу, чтобы кто – нибудь другой сел за МОЙ автомат, и выиграл, это – мои деньги!
Он рванулся в зал, плюхнулся на стул, громко выдохнул, и оплёл ножки стула своими огромными ногами, складывалось ощущение, что в его ногах отсутствовали кости. Мне сразу вспомнились фильмы о питонах, удавах, и прочих пресмыкающихся. Человек был из породы гуттаперчевых. Я подошёл к Ане и негромко прошептал – как лиана в джунглях, может обвиться вокруг чего угодно, так и этот…
– Кофе! – «Лиана» не оглядываясь, выкрикнул магическое слово, уверенный, что его заказ сразу же выполнят.
– Принести ему кофе?
– Не спеши. Хамов надо учить. Пусть нормально попросит.
– Кофе!
– ?!
– Кофе!!! – в его голосе появились истеричные нотки, он окинул нас безумным взглядом – Кофе!!!
Аня неторопливо подошла к соседнему автомату, смахнула невидимые пылинки, и обратилась к «Лиане».
– Уважаемый как – вас – там, в нашем заведении не принято хамить операторам, мы вам – не официанты, и не обязаны подавать вам напитки. Если вы хотите, чтобы вам предоставили напиток, вам следует вежливо обратиться к одному из операторов по имени (на груди у нас висят бэйджики с именами, вы можете прочитать имя, или найти для этого того, кто умеет читать), нашими правилами предусмотрено вежливое, уважительное общение, если же вас не устраивают наши правила, вы можете покинуть зал, охранники покажут вам, где находится выход.
«Лиана» зыркнул на бэйджик, уютно разместившийся на объёмной Аниной груди, и издевательским тоном бросил – многоуважаемая Аня, будьте так добры, приготовьте мне, пожалуйста, чашечку вашего лучшего кофе, со сливками и двумя кусочками сахара!
– Мне не нравится ваш тон! Феликс! Клиент спрашивает, где тут выход!
Мрачный Феликс вышел из соседнего зала, зловеще улыбаясь.
«Лиана» испуганно посмотрел на охранника – да что с вами со всеми? Я же постоянный клиент! Что за отношение? Тяжело чашечку кофе сделать? Пожалуйста. – последнее слово он произнёс с просящей интонацией.
– Вот так лучше! – Аня неспешно дошла до кулера, налила пластиковый стакан кипятку, высыпала туда кофе из пакетика, и бросила два куска сахара – сливок нет! Не завезли – с!
– И на том спасибо!
К середине дня «Лиана» отыграл проигранные пятнадцать тысяч, и выиграл ещё пять, сверху. Он попросил снять ему выигрыш. Я подошёл к кассе – двадцать тысяч на рублёвом. Крупный выигрыш! Он оставит нам на чай?
– Он никогда не оставляет. Возьми ключи, сними деньги с автоматов.
– Чего, в кассе двадцати тысяч нет?
– Не твоё дело, снимай.
Я взял ключи, подозвал охранника, и стал вытаскивать деньги из металлических боксов, и перекладывать их в карман жилетки (что было строжайше запрещено правилами, но экономило время). Собрав деньги с нескольких автоматов, я передал их в кассу. Всё это время, «Лиана» нетерпеливо ёрзал у окошечка – Ну? Готово? Где деньги?
Юля протянула в окошечко огромную, пухлую стопку засаленных десятирублёвых купюр, и ядовитым тоном произнесла – поздравляю! Вот ваш выигрыш, пересчитайте, пожалуйста.
«Лиана» ошалело вылупил глаза – это что? Он схватил деньги, и тут же выронил их, показалось, что они обожгли ему руки – двадцать тысяч? Десятками? Вы чего? С ума посходили? Дайте мне нормальные деньги!
Юля сладко заулыбалась, и нудным голосом произнесла – купюры Банка России номиналом в десять рублей имеют хождение наравне с купюрами номиналом в пятьдесят, сто, пятьсот, тысяча, и пять тысяч рублей, и обязательны для приёма во всех…
– Понятно! Но мне не нужны десятирублевки, дайте мне крупными деньгами, я хочу играть дальше!
– К моему глубокому сожалению, мы не имеем возможности выдать ваш выигрыш другими купюрами, по причине их отсутствия.
– Какое отсутствие? Снимите с МОЕГО автомата, я туда пятнадцать тысяч всадил!
– Большое спасибо за ценные указания, но я сама решаю, с какого автомата мне производить выемку денег, и если я говорю вам, что такой возможности сейчас нет, значит – её нет.
– Вы издеваетесь? Я не возьму эти деньги!
– Это ваше право.
«Лиана» схватил стопку десяток двумя руками, подержал её (будто бы пытаясь определить её вес), бросил на стойку, сделал несколько шагов к выходу, затем вернулся, схватил деньги, и яростно размахивая стопкой, помчался к выходу, громко матерясь. Несколько купюр вывалились из его рук, и разлетелись по залу. Аня тщательно собрала рассыпавшиеся деньги, подмигнула мне, и бархатным голосом произнесла – курочка по зёрнышку клюет. Иди, посмотри, как там дела на бильярде.
