- Прости, Шток.

И только позже, оставшись наедине с собой, мастер меча понял, за что Император попросил прощения: жизнь третьего мечника Империи больше не принадлежала ему самому, а он был этому только рад. Скупая улыбка отразилась на жёстком лице, но солдат уже знал свою смерть.

С первого занятия Шток уяснил, что дочь Древних не потерпит снисхождения, жалости и подобострастия. Будучи ростом ниже своего учителя, тело которого, казалось сплетённым из мышц и сухожилий, она мало уступала ему в силе, а вот в остальном Нарамии было учиться и учиться. Шток быстро понял, что обычными мерками богинь не меряют: она не человек и тем более не обычная женщина, а посему и относиться к ней следует соответственно: никакого придыхания, а то получишь щелчок по носу; никакого снисхождения - выносливости у неё, как у крепкого мужчины; никакого удивления к её желаниям: "Сегодня кинжалы!", подхалимажу: "Шток - ты самый лучший" (после этого жди подвоха), требованию: "Ударь меня, не бойся" (этого он боялся больше всего: ударить в полсилы не засчитывались, а за синяки на теле возлюбленной Император спросит вполне серьёзно).

Сочувствующий взгляд Штока провожал двух внуков Венценосного: невеста Императора своим обаянием прибирала к рукам всех, кто оказывался в пределах досягаемости этих самых милых ручек. Властитель Половины Земель По Эту Строну Океана еле сдерживал смех от потрясённого вида молодцов - он-то сам уже приноровился к её поведению.

- Привыкайте. Она не такая, как все. И учтите, что по возрасту Нарамия годится вам в матери.

Последнее сообщение чуть окончательно не добило внуков, пришлось славному деду приобнять (!) их за плечи и подтолкнуть вперёд.

Глава 2

- Любовь моя, а нельзя ли немного притормозить?

- Нет. Пусть привыкают. У нас с тобой не так много времени. А мне надо взбаламутить весь твой дворец так, чтобы было, что рассказывать потом целым поколениям. Сказки должны быть красивыми и нескучными.

- У нас была такая свадьба, что уверяю тебя, вряд ли кто забудет о ней. Одни твои родители и Ром с Вером чего стоят. А Раух, орущий под окнами поутру!

- Ну, он не виноват, что мне почти две недели было не до него. Мальчик соскучился. К тому же он тоже чувствует скорую разлуку со мной.

- Ты не можешь не напоминать мне об этом?

- Я напоминаю это себе,- она перевернулась на живот и заглянула в фиалковые глаза. Задохнулась от боли и любви, которую увидела в них.- Я оставлю тебе Рауха.

Император стремительно поднялся с высокой постели и вышел на балкон. Он стоял в свете луны - нагой и прекрасный, ухватившись руками за каменные перила и казалось, хотел раздавить их.

- Зар,- позвала тихо, осознавая, что мучает его, но нельзя было забывать о том, что она сама здесь временно, надо привыкнуть к этой мысли, заставить смириться себя и его, иначе он умрёт без неё, а она без него.- Я была сегодня в приюте,- попыталась отвлечь его от тяжких дум, - не было никакой реакции на её слова, голова мужчины чуть откинута назад, а сам он застыл на чёрном фоне ночи: прекрасное белое тело в проёме распахнутых дверей, как чудесная живая картина в драгоценной раме. Она хотела это запомнить.- Зар,- пришлось соскочить с ложа и подойти сзади, обхватив его руками за талию, поцеловать прохладную спину,- Зар,- прижалась щекой к впадине между лопатками и замерла.

- Иди в постель, простудишься, а мне потом Ром выговор сделает. Иди, Нара.

- Я не простужусь. Хочешь, съездим завтра в одно очень-очень интересное место.

- Куда?

- Эта скала называется Башней перехода. Иногда там появляются живые Богини, посещая Сулунгию. Не думаешь же ты, что они будут пользоваться таким примитивным средством передвижения, как космолёт.

- Ты же хотела завтра снова ехать в приют,- никакие Башни перехода были Зару не интересны. Скала и скала. Он видел её несколько раз, после того, как прочёл о ней в одном из свитков. Свиток был старый и бумага начала уже рассыпаться, пришлось самому делать копию, потому что вверху стояла печать Ладены, матери его прадеда, дочери Древних, и нельзя было поручить это дело никому другому.

- Зар, если ты сейчас же не пойдёшь со мной в постель и не перестанешь отлынивать от своих обязанностей, я уйду в свои старые покои, так и знай,- необходимо было чем-то его взбодрить.

Наконец-то послышался смешок, и Зар развернулся к ней лицом.

- Обещай, что больше никогда не напомнишь мне о своём отъезде. Никогда-никогда-никогда. Пусть всё идёт, как идёт. Не порти время, отпущенное нам небом. Дай мне иллюзию, что ты всегда будешь со мной.

- Я пообещаю, если мы побываем в Башне перехода.

- Честное слово?

- Самое честное-честное-пречестное.

***

- Смотри,- Нарамия тянула его к небольшому гроту в скале.

Раух носился в небе, взбивая крыльями низкие облака - он любил мелкий дождь. Он сопровождал отряд из двух десятков всадников от дворца до Скалы перехода. Цокот копыт по каменной мостовой привлёк к себе внимание немногих пар глаз - горожане в большинстве своём, скрылись под крышами домов; старый мост равнодушно отреагировал на бьющие по нему железные подковы: десятком больше-десятком меньше, а ревущий тёмный поток, над которым был перекинут этот самый мост и вовсе посчитал людскую суету чем-то незначительным и не стоящим внимания.

Извилистая каменистая дорога, пробитая через горы, довела их до Северного форпоста, считавшегося дальней границей Белого города. Охрана из гвардейцев расположилась под скалой, накинув на себя непромокаемые накидки, и проводила слегка насторожёнными взглядами Императорскую чету, скрывшуюся в одной из пещер. Зар повлёк жену в темноту, обнял её и поцеловал, радуясь потёмкам и отсутствию посторонних, которые постоянно следили за ними. Нара достала из кармана куртки странное приспособление, которое ярко осветило пол пещерки.

- Эта штучка называется фонарь,- ответила на вопросительный взгляд,- пойдём, там есть проход.

- Никакого прохода на чертеже Ладены там не было,- возразил он.

- Есть, ты плохо смотрел, поэтому слушай меня и шагай,- и они продолжили путь. Казалось, что свод смыкается с полом, а впереди была зловещая темнота, но они шли, не наклоняясь, и Зар никак не мог понять: почему.

- Не бойся, это такой специальный эффект, от любопытных. Богини высокие, гораздо выше самых высоких наших мужчин, и они бы не смогли пролезть в такой лаз.

- Откуда ты знаешь?

- Я знаю, я здесь была.

Пройдя ещё несколько шагов, Зар остановился.

- Стой, Нара. Там что-то есть. Слышишь?- эхо слов и шагов, отражённое от множества невидимых преград заполнило пещеру странной какофонией звуков.

- Шагай за мной,- это просто эхо. Всего-навсего эээхоооо.

Потом стало так тихо, как будто исчезли совершенно все звуки, даже их голоса, казалось, поглотила эта пещера, а пол стал странно пружинистым. Теперь они переговаривались мыслями в кромешной темноте и оглушающей тишине.

-" Не бойся, Зар. Пещера выложена специальным материалом, который поглощает свет и все звуки. Иди за мной. С нами ничего не может случиться. Это путь Богинь, а они сама любовь."

Наконец, откуда-то через мельчайшие щели проник свет, и Нара с Заром оказались в маленькой круглой пещерке.

- Видишь? Всё хорошо, и мы можем идти дальше.

- Куда? Здесь только один выход, через который мы пришли.

- Зар, подумай сам, зачем Богиням эта пещерка? Значит, есть второй выход-продолжение коридора. Я знаю.

- Зачем тебе это, можешь сказать?- Зар начал сердиться.

Нарамия посмотрела внимательно в его лицо и сообщила:

- Это преграда, Зар, от случайных людей. Так и должно быть. Сейчас ты испытываешь страх - и это нормально. Всё правильно - верь мне. Я уже проходила этим путём с отцом один раз. Папа мне всё рассказал тогда, и я очень хотела повторить этот путь с тобой, потому что.... Я думаю, что таким образом отец знакомил меня с Богинями, а я теперь хочу показать им тебя. Они не рассердятся, не беспокойся. Туда, где нам быть не положено, мы не попадём, потому что не попадём - и всё тут. В эту пещерку определённым образом нагнетаются специальные энергетические лучи, которые ты и воспринимаешь, как страх,- она взяла мужа за руку и дальше потянула его за собой.