— Что слушаешь? — спрашивает Финн, вставляя наушник себе в ухо, тем самым приближаясь к ней из-за короткого провода, а она не может ему даже ответить, потому что чувствует себя очень потерянной, как будто её неожиданно закинули на другую планету.— Не знал, что ты слушаешь Arcade Fire. Они, конечно, хороши, но я до сих пор не могу определиться, насколько они коммерческие.

Милли приподнимает бровь.

— Ты снова собираешься об этом говорить?

Она закатывает глаза, потому что единственное, о чём всегда разговаривает Вулфард, — это музыка, её коммерческая составляющая, музыка с более, чем четырьмя аккордами, музыка с долгими гитарными соло, старая музыка, которая является истоками для каких-то музыкальных жанров, и ещё много другой ненужной и бесполезной информации вроде различных инструментов, гитар, гитарных медиаторов, усилителей, нотной составляющей песен, — в общем, музыка. Милли многое узнала за то время, что они встречались, хотя большую часть из этого совершенно не понимала, а ещё её очень злило, что парень вечно критиковал то, что она слушает.

— Не-а, на этот раз я не собираюсь этого делать. — Он поднимает руки, как будто пытается её успокоить, и Браун чуть-чуть расслабляется. — Я хочу послушать о том, что же теперь звучит в твоей голове, потому что, по-моему, твой музыкальный вкус гораздо улучшился за те два года, что мы не вместе.

— Ты так считаешь? — Девушка закрывает книгу и берёт в руки iPad.

— Да, но осознание того, что это не я привил тебе вкус к хорошей музыке, разбивает мне сердце.

Милли не знает, что ему ответить на это, поэтому просто молчит. Он же замечает это и снова нарушает тишину.

— О чём эта песня?

Вопрос, чтобы разрядить атмосферу между ними. Так что она концентрирует всё своё внимание на том, что звучит в её наушниках, и понимает, что она слушала эту композицию в моменты грусти и апатии, в тот момент, когда её жизнь полностью перевернулась, и теперь её звучание напоминает ей о тех эмоциональных проблемах, которыми она была окружена.

— Ну… — Браун взглядом блуждает по деревьям в саду, пытаясь подобрать подходящий ответ. — Я не знаю точно, эта песня очень странная и непонятная, как и многие тексты Arcade Fire, но мне нравится мелодия и в особенности этот момент… — Она дожидается, пока песня дойдёт до нужного ей отрывка, а потом начинает подпевать:

— Stop now before it’s too late (Остановись сейчас, пока не стало слишком поздно)

Your lover was for hire (Твоего любовника наняли)

Have you noticed he’s been late (Ты заметил, что он пришёл поздно?)

Nothing lasts forever (Ничто не вечно)

That’s the way it’s got to be (Всё так, как это должно быть)

There’s a great black wave in the middle of the sea (Там, в середине моря, великолепная чёрная волна)

For me (Для меня)

For you (Для тебя)

For me (Для меня)

It’s always for you (Она всегда для тебя)…

Она не верит в то, что парень поймёт, какой именно смысл она вкладывает в эти строчки, и в это мгновение Милли осознает, что, как бы она ни старалась, Финн всегда будет внутри её головы.

— И как она называется? — спрашивает наконец-то он после нескольких секунд молчания.

— «Bad Vibrations».

— Я думаю, мне уже нравится, — бормочет Вулфард, а девушке хочется его ударить, потому что она прекрасно знает, что он не понимает того, что он натворил с ней когда-то, ведь они договорились, что всё уже в прошлом.

Поэтому она не должна, слушая эту песню, вспоминать о Финне, потому что уже давно перешагнула через него. Но нет же, теперь эта композиция будет ассоциироваться у неё с воспоминаниями о том, как они вдвоём сидят под деревом, слушают эту песню, и… Она думает о том, что вряд ли теперь когда-либо включит её снова.

Неожиданное движение Вулфарда вырывает её из размышлений, и Милли пристально рассматривает его: его жесты, его спадающие на лоб кудрявые волосы, его покрывающие щёки и нос веснушки, его прищуренные глаза и чуть кривоватую улыбку.

— Эта песня не очень подходит тебе, не так ли?

Парень отрицательно качает головой, и Браун хочется закричать на него.

— Просто я хочу знать, что у тебя в голове, потому что ты не говоришь этого вслух.

Ну вот, Милли снова вспомнила, почему именно они не могут быть вместе, потому что Финн каждый раз просто скидывает все проблемы на неё, делая её виноватой, хотя дела зачастую обстоят совершенно иначе.

— Всё как раз наоборот. — Девушка вытаскивает наушник из уха и скрещивает руки на груди, отводя взгляд в сторону, тут же замечая стоящих в отдалении Калеба и Сэди. — Я думаю, что это ты должен вытащить всё из своей загадочной головы.

Звучит, как приговор. Ну вот, они снова ссорятся. Снова переходят ту черту, которую провели между собой, и теперь говорят о своих проблемах.

— Загадочной? — Финн повторяет вопрос с улыбкой, однако это совершенно не смешно.

Это цинично. Худшее в его характере, что Милли знает и ненавидит в нём больше всего, потому что это разрушает между ними всё предыдущее относительно дружеское общение.

— Браун, во мне нет совершенно ничего загадочного. Поверь мне, нет никакого ключа, отпирающего моё сердце, или что-то в этом роде. — Он отталкивается руками от земли, поднимаясь. — Тебе просто нужно было поговорить со мной, проявить свой проклятый интерес ко мне, но нет же, ты этого не сделала! Ведь ты так трясёшься над этим, пытаясь игнорировать очевидное!

Что же, те же аргументы, что и два года назад. Как скучно.

— Да! — отвечает Милли, подхватывая свои вещи и тоже поднимаясь. — А знаешь, почему так? Потому что я всегда получала от тебя только ложь! — душераздирающе кричит она. — Потому что это было единственное, что ты рассказывал мне о себе. Ложь! Всего лишь маска того, кем ты на самом деле не был! Зачем всё это, Финн? Чтобы скрыть своих демонов? Свои страхи? Свой образ мышления и свои переживания? Все свои пороки и огрехи? Ты всегда показывал мне лишь костюм идеального мальчика, коим ты не являешься, а всё ради того, чтобы я упала к твоим ногам. Но однажды ты просто устал от своей лжи. Ты устал притворяться и наконец-то отбросил свою дурацкую маску, и просто избавился от меня! — Она чувствует себя слишком расстроенной, пока пытается сглотнуть образовавшийся в горле комок.

Вулфард запихивает руки в карманы штанов и смотрит в траву под собой.

— Если это то, что ты обо мне думаешь… — Он замолкает, поворачиваясь к ней спиной. — Что ж, продолжай в том же духе, потому что мне всё равно, — заканчивает парень и уходит, оставляя её, одинокую и разбитую, под деревом.

Эта суббота только что официально превратилась в ад.

***

Но она даже не думала о том, что воскресенье станет таким же. Нет, она всего лишь собралась очень рано утром, пока все ещё спали, а солнце едва поднялось над горизонтом, надела удобную одежду и обувь, подобрала волосы резинкой и поспешила на лифте вниз, в зеркальную комнату. Сегодня она не хотела заниматься актёрским мастерством, потому что понимала, что не сможет ни на чём сосредоточиться. Так что она решила подключить наушники к iPad и немного потанцевать.

Да, она любила и умела танцевать. Вообще, гибкость, пластика и умение двигаться очень важны для любого актёра, в особенности для тех, которые выступают на сцене театров. Так что Милли старалась одновременно развиваться в обоих направлениях.

Она включает песни из восьмидесятых с женским вокалом и начинает разминаться перед тем, как танцевать. Ей просто хочется сбросить это напряжение внутри и забыть вчерашний день, и Браун отдаёт всю себя музыке, двигаясь в такт мелодии по всей комнате. Через какое-то время она чувствует, что отвыкшие мышцы горят и болят, но ей всё равно, потому что в этот самый момент она снова абсолютно забыла и о клинике, и о родителях, и о болезни, и о врачах, и о диете, и — самое главное — о Финне. Всё вокруг просто перестало для неё существовать.