— Это именно то, что я хотел бы услышать от тебя, Миллстер, — шепчет он с нахальной улыбкой, которая заставляет её затаить дыхание на несколько секунд. — Ты звучишь убедительно. И мне нравится слышать это два года спустя, потому что я по-прежнему считаю тебя очень умной.

И вдруг невозмутимо отстраняется, оставляя её, вжавшуюся в книжную полку, в практически обморочном из-за нехватки воздуха состоянии, и Милли не может найти слов, чтобы хоть как-то ему ответить. Она будто снова попала в те времена, когда они только узнавали друг друга, и девушка внутренне проклинает саму себя за свою бесхребетность.

«Продолжай в том же духе, и будь похожей на дуру!» — недовольно думает она про себя.

— Я тебе помогу? — Этот вопрос вырывает её из транса, и Браун потерянно кивает.

Она не хочет показаться слабой или зависимой, поэтому всю оставшуюся часть дня проводит мысленный аутотренинг, постоянно успокаивая себя, в то время как Финн помогает ей с книгами. Она не ведёт себя холодно или отстранёно, скорее, просто серьёзно, тем самым пытаясь дать ему понять, что он не может просто так прийти и поставить весь её мир с ног на голову. Потому что, простите, она уже не глупый шестнадцатилетний подросток, она уже через многое прошла и заполучила пару-тройку новых качеств характера.

Когда они наконец-то заканчивают, за окном уже вечер, поэтому они вместе отправляются в столовую, чтобы поужинать с друзьями. Но буквально двадцать минут спустя, беспрерывно широко зевая, Милли извиняется перед всеми и уходит в свою комнату, потому что она очень устала за сегодняшний день.

Браун хотела просто прийти и лечь спать, но этот план был испорчен в тот момент, когда она заходит к себе и видит несколько чемоданов. Всё вокруг было в жутком беспорядке. Она хмурится, осматриваясь.

— Ты, должно быть, Милли. — Спокойный голос привлекает всё её внимание, и Браун концентрируется на рыжей девушке, которая смотрела на неё в ответ с широкой улыбкой. — Я Сэди. Сэди Синк.

— А это для меня важно, потому что?.. — спрашивает Милли, оставив фразу неоконченной, потому что была не полностью уверена в своей догадке.

Сэди же вдруг смутилась.

— Я твоя новая соседка по комнате.

Браун хотелось упасть на колени и истерично закричать слово «нет», растягивая единственную гласную долгие несколько минут, потому что в её планах определённо не было новой сожительницы, однако она всё же сдержалась. Теперь они, вероятно, будут жить вместе, поэтому стоило бы наладить хорошие отношения с этой девушкой.

Милли глубоко вздохнула и неуверенно улыбнулась.

— Понятно, — говорит она, протягивая руку. — В таком случае, приятно познакомиться, — вежливо продолжает она.

Синк сразу же отвечает на рукопожатие, а затем начинает пристально рассматривать Браун.

— Взаимно, — улыбается Сэди, прежде чем отпустить её руку.

Милли подошла к своему шкафу и достала пижаму. Она была слишком уставшей, чтобы завязать какой-либо разговор с новой соседкой по комнате, например, задавать ей глупые вопросы, которые в последующем могли бы поспособствовать победе Калеба.

— Кто твой куратор? — спрашивает у неё Синк, чтобы хоть с чего-то начать.

Ох, как же ей не хотелось сейчас ни с кем разговаривать. Поэтому Браун одарила её долгим взглядом, а потом направилась в ванную, чтобы переодеться. Плевать на беспорядок в комнате, устроенный новой сожительницей, потому что сейчас её единственной целью было добраться до кровати и положить тяжёлую голову на подушку. Это был долгий и насыщенный день.

— Наталия Дайер, — ответила Милли, прежде чем закрыть за собой дверь.

Однако Сэди тут же прильнула с другой стороны, опираясь спиной.

— А у меня Вайнона Райдер. Говорят, что она лучшая. Если честно, охотно в это верю, потому что она такая энергичная и хорошая. Представляешь, она не только угостила меня конфетами, но и дала пароль от местного Wi-Fi.

Уставшей Браун было сложно уследить за быстрой речью Синк. Как же много та говорила.

— Я слышала это. Но мне нравится Наталия. Она спокойная и сдержанная, прямо как и я, — говорит она, открывая дверь, уже переодевшись и почистив зубы.

Милли надеялась, что новая соседка поймёт её намёк и отстанет, но, видимо, нет.

— А почему ты здесь? — спрашивает Сэди, рассматривая её во все глаза. — У меня вот был психический припадок, потом ещё один, ещё и ещё. Я не думаю, что это очень серьёзно, но мои родители так не считают, поэтому отправили меня сюда.

Синк выжидательно уставилась на улёгшуюся в кровать Браун, ожидая от неё истории.

— Я бы предпочла не говорить об этом. Спокойной ночи, — быстро отвечает та, заканчивая их бессмысленную болтовню.

Она протянула руку и погасила свет над своей кроватью, укрылась с головой одеялом и отвернулась к стене.

Что ж, теперь у неё есть новая соседка, с которой, кажется, придётся мириться. Впрочем, как и со всем в этой клинике.

========== Часть 9 ==========

Она сидит в саду, оперевшись спиной на ствол какого-то дерева. На коленях лежит книга, а глаза прикрыты тёмными очками. В ушах фиолетовые наушники, подключённые к не самому новому iPad, который когда-то принадлежал её старшей сестре, когда та была помладше. Теперь же этот планшет перешёл к ней и почти под завязку забит разными песнями, большинство из которых она слышит впервые, а всё потому, что перед тем, как уехать в клинику, она скачала много неизвестных ей альбомов. Она догадывалась, что её телефон сразу заберут, поэтому заранее позаботилась о том, чтобы у нее было, что послушать.

Это было субботнее утро, и ей не надо было идти в библиотеку, чтобы выполнять свои прямые обязанности помощника, не было никаких групповых или индивидуальных занятий. Так что единственное, что ей оставалось, — это сидеть здесь, в саду, пока не стемнеет, потому что больше ей нечем заняться, но её это не слишком сильно беспокоило. Она чувствует себя расслабленной в компании книги и музыки. По секрету, она хотела бы остаться так навсегда.

К слову, о книге. Миссис Буоно, довольная её работой и недавней помощью с картотекой, купила ей персональную книгу, и глаза Милли буквально загорелись, когда она увидела обложку. Это была работа Артура Бартоу, которая называлась «Актёрское мастерство. Американская школа». И Браун, читая её, чувствовала себя очень возвышенно. Она снова и снова влюблялась в свою будущую профессию актрисы, вспоминала об учёбе в университете и в то же время чувствовала грусть и ностальгию, поскольку вместо того, чтобы продолжать обучение в Чикаго, она торчит здесь, посещая по определённым дням групповую терапию, личного психолога и врача. Если бы она по-прежнему ходила на занятия, то сейчас она была бы в конце очередного семестра, подготавливая контрольные проекты и получая за их защиту самые высокие баллы, она была в этом уверена, потому что иначе она просто не может. Браун была бы уже на полпути к третьему курсу, но из-за её физического изнеможения она здесь, и уже поздно что-то менять.

Когда она начинает углублённо думать над этим, у неё случается приступ гипервентиляции, и она тут же старается восстановить дыхание, концентрируя всё своё внимание на музыке, звучащей в ушах, а потом сосредотачивается на открытой странице книги, которую она читала до этого, но всё это длится недолго, потому что внезапно кто-то вытаскивает у неё правый наушник, и она тут же чувствует присутствие постороннего человека.