В принципе, сколько ей уже лет? Вроде бы уже пора перестать краснеть от каждой пошлой шутки или намёка со стороны друзей на их с Вулфардом крайне тесные отношения.
Финн рассмеялся, погладив её по холодной голени, открытой из-за подола платья.
— Ну, разумеется, я помню. За кого ты меня принимаешь?
— Тридцать лет с тех пор, как мы с тобой первый раз заключили брак, — предаваясь ностальгическим воспоминаниям, пробормотала Милли. — Это было в…
— В Индианаполисе, да. Хороший город, — продолжил за неё парень, уверенно прокладывая себе путь сквозь голые ветки.
— Ты был смешон в том стащенном костюме, кстати, — всё-таки призналась Браун столько лет спустя, посмеиваясь.
— Не стащенном, а на время позаимствованном. Я же его вернул, — оправдался Вулфард. — А вот твоё платье мы так и не занесли обратно в магазин. Наверное, той кассирше сильно досталось за пропажу товара.
Милли злобно усмехнулась.
— Она строила тебе глазки!
— Ты серьёзно? — Снова рассмеялся Финн. — Это было тридцать лет назад!
— И что? У меня хорошая память на такие вещи. — Надулась девушка. — Вообще-то я специально не вернула туда платье.
— А ты, оказывается, очень мстительная, — ласково прошептал парень, открывая одной рукой дверь трейлера, и, пройдя внутрь, опустил свою драгоценную ношу на их общую кровать.
— За тридцать два года мог бы уже запомнить, — фыркнула Милли, притягивая его к себе за шею, заставляя лечь на неё сверху.
— Ничего не могу обещать. — Финн прижался к её улыбающимся губам.
Они все были вечно молодые. И вечно пьяные. Из-за любви.
—**—**—**—
Примечание автора:
«А сейчас они объявили о „тайм-ауте“¹» — для тех, кто до сих пор не может сообразить, в какое же время жил Финн, — это был 1986 год.
«… в зеркале заднего вида²» — да, у меня нестандартные вампиры.
========== Moan (Майк/Элевен. R) ==========
Комментарий к Moan (Майк/Элевен. R)
**summary**
I’ve been thinking too much about you
**Рейтинг**
R
**Жанры**
ER (Established Relationship); PWP; Первый раз; Романтика
**Предупреждения**
ООС
**Разное**
► **Слишком** много секса. Мне стыдно;
► Котики, **спасибо вам**! Это юбилейная двадцатая глава, к которой мы подошли с офигеть каким количеством просмотров. Уже более 20к. Это. Просто. **АААААА**;
► Количество сборников: 49. Количество отзывов: 263 (без моих). Больше месяца висело в популярном. Самая моя объёмная на данный момент работа. Количество переходов с других сайтов зашкаливает (где-то в ВК есть ссылка?..). Количество запросов «Финн и Милли», по которым ко мне приходят, достигает сотни. Отдельно ищите по названию сборника. Почти сотня скачиваний и распечаток. Вы даже в избранные добавились почти двадцать человек. Вы реально сумасшедшие. Но давайте сходить с ума вместе (с);
► Отдельная благодарность моей маленькой шипперской семье, которая образовалась здесь в комментариях: **deep feelings**, **marta46**, **Голубой Сентябрь** и **AnasteishaModina** 💜;
► Благодарю так же всех тех, кто регулярно отписывается под каждой главой и постоянно читает, а именно: **Тебе посрать на меня**, **Ipchellks**, **Anna_Elizabeth**, **teennyshka011**, **-Florans-**, **Sober_Toad**, **sprouse** и **Мать его будущих детей**. Но вообще я ценю всех и каждого, ребят. Спасибо Вам за Вашу поддержку, давно у меня такого тёплого круга не было 💙.
Песня:
Trentemøller — Moan
Храп Хоппера раздавался из гостиной, где Джим заснул с тарелкой, полной крошек от позднего ужина, на коленях прямо перед включённым телевизором. Он даже не переоделся — как был в форменной одежде, так и сидел в кресле несколько часов, безэмоционально щёлкая каналы, пока глубокий сон вдруг не сморил его.
И хорошо, что шериф спал — крепко спал, — потому что сейчас был бы один из самых неловких моментов, зайди он проверить её ночью.
Эл лежала поверх простыней и стискивала пальцами тонкое одеяло. Ноги сводило сладкой судорогой, в животе осело приятное тепло, а тело буквально онемело от нестерпимого желания. Она поджимала пальцы на ногах, плотно стискивая бёдра.
Нельзя. Она не должна поддаваться. Она должна терпеть.
Но в голове всё ещё крутились неясные образы из последнего сна. Сна, в котором она занималась любовью с Майком. Сна, где он склонился над ней, обнажённый, целуя её в выгнутую шею, оставляя россыпь немного саднящих меток, от которых сладко сосало под ложечкой. Сна, где он любил её так, как никогда прежде. Сна, где она ощущала до сих пор неизведанное на яву чувство наполненности.
Элевен сильнее стиснула бёдра, елозя по простыни. Она чувствовала, как томительно тянет там, внизу. Как не хватает сверху такого нужного — необходимого — давления чужого — не просто чужого, а именно Майка! — тела.
Она прикрыла глаза, закусывая губу. Перед внутренним взором снова появились разгоняющие горячую кровь картинки — фантазии. Эл уже прекрасно знает, каково это — ощущать поцелуи Майкла на груди, на животе, на остро выступающих тазобедренных косточках. Каково это — чувствовать дразнящие движения его тёплого языка на покрытой мурашками коже внутренней части бёдер. Каково это — чувствовать его прямо там, сжимать его вихрастую голову коленями, широко распахнутыми глазами глядя в потолок.
Ей семнадцать, и у неё ещё ни разу не было настоящего — полноценного — полового акта. Они с Майком пока ещё не заходили дальше взаимных оральных ласк и поверхностной имитации. А всё почему? А всё потому, что она чёртова дура.
***
Когда это случилось первый раз, ей было шестнадцать, а Майклу не так давно исполнилось семнадцать. Они были у Уилеров в подвале, собирая старые игрушки Майка, чтобы продать их за номинальную цену на домашней барахолке. На кухне готовила ужин Карен, Холли делала домашнее задание у себя в комнате, а Тэд дремал в кресле. А они целовались, как сумасшедшие, закрывшись в ванне внизу (в той самой, где много лет назад Эл впервые надела одежду тринадцатилетнего Уилера).
Элевен сидела на шаткой раковине, намертво вцепившись пальцами в плечи парня, который стоял между её неловко разведённых ног и, оглаживая руками её выгнутую в пояснице спину, расцеловывал острые ключицы и небольшую грудь. На ней были лишь расстёгнутые джинсы и стянутый на живот бюстгальтер, а на нём остались лишь мягкие домашние штаны и носки. Остальная их одежда вперемешку валялась по всему помещению.
Майк, стесняясь, пробежался пальцами по обнажённому боку, скользя кончиками к пупку, а потом ещё ниже под учащённое дыхание Эл. Она испуганно распахнула глаза, но всё равно позволила ему касаться её в таких интимных местах. Это был первый раз, когда она сознательно обнажалась перед кем-то.
Майкл прижался к её губам и нырнул длинными пальцами через расстёгнутую ширинку её джинсов внутрь, мягко касаясь её там, невесомо и неуверенно поглаживая. Она со стыдом ощущала, как становится влажной. Отчаянный румянец играл на её щеках, ушах и шее. Элевен казалось, что она сама есть воплощение того пожара, что пылал внутри неё.
Касания Уилера были диво хороши. Он скользнул средним пальцем ещё глубже, дразня, и с восхищённой улыбкой наблюдал за её сладким томлением. А Эл вдруг не сдержалась и застонала. Громко. Практически от души. На что Майк восторжённо вздрогнул, ощутив просто убойный прилив возбуждения — стояло так, что штаны парусом натягивались. Но потом его озарило, что они в доме не одни, и на следующий раз, когда Элевен только приоткрыла рот, чтобы снова сладострастно застонать, он прижался к ней губами, не позволяя этим восхитительным звукам уйти дальше ванны.
