Даша завернулась в полотенце и прошлёпала босиком из душа к входной двери номера, оставляя за собой мокрые следы. С её длинных рыжих волос стекали ручейки, грозя устроить на полу настоящее болото.

Ну кто там может быть?

Она бросила взгляд на столик – электронное табло часов показывало: АМ 07:41.

Кому и, главное, что понадобилось в такую рань?

Эх, разве не от всех сбежала она сюда в надежде побыть в одиночестве, набраться душевных сил, успокоить расшатанные нервы, насладиться великолепными пейзажами – и ни о чём не думать?

Девушка закатила глаза, недовольно поджав губы. В этот момент ей было абсолютно всё равно: даже если бы она вдруг услышала, что на Землю высадились инопланетяне, или в Найроби выпал снег, или что зубную пасту теперь будут делать из устриц и зефира – она бы и ухом не повела.

Словно после мощного торнадо клубок спутанных мыслей в её голове требовал внимания, времени и кропотливых рук. Чтобы аккуратно распутать каждую мысль в отдельности, прополоскать в морской воде и развесить, как бельё на верёвках, для дальнейшего рассмотрения на беспощадное удаление или снисходительное помилование.

Слишком долго она буксовала на месте, и вот теперь сложным микросхемам в её мозгу требовался капитальный ремонт. За долгие годы пребывания в среде с едким привкусом человеческого лицемерия они окислились и проржавели.

Даша надеялась, что, сбежав от привычной обстановки, ей, возможно, впервые в жизни удастся услышать внутренний голос, а разумный анализ событий последнего времени подарит ей озарение, как жить дальше.

Спасительные мысли об уединении и о том, чтобы послать всё к чёрту, возникли у неё ещё в Москве. Пульсируя в мозгу красной лампой с противным дребезжащим звуком – подобно сигналу тревоги на подводной лодке – они держали хозяйку в напряжении до того момента, пока в салоне лайнера не приглушили свет, и огромная железная птица, грозно продувая свои сопла, не выкатилась на взлётную полосу Шереметьево. Измученный до предела мозг требовал срочной эвакуации, шампанского и созерцания багрового заката.

Даша тайком, не сообщив никому, оформила тур на одну персону и поставила всех в известность лишь за сутки до вылета, отрезав тем самым риск появления внезапных попутчиков, сострадающих её депрессии. Но в полной мере прочувствовать блаженство, даруемое одиночеством, она смогла лишь вчера, оказавшись на пляже в первые часы пребывания в стране удивительного подводного мира, завораживающих закатов и безмятежного отдыха.

Вытянувшись в шезлонге на берегу океана и наслаждаясь долгожданным покоем, она ощущала себя счастливой и даже отважной, поскольку впервые улетела так далеко одна. Покорно смирившись в очередной раз с тем, что ничто не вечно – ни жизнь, ни память, ни отношения – она потянулась к наушникам миниатюрного MP3-плеера. Каждая клетка её сознания растворилась в звуках расслабляющей мантры, и Даша закрыла глаза, полная решимости спокойно жить дальше, созерцая мир через окно и не впуская никого «в дверь»…

Она даже и не подозревала о том, что Вселенная сдвинула свои рычаги, и процесс заложения фундамента её будущего счастья и обретения внутренней свободы уже начался…

Даша распахнула дверь и увидела перед собой высокого красивого мужчину лет сорока. Его блестящие тёмные волосы были чуть длиннее, чем подобает носить сильному полу в привычном восприятии этого обществом. Девушка почувствовала, что отвести взгляд от необыкновенно пронзительных синих глаз и идеально выбритого волевого подбородка – не такая уж простая задача. Однако, сделав над собой усилие, скользнула взглядом ниже. Голубая рубашка сидела на мужчине превосходно, обтягивая мощный торс и широкие плечи и оттеняя великолепный загар. Правда, она отметила, что пуговиц на загорелой груди было расстёгнуто чуть больше, чем предусматривают правила приличия, хотя…

Хотя какие, к чёрту, приличия? Ещё вспомнила бы о регламентах и дипломатических протоколах!

Она в курортной стране, а не на переговорах по иранской ядерной программе в Женеве. И люди здесь могут одеваться как угодно – даже ходить раздетыми. Это личное дело каждого…

Светлые джинсы плотно облегали стройные бёдра мужчины. Одна рука небрежно засунута в карман, в другой – солнцезащитные очки.

Даше показалось, что он – так же как и она – недавно принял душ: влажные волосы незнакомца ещё не высохли и распадались на прядки. Он улыбнулся, и от уголков глаз разбежались морщинки. Улыбка была дружелюбная и какая-то… Располагающая.

«Слишком располагающая…», – подумала Даша, поскольку и её губы предательски поползли в стороны.

Или это ей только показалось?

Спустя мгновение раздражение, вызванное вторжением незваного гостя, вернулось. Кажется, он совершенно не обращал внимания на то, что она стоит перед ним босиком, завернувшись в полотенце, а с её волос капает вода.

«Сообразила!», – пронеслось у неё в голове. – «Открыла дверь неизвестно кому, в чужой стране, находясь одна в номере, да ещё и в полотенце, которого хватило лишь на то, чтобы прикрыть ноги до уровня мини!».

Мужчина и не думал извиняться, что побеспокоил девушку в явно неподходящий момент, точнее – вытащил из душа настойчивым стуком в дверь её номера, временного убежища от внешнего мира.

Что нужно этому человеку?

Даша надеялась, что пришёл он не для того, чтобы оповестить о пожаре в отеле и немедленной эвакуации, или, ещё хуже, о том, что в бассейн заплыл крокодил, и купаться там теперь запрещено.

Мужчина продолжал улыбаться, не отрывая взгляда от её глаз, чем немного смутил девушку.

Существуют же правила приличия, в конце концов!

Она была крайне возмущена и, изобразив на лице серьёзность и отчуждённость, на которые только была способна, первая задала вопрос:

– Чем могу быть полезна?

Мужчина перестал улыбаться и протянул:

– Э-э-э… Hello!

– Ясно. Итак… – Даша перебила его и, выдержав небольшую паузу для пущей значимости, продолжила. – Я говорю только по-русски. Если у вас какие-то проблемы, то рекомендую обратиться к обслуживающему персоналу отеля. Пожалуйста, не беспокойте меня более, – отчеканила она, нахмурив лоб, и попыталась захлопнуть дверь перед носом чужака.

– Подождите!

Девушка почувствовала, что не может закрыть дверь, и, заглянув в щель, увидела, как мужчина выставил вперёд руку. На мгновение сердце ухнуло вниз, стало не по себе. Он говорит по-русски… Не даёт закрыть дверь…

Что делать?!

Страшно.

Но не кричать же?

Стыдно.

Оценив габариты мужчины, Даша пришла к печальному выводу: если он явился с недобрыми намерениями – ей с ним не справиться. Нечего и пытаться – нет ни единого шанса одолеть такого великана. Жаль, под рукой нет клюшки для гольфа! Сейчас она бы очень пригодилась, и блестяще выполненный «шенк»[1] заставил бы незваного гостя убрать руку из чужого пространства.

– Что вам нужно?! – почти прокричала она.

– Простите, пожалуйста, не сердитесь на меня, просто я не сразу сообразил, что сказать, а точнее – не ожидал, что здесь живёте вы, – произнёс мужчина, растягивая слова.

Даша отметила про себя, что его низкий глубокий голос весьма приятен. Внезапно захотелось, чтобы он прямо здесь, на пороге её номера спел арию тореадора или, на худой конец, «Марсельезу». Нет сомнений, что такой завораживающий тембр – в сочетании с харизматичной внешностью этого мужчины! – действовал на женщин, как валерьянка на кошек.

Даша поняла, что сейчас и сама напоминает мокрого котёнка, с интересом рассматривая незнакомца и стараясь распознать, какое чувство доминирует в ней – страх или восхищение.