Мне приходилось выходить для многочисленных телефонных звонков.
Кико позвонила мне из Лос-Анджелеса, вероятно, вскоре после того, как закончила улаживать детали с Лизбет и остальными на другом конце.
Она сразу же заверила меня, что у них в госпитале есть люди, присматривающие за мной и Блэком.
Она также сообщила мне последние новости по расследованию, когда мы поговорили о том, что случилось на озере. Блэк поручил ей и Дексу проверить имена возможных оперативников «Архангела», которые жили в Лос-Анджелесе во время убийств. Один выглядел хорошим возможным кандидатом на Тамплиера, особенно когда они вломились в его квартиру — вероятно, его настоящую квартиру в отличие от подставной, которую нашли Мозер и его люди.
Очевидно, он все ещё платил за неё аренду, хотя Кико сообщила мне, что она выглядела заброшенной. Она также сказала, что для людей такой профессии относительно нормально иметь несколько адресов, особенно если они были действующими оперативниками.
Они нашли Библию с пометками и инструменты для очистки и заточки меча — но они не смогли найти никакой настоящей информации на мужчину, проживавшего там. Ни фотографий, само собой, ни отпечатков пальцев, так что Кико не была уверена, что их находка поможет делу. Имя в договоре аренды было явно поддельным, арендатор платил удалённо через переводы, и никто никогда его не видел, хотя он арендовал это место три года.
Кико и Декс все ещё не знали, как он выглядел, сколько ему лет, ничего об его связях и том, как часто он там спал. Парень реально был призраком. Он также, должно быть, входил в свою квартиру через окна или только посреди ночи, поскольку ни один сосед не припоминал, чтобы видел его.
Я слушала все, что она рассказывала, и у меня складывалось ощущение, что это тот же человек, но понятное дело, никак не узнать наверняка, не отправившись туда самой. Я сказала Кико послать мне некоторые вещи, если есть возможность, или привезти их с собой, если они направлялись обратно.
Она сказала, что пришлёт Библию и инструмент для заточки меча завтра с курьером, затем им оставалось проверить ещё одну потенциальную зацепку, пока они находились там. Потом они с Дексом полетят прямиком сюда — вероятно, примерно завтрашним утром.
На протяжении всего этого разговора, как и во время последующих встреч с полицией, где я смотрела и слушала с заднего плана, значительная часть моего внимания уделялась слушанию какой-то частью своего разума, нет ли новостей о Блэке.
Медицинские специалисты моего дяди доложились мне первыми.
Они сказали, что работали с человеческими хирургами, чтобы убедиться, что те помогут ему, а не навредят. Они также сказали, что двое из них непосредственно оперировали Блэка.
Они также объяснили, почему Блэк так отключился, сказали, что у видящих имелся «блокирующий» рефлекс, когда они получали угрожающие жизни травмы, и у Блэка он сработал быстро — вероятно, в связи с тяжестью ранения.
В любом случае, им слишком рано вытаскивать его из этого состояния. Они сказали, что тот же рефлекс вызывал более-менее коматозное состояние, поэтому я его не чувствовала. Однако, кажется, они считали, что эта сторона вопроса совершенно нормальна, и мне не о чем беспокоиться в этом плане.
Они также сообщили мне, что самая серьёзная угроза для него — это лёгкие и почки, что меня удивило. Очевидно, пуля вовсе не попала ему в сердце, которое у видящего располагалось в центре груди, а не слева, как у человека. Однако почки у видящих были крупнее и имели другую форму. Они также располагались под рёбрами с обеих сторон спины. Очевидно, пуля разорвала часть его левой почки, и из-за неё отказало лёгкое.
Я не понимала многое из того, что они мне говорили.
Они говорили о том, какими иными были стенки органов у видящих, в связи с иным расположением жизненно важных органов. Они говорили, что структура и текстура тканей также были иными.
Им пришлось стереть несколько наиболее странных элементов из воспоминаний и мозгов хирургов, но, согласно главному специалисту среди видящих, все равно будут «вопросы». Он сообщил мне, что некоторые из людей моего дяди прочли человеческих врачей в компании Блэка и теперь были знакомы с его легендой, которую он использовал эти годы. Очевидно, та легенда оставалась более-менее рабочей с тех самых пор, как он напрямую работал на армию Соединённых Штатов.
Я понимала, что мой дядя был от этого не в восторге.
— Ему чертовски повезло, что никто не понял, что он не человек, — сказал он мне во время нашего единственного телефонного разговора, после того как Блэк вышел из первой череды операций. — Не говоря уж о том, что это на самом деле означает. Твоему партнёру определённо нравится рисковать, не так ли?
— Нет, — холодно сказала я. — Вообще-то не нравится.
Слушая тишину, вызванную моими словами, я прикусила губу и подавила более сильный прилив злости. Я не хотела ссориться со своим дядей. Особенно теперь, когда знала, что очень ему обязана. Возможно, даже обязана жизнью Блэка, хотя бы в краткосрочном периоде.
— …Слушай, — я вздохнула. — Это в такой же мере моя вина, как и его. Мне стоило у него спросить. Мне стоило знать, что делать в такой ситуации. Я знаю Блэка. У него должно быть что-то заготовлено… номер, по которому позвонить. Люди, которые о нем позаботятся. Что-нибудь.
— Что ж, теперь у тебя есть я, — прозаично сказал дядя Чарльз. — Я лишь надеюсь, что он не угробил вас обоих, Мириам, забавляясь с этой человеческой ерундой.
Но я не могла больше его слушать.
— Мне пора, дядя Чарльз.
— Мириам…
— Мне правда пора.
— Пожалуйста, Мири. Я сожалею…
— Спасибо. Спасибо тебе за это… — я умолкла, пытаясь подобрать слова. Использованные мной слова казались неуместными, но я не могла придумать ничего иного. Я не могла вызвать у себя желание поговорить с ним подольше, по крайней мере, не прямо сейчас.
После слишком долгой паузы я просто нажала кнопку на экране и повесила трубку.
Через несколько секунд я вернулась в небольшой административный офис, который полиция выделила для меня в качестве рабочего места. Постояв немного в коридоре и попытавшись контролировать свою голову, я заметила двух копов в униформе, наблюдавших за мной, и заставила себя войти внутрь. Я дёрнула дверь и прошла обратно к столу, усаживаясь на офисный стул с высокой спинкой, который они нашли для меня, и разблокировала экран планшета, стоявшего на столе.
Мозер контролировал встречи.
Я все ещё не видела Хокинга, но Ник и Энджел подтвердили, что он руководил командой спецназа на озере. Последние несколько дней он также проверял другие зацепки, в основном бывших представителей спецслужб и потенциальных нынешних игроков в играх наёмников. Хокинг уже проделывал нечто подобное в Лос-Анджелесе, поскольку со службы в армии у него остались контакты здесь и в Вашингтоне. Поскольку они с Мозером прибыли в Сан-Франциско, он проделал то же самое здесь.
О, и во главе этого списка подозреваемых?
Квентин Рейн Блэк, лицензированный частный детектив.
Очевидно, ещё до того, как на Стоу Лейк оставили ту отвратительную скульптуру дракона, Блэк быстро превращался в любимого подозреваемого Мозера.
Вот из-за чего были все те странные взгляды на озере, когда Ник сказал ему о сходстве животного арта с одной из татуировок Блэка. Ник сказал мне, что даже после того, как Блэка ранили, Мозер придерживался идеи, что Блэк мог работать с напарником, и все пошло не по плану — пока он не узнал от больничного персонала, что мы с Блэком женаты.
Очевидно, эта информация достаточно конфликтовала с их профилем от ФБР, так что он более-менее вычеркнул Блэка из списка.
Ник все ещё не спрашивал меня о замужестве.
Более того, он упомянул это лишь один раз — когда рассказывал о Мозере.
Но все, что Ник говорил мне о Мозере, объясняло повторяющиеся переглядывания остальных копов и самого Мозера, и все странные взгляды, которые я получала от них.
