Мое безразличие и моя лень сыграли со мной злую шутку: они превратили меня в простого электрика. Инженером я так и не стал. И мне было стыдно. Но больше всего мне было стыдно от того, что я вынужден был вдыхать запах чужого дерьма вместо аромата олова.

46 Кнопки

Мне надоел этот запах и то, что за все это так мало платили. И я начал искать. И я начал учиться. Я снова стал студентом. Однако с некоторыми отличиями. Моим преподавателем была книга и мне больше не нужна была ни тетрадь, ни амфитеатр с доской, ни человек, который выводит на этой доске строчки, которые не имеют ни малейшего шанса зацепиться за извилины моего мозга. Теперь я копировал информацию из книги прямиком в мозг.

Оказалось, что я практически идеально подхожу на должность нажимателя кнопок. Особых знаний для этого не требовалось, зато платили очень даже неплохо. Платили неплохо, ведь у меня неплохо получалось. Я стал больше пить и теперь делал это за свой счет и я четко осознавал, что Брайану это очень не нравится.

Каждый день я приходил домой и, тяжело вздыхая, думал только об одном: я получаю деньги и немалые за то, что просто нажимаю кнопки. Да, я пишу письма кому-то, кого не вижу и не увижу никогда, о том, что после того, как я нажал на кнопку что-то произошло(произошло что то плохое или правильнее сказать - неожиданное) или же наоборот - не произошло ничего. И для этого человека, в отличие от меня, эта информация является критически важной, ведь если бы я не обнаружил это, он бы потерял.. ну скажем… мешок денег, в то время как мне он платит небольшую кучку, но не за каждый такой спасенный мною мешок, а раз в месяц. И я рад этому. Я рад тому, что у меня есть деньги. Однако то, что я делал казалось мне абсолютно бессмысленным времяпрепровождением и тратой денег моих работодателей. Мне нужно было успокоительное и я его находил. В круглосуточных магазинах. А после, когда моя зарплата подросла - в барах.

Зарплата росла довольно стремительно и через пару лет я купил свой первый автомобиль и едва не превратился в того паренька из прошлого, который пренебрегал ездой на собственном авто по причине того, что очень любил выпить. А ведь я и вправду всегда очень любил выпить.

К тому времени я зарабатывал намного больше чем среднестатистический житель Хайеркгоффа и мне было забавно слушать разговоры о том, как кто-то отказывался от работы за которую платили половину моей зарплаты из-за каких-то незначительных проблем вроде неудачного расположения офиса, недостаточно гибкого графика или же просто по причине того, что работать в офисе было для таких личностей недостойным и скучным времяпрепровождением. Многим просто не хватало двух выходных, многие просто очень сильно жалели себя и шли получать второе, третье, четвертое бесполезное высшее образование в свои тридцать с лишним лет. Я приезжал в паб на своём автомобиле, пил безалкогольное пиво, от которого не появлялось той эйфории, к которой я давно привык и это очень сильно меня расстраивало. Но меня забавляли пьяные голоса, которые обсуждали оппозитные двигатели. В первых и вторых меня настораживало только одно: где они брали деньги на те же заведения, которые мог посещать я. Я стал замечать за собой черту, появление которой было вполне предсказуемо. Всего навсего небольшой пик в графике, что иллюстрирует уровень моего благосостояния относительно времени привел к необратимому росту потребностей и ненависти ко всем, кто по моему мнению был хотя бы на миллиметр ниже меня в плане социального статуса. И Брайан все это чувствовал, несмотря на то, что на него это никоим образом не распространялось. Как бы там ни было, я знал, что час расставания близился, однако я был на сто процентов уверен в том, что инициатива будет исходить именно от него. Что ж одна небольшая деталь перевернула все с ног на голову.

Ещё вчера я ездил в переполненных вагонах метро с рюкзаком, на длинных лямках которого была четко заметна давно засохшая грязь. Особи в безобразных мохнатых белоснежных одеяниях нередко ужасались когда в нескольких сантиметрах от них оказывалась моя спина и мой рюкзак. Я всегда ненавидел пассажиров метро, но после того как у меня появился личный транспорт, я стал ненавидеть их намного сильнее. Ненависть ощущалась когда по тем или иным причинам я не имел возможности воспользоваться своим автомобилем. Чаще всего это была все та же причина, по которой я напоминал себе паренька из прошлого с выдуманным автомобилем.

47 Раскол

Брайана выводило из себя, просто бесило то, что я был в состоянии купить себе выпивку, а иногда даже предлагал расплатиться за него. Он никогда не позволял этого делать, наоборот - он скорее был готов уйти из заведения без трусов. Складывалось впечатление, что он просто хотел купить меня выпивкой. Я чувствовал тяжесть огромного долга перед ним, а он в свою очередь не позволял мне этот долг отдать. Я пошел ва банк и просто перестал пить. Тут же мы оба осознали, что перестали быть интересны друг другу. Впервые я поверил в то, что вселенная может расколоться и так уж вышло что мы продолжили свои существования каждый в своей половине, отколотой от некогда единого целого. Все было закономерно: мне нужен был друг, а Брайану собутыльник. Я потерял друга и больше не смог найти его внутри отколовшегося куска, Брайан же без особого труда справился со своей проблемой, которая на самом то деле вовсе и не была проблемой.

Нет я не перестал пить. Я перестал пить с ним. Я перестал быть его дополнительной зависимостью, ему вполне хватало выпивки. Я наконец увидел плохую игру актера из мыльных опер, который неуклюже исполнял роль лучшего друга. Я уверен, он даже ничего не заметил, я же впал в депрессию. Одиночество оказалось тяжелой ношей. Трудно было проводить вечера, которые приходилось проводить дома не произнося ни слова. У меня были знакомые, в основном с работы, и я довольно часто проводил с ними время, в том числе и вечера, но все это было огромным обманом, я делал это под диктовку корпоративного духа, который как известно не любит бунтарей. Мне не хватало дешевого топлива и искренних утопических диалогов. Вместо этого я заливал в себя топливо подороже и все больше молчал, пытаясь понять о чем говорят в обществе, к которому я, вроде как, принадлежу. Примерно тогда и появилась ненависть. Ненависть к пустым биороботам, которые были облеплены блестящими дорогущими штучками.

48 Просто так

Мне и года не было когда я впервые имел возможность умереть. Умереть наилучшим способом: задохнуться. И родители благодарили бога, после того как убедились, что я не умру в ближайшие дни(по крайней мере из-за нехватки воздуха), несмотря на то, что спас меня самый обычный ингалятор. Когда мне было где-то десять лет я впервые услышал эту историю от мамы, а через какое-то время после этого я вдруг осознал, что практически каждый человек может похвастаться такой историей: историей волшебного спасения от неминуемой смерти, которая пыталась настигнуть тебя до того, как ты увидишь свой первый торт на день рождения, от которого, к тому же тебе не достанется ни кусочка. Жизнь иронична. Моему отцу больному диабетом однажды подарили на день рождения очень красивый торт, выполненный на заказ в виде огромного грузовика. Это символизировало то, что он был дальнобойщиком. Так вот все что ему досталось от торта это причмокивание гостей, поедающих его и единственным способом насладиться подарком для отца - было поверить в многочисленные отзывы гостей касательно того, насколько вкусным этот торт был на самом деле.

Побороть какую-то смертельную недугу? Необязательно. Мой одноклассник Сэм рассказал мне, что если бы не смерть его сестры, которую ему не суждено было увидеть, то он бы и вовсе не появился на свет. Его родителям хотелось иметь двоих детей, младшая сестра выпала из поезда, “что ж, дорогой, давай потрахаемся без контрацептива еще один раз во имя нашей счастливой семьи. А ты, Сэмми, мог бы и вовсе не появиться на свет, если бы этот ублюдочный проводник относился к своей работе не так халатно.” И, между прочим, с Сэмом наши дороги разошлись по той же причине, что и с Брайаном с одной лишь деталью: в школьные годы я ни разу не пил.