— Клево! — вскричала Женя, радуясь приключению. — Вот и бабки будут, Дина! И кроссовки у тебя клевые, Петруша!

— Вы сумасшедшие! — зашипел Харитоныч. — Нас всех убьют! Наташка, что ты молчишь? Скажи им.

— Я вместе с девочками, — вздохнула она. — Может, это моя судьба?

— Тьфу! Еще одна дура! Нет, я ухожу. Хотя почему я? Это вы уходите! Кыш! Проваливайте с моего места! Дурак я был уже тогда, когда связался с вами. Пусть я разорялся трижды, но сумасшедшим не был никогда. Связаться с криминалом в моем возрасте, при моем положении…

— Харитоныч! — торжественно сказала Дина. — Я повышаю твою ставку эксперта на пятьдесят процентов.

— Нет!

— Геннадий Харитоныч, голубчик, мы же без вас не справимся, — заныла хитрая Женя, — Простите меня за то, что я вас дразнила.

Харитоныч гордо молчал.

— Ты нас бросаешь? — с тоской посмотрел на него Петр, но продавец «скремблеров» лишь отвернулся.

Наталья поднялась, еще раз оправила синий топик.

— Геннадий Харитоныч! — звучным контральто заговорила она. — Вы мне всегда были очень симпатичны. У вас прекрасная, исстрадавшаяся, но не ожесточенная душа. Очевидно, у вас есть причины для такого жестокого поступка…

— И кроме того, Баритоны, вряд ли ты сможешь так просто уйти, — поразмыслив, подключилась Дина. — Я сейчас скажу этим головоногим, что мы без тебя работать не сможем — и они через минуту ничего от твоей палатки не оставят. Милиционер Яша тебя не защитит.

— Двойная ставка, — буркнул Харитоныч, скрестив на груди сухие ручки.

— Ура! — закричали клинеры.

— Пятьдесят процентов, — отрезала Дина. — Ладно, и премиальные, черт с тобой!

— По рукам!

— Эй, остатки криминального величия! — окликнула бандитов Дина. — Вот наши условия. Обычно мы берем двести… Нет, триста баксов за сто квадратных метров площади. Но с вас за особый режим работы возьмем… Пятьсот.

Кумпол и Филя переглянулись:

— А нам че? Бабки не наши…

— И доплата за отдельные работы, — поспешно добавила Дина. — За ковры, за кристаллизацию мрамора, за полировку нержавейки, дерева… На высоте есть работы?

— Вроде есть, — сказал Филя. — Там оранжерея высокая.

— Сколько за все? — спросил Кумпол.

— Это я скажу, когда с группой экспертов осмотрю объект, — важно ответила Дина.

— Каких еще экспертов?

— Геннадия Харитоновича и Петра Алексеевича.

— А-а… Ну поехали тогда. Времени мало. Диггер приезжает завтра и не один. Он страх как любит хвастаться своим порядком. А там такие разборки шли всю неделю, и никто не убирал! Жмуров только вывезли закопать, и Диггер уехал.

— О, господи! — вздохнул Харитоныч. — Наташенька, Женечка, присмотрите тут за товаром… Может, я и не вернусь уже…

— И еще, — остановила Дина зашагавших к машине бандитских шестерок. — За нами — только уборка. Никакого криминала.

— Ладно… — махнул рукой Кумпол. — Вечно такие линяют с грязной работы. Интеллигенты паршивые. Без вас закопаем, не впервой. Поехали! 

Подойдя к роскошному черному «лексусу» с мигалкой на крыше, Кумпол и Филя одновременно ухватились за ручку двери.

— Я поведу!

— Нет, я! Ты же близорукий, в прошлый раз трамвай не заметил. Всей бригадой трамвай на рельсы ставили!

Мускулистый Кумпол плечом оттеснил анемичного Филю, сел за руль и включил мигалку. Едва тронулись, в салоне раздался мелодичный женский голос, повторявший одну и ту же фразу на хорошем английском языке.

— Что это она у вас болтает? — поинтересовался Петр, с детским любопытством разглядывая оснащение салона и тыча пальцами в незнакомые кнопки.

Нахохленный Филя молча лизал купленное по пути мороженое. Ответил Кумпол:

— Хрен ее знает! Эту тачку только вчера пригнали. Пацаны сказали, в Германии все было путем, а как пошли по России, она заговорила и никак заткнуться не хочет. Решили, что, типа, с родиной прощается… Эй, эй! Не трожь кнопку, жирный! Там катапульта нарисована!

— Она говорит, что надо съехать с обочины, — не отрываясь от калькулятора, сказала прикидывавшая смету Дина.

— С какой обочины? — обиделся Кумпол. — Я всегда по осевой пру, как полагается.

— Значит, наша осевая — как за бугром обочина… — пожала плечами Дина.

— Вот отстой! Завтра отгоним ее на сервис, пусть ей там язык вырвут.

— Пусть ее научат по-нашему бакланить, — предложил Филя. — Типа «Мочи козлов» или «Пускай лохи горбатятся». Чтобы всем понятно было.

— Клево! — восхитился Кумпол. — Ты профессор! А можно?

Филя снисходительно кивнул:

— Халдеи за бабки все могут.

Он собрался было откусить мороженое, как вдруг сзади вывернулся черный «мерс», уже дважды пытавшийся обойти вихлявший по проспекту внедорожник. Поравнявшись с «лексусом», он неожиданно рыкнул на всю округу через мощные динамики:

— Свали с дороги, запор! Мигалку выруби, не позорься!

Кумпол от изумления тормознул. Аппетитный кусок эскимо сорвался с палочки и шлепнулся прямо на сиденье. «Мерс» умчался в сторону центра, а липкое мороженое потекло по нарядной обивке, оставляя грязные следы.

— Черт! Диггер прибьет нас! Опустит ниже плинтуса!

Клинеры с профессиональным интересом наблюдали, как Филя рукавом рубахи и пятерней поспешно размазывал пятно.

— Чистка салона — двести баксов, — сказала Дина. — С вас триста. За срочность.

«Нормальные пацаны» посмотрели на нее с укоризной.

— Что за народ пошел! Шакалы какие-то, скажи…

— Гиены, в натуре…

— Включать в смету?

— Включай… Крохоборка.

Дина, напевая, застучала по кнопкам калькулятора. Братаны попрепирались и быстро сошлись на том, что чистка салона пойдет общим чохом за деньги шефа.

Двухэтажный особняк преуспевающего криминала осмотрели быстро. Дина бегала по мраморным лестницам, дергала двери из мореного дуба за позолоченные ручки, тыкала тонким длинным пальцем в подвесные потолки.

— Так… Мрамор крошится… Лаковое покрытие нарушено… Позолота сходит по краям… Как тут у вас убирались?

— Как у людей… — отвечал ошарашенный ее на пористостью Кумпол. — Брали ведро, тряпку — и вперед…

— Ведро-о! — передразнила его Дина. — Тряпку! Азия! Вот ковровые покрытия и плесневеют! Их уже красить нужно…

— Животные в доме есть? — поинтересовался Харитоныч.

— Бультерьер. Диггер его с собой таскает…

— Это хорошо!

— Чего же тут хорошего? Такая скотина…

— Для вас скотина, а для нас хорошо. Дина, тут нашим полотером и пылесосами не обойтись. Нужны роторно-экстракторная дисковая машина, оборудование для мойки окон, ручная электрощетка, химии полный набор… А что ты думаешь делать со стеклами оранжереи?

— Что тут думать? Поставлю туда Петра.

— Там же пять метров! Он себе шею свернет!

— Значит, останусь молодой вдовой. А кого туда гнать? Тебя? Или Женьку? Ничего, пусть похудеет. Я его еще застрахую тысяч на пять. От несчастного случая на производстве.

Осмотрев двор и прикинув, сколько нужно вывезти мусора, глава клининговой компании вручила браткам предварительную смету работ на двенадцать с половиной тысяч у. е.:

— Подписывайте, если согласны.

Кумпол, повертел опасную бумажку и передал ее Филе. Тот, морща лоб, просмотрел список и столбик цен:

— А где подписать? Тут должно быть: «С моих слов записано верно»…

— Ну ты дал, профессор! — заржал его напарник. — Это ж не протокол. Ставь птицу и аванс отмусоль. Шнырям за работу приниматься пора.

Дина выхватила у Фили подписанную смету и, подпрыгивая, сбежала со ступенек дворца к своим сотрудникам. Петр, открыв рот, с восхищением обозревал окружавшее его великолепие. Харитоныч хмурился и явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— Ребята! — воскликнула Дина, обнимая их за шеи. — Это наш шанс! Я им столько всего наворотила — а этот дурачок подписал! Чего ты молчишь, Харитоныч? Ты не рад?

— Подписать-то подписал, да ведь грош цена этой подписи… Разве ты не видишь, с кем мы связались? И как это все отдраить… Тут же полный бедлам! Свинарник! Не нравится мне все это…