Дани боялась не столько темноты и ужаса, наполняющего ее в этом поместье, сколько оказаться в опасной близости от Ридуса и вновь вернуться к своим переживаниям. Может, нужно просто вспомнить глаза оставшегося в Санта-Кларите Хосе? Может, так она не поддастся чарам своего мужчины? Снова это ненужное вранье самой себе. Одно его прикосновение к ее ладони, и она готова отдаться ему прямо здесь, на лужайке у самого входа, не обращая внимания на толпу незнакомых людей, не обращая внимания вообще ни на что, кроме жара исходящего от его тела.
Норман же, словно почувствовав ее настроение, вместо того, чтобы отстраниться, наоборот, притянул Дани к себе еще ближе. Ему хотелось скрыть ее от любопытных глаз, узнавших их обоих. Хотелось сберечь от обсуждений, волной прокатившихся по толпе, но она привыкла к этому так же, как он сам, и была готова к любым сплетням за спиной. Но, что всегда удивляло их обоих, никто из фанатов Ридуса никогда не осуждал его выбор девушки в ее лице. Просто все это шептание за спиной слегка угнетало, не позволяя им полностью расслабиться и отдохнуть, оставаясь незамеченными.
Короткая пешая экскурсия по поместью была продолжена всеми ее участниками на специально оборудованных тележках, движущихся по всему зданию. Садясь с краю, Мингус тем самым вновь решил все за взрослых, которым пришлось сесть рядом друг с другом. Норман не показывал своей откровенной радости по этому поводу, но блеск глаз и легкая ухмылка, не покидающая его физиономию, дали Даниеле возможность самой все понять. Оказавшись зажатой между младшим и старшим Ридусом, она ощущала себя в относительной безопасности, но предвидя все ужасы, которыми полон этот дом, была готова в любой момент зажмуриться и закричать.
Свет выключился, и тележки с довольно неприятным скрежетом покатились по рельсам, везя своих пассажиров в самую темноту. Мингус смотрел на сжавшуюся на сиденье Дани со снисхождением, несвойственным ребенку, но он просто очень хорошо понимал девушку. Мало того, что они с отцом затащили ее в это место, так ей еще и приходилось быть рядом с Норманом, чего, как показывали последние дни, она не сильно хотела.
- Мы с тобой, – подмигнул Даниеле мальчишка и вновь переключил внимание на возникающие с разных сторон спецэффекты.
- Черт! Черт! Черт! – закрыв глаза, повторяла про себя Дани, боясь даже пошевелиться. Ей казалось, что к ней постоянно кто-то или что-то прикасается, и это заставляло ее дрожать от неконтролируемого страха. Заметивший изменения, произошедшие с его девушкой, Норман обхватил ее за плечи и прижал к своей груди в защищающем жесте, успокаивая и согревая.
Спасительная пятиминутная остановка в комнате, переполненной мертвецами и разного рода нечистью, не помогла Даниеле прийти в себя, и Ридус-старший решил взять дело в свои руки.
- Пойдем, – потянул ее Норман, увлекая в одну из только что осмотренных темных комнат, где они уже были, и где, кроме идиотских меняющихся картин, ничего не оказалось.
- Куда ты меня тащишь? – попыталась возмутиться шепотом Даниела, но, не особо сопротивляясь, последовала за ним.
Прислоняя ее спиной к стене в самом углу, Норман просто хотел дать ей время, чтобы прийти в себя. Чтобы она перестала трястись и переживать из-за глупых чудиков, выскакивающих отовсюду. Здесь была полная тишина и никого, кроме них, сбежавших ото всех.
Поднимая на своего мужчину глаза, Дани не могла даже пошевелиться, придавленная всем его весом. Он, не сводящий с нее своего упрямого взгляда, напоминал ей обо всем хорошем, что было между ними когда-то.
- Я рядом, – прошептал в сантиметре от ее лица Норман. – Я здесь.
Его горячая ладонь обжигала кожу ее живота, даря тепло и спасение от охватившего холода. Секунда у нее ушла на то, чтобы задвинуть свою совесть поглубже, и Дани, привстав на цыпочки, коснулась мимолетным поцелуем сжатых губ Ридуса. Его довольное рычание, раздавшееся в ответ, отозвалось в ее теле мурашками, пронесшимися по пояснице. Нужно было снять напряжение, сковавшее их обоих, и Ридус не собирался церемониться, зная, что она здесь вся для него. Сдергивая ее шорты, носящие такое название лишь с большой натяжкой, и больше похожие на нижнее белье, Норман рывком высвободил и себя из потертых джинсов.
Один ее согласный кивок, и он уже весь в ней, проникая сразу на всю глубину, впиваясь грубыми пальцами в ее нежную кожу, не заботясь о синяках, появляющихся на ней согласно традиции, прошедшей сквозь года.
Изгибаясь и подставляя новые места для поцелуев, Дани не щадила ни себя, ни его. Цепляясь острыми ноготками за открытые участки кожи своего мужчины, она пыталась попасть в его ритм, подстроиться под него, но спустя пару безуспешных попыток с ее стороны, он помог ей в этом, поддерживая за бедра и сильнее вколачивая в стену.
Она его женщина и так будет всегда! Чтобы она не говорила, как бы это все не отрицала, но здесь и сейчас она отдавалась ему так, словно он был для нее эпицентром всего мира. И он будет в это верить. Верить в то, что она только для него, и в их жизни нет места другим людям, желающим разрушить все… Несколько минут наедине с той, о которой он думал все время, приносят лишь короткое облегчение – для него. И понимание, что это было лишь для того, чтобы отогнать страх – для нее.
Заканчивая поиск своего белья, Дани почти не смотрела в сторону Нормана, но он не мог удержаться, чтобы снова не заключить ее в объятия, чтобы вновь не привлечь ее к себе, вдыхая ее запах. Пусть время остановится и даст ему еще хоть мгновение, чтобы просто почувствовать ее в своих руках…
Громкий и чуть ехидный кашель за их спинами, отрезвил обоих оторвавшихся друг о друга людей.
- И где вы были?! – уперев руки в бока и взирая на них так, как будто они перед ним в чем-то провинились, Мингус не сводил взгляд со стушевавшихся, еле успевших привести себя в порядок взрослых.
========== Часть 24 ==========
Обычный такой день моей жизни. Из тех дней, когда я думаю, что, может быть, завести новую жизнь, другую жизнь, было бы совсем не так уж плохо. Но где, черт возьми, я свернула не туда и можно ли переделать человека, которому больше двадцати лет? И где взять эту новую жизнь, если старая так запуталась, что не знаешь, как ее распутать?
Лорел Гамильтон «Лазоревый грех»
Как объяснить округлившему глаза и внимательно изучающему их лица Мингусу произошедшее только что? А если не объяснять, то что сказать? Сказать, что они просто заблудились и искали по просьбе Даниелы дамскую комнату, или что кому-то из них стало плохо? Посмотрев друг на друга, но так и не придя к какому-либо согласию, Дани и Норман вновь обернулись к нетерпеливо постукивающему носком ботинка по полу Мингусу.
- Вы снова вместе? – прищурился подросток, обводя их обоих взглядом и ожидая немедленного ответа.
- Да! – радостно выпалил Норман.
- Нет! – чуть менее уверено, чем стоящий около нее мужчина, пробормотала одновременно с ним Дани. Она не могла так просто признаться, что, возможно, и сама этого хочет, ведь во внутренней борьбе с самой собой и недоверием к любимому она все еще проигрывала.
То, как посмотрел на нее в этот момент Ридус-старший, вынудило Дани отступить от него на шаг, но, кажется, он не принял ее ответ всерьез, думая, что она просто еще не все для себя решила, и двинувшись к ней, взял за руку. Смысла вырываться Даниела сейчас не видела: не хотела причинять боль обоим своим мужчинам, с надеждой следящим за каждым ее неосторожным движением.
Завибрировавший в ее сумочке телефон должен был дать ей минуту передышки, когда она вытащила его на свет и отошла от Нормана, чтобы ответить на присланное сообщение. На экране светилась улыбкой физиономия Кантилльо, очень довольного и передающего свое счастье Даниеле даже на таком расстоянии от нее. Он сжимал в руке контракт на новую работу и посылал брюнетке воздушный поцелуй.
Новый сигнал и новое, уже текстовое, сообщение с предложением отпраздновать это событие в ближайшие выходные или в любое удобное для нее время, как только она вернется домой. Он уже даже не говорил, что к нему домой, просто домой… Его самоуверенность зашкаливала, но знал бы он, что только что было между Дани и Норманом, ее бы наверняка поубавилось. Вот только знать ему все это совершенно не обязательно. Отправив в ответ смс о том, что они обязательно отметят такое замечательное событие, Дани убрала телефон. О чем-то перешептывающиеся вполголоса Норман и Мингус затихли по ее возвращении, хитро улыбаясь и не стараясь спрятать своих эмоций. Возможно, старший Ридус и хотел спросить, кто это там был, но удержался, закрывая рот в последний момент, прерванный на полуслове сыном.
