Сбрасывая звонок Нормана, она уже старательно перебирала в уме все возможности, благодаря которым ей не придется встречаться с ним во время его нахождения в городе. Ничего умного не приходило в и так загруженную голову, но еще оставалось почти две недели до его приезда, и время было на ее стороне. Понимая, что скорей всего Ридус уже покинул квартиру, опаздывая на самолет, Дани развернула машину к дому и продолжила путь.
Его самолет прилетел, не опоздав ни на минуту, приземлившись в ставшей почти родной Атланте. Выходя в зал ожидания багажа, Норман надвинув чуть ниже кепку и спрятавшись за темными очками, скрывался от всех, собираясь проскочить инкогнито и остаться незамеченным. Щелчок в мозгу - и руки сами потянулись за телефоном, по привычке, выработанной годами, набирая короткое сообщение: «Долетел отлично…» и решая, что еще не будет лишним. Несколько раз забивая и стирая то, что так хотелось произнести вслух, не печатая на бездушном экране, Норман остановился на самом безобидном: «Буду скучать».
Получить ответ он не ожидал, но выдохнул, читая всего лишь несколько слов с замиранием сердца: «Рада. Удачных съемок».
Она не проигнорировала их ритуал, продолжающийся все года, пока они находились вместе, может, для нее это ничего и не значило, но для него было многим.
========== Часть 9 ==========
Я раньше думала, что только смерть может отобрать у меня кого-то.
Но потом я узнала, что есть вещи куда меньшего масштаба, которые могут у тебя украсть человека так же полностью, так же навсегда. Человек живёт, дышит, но тебе уже до него не дотронуться, не проснуться навстречу его улыбке, запаху его кожи на твоей простыне.
Лорел Гамильтон «Сны инкуба»
Проведя весь вечер, развлекая своих детей, она отодвигала вглубь все переживания и пыталась быть перед ними не полностью разбитой и уничтоженной жизнью матерью. Старательно улыбаясь все подмечающему подростку и удерживаемой на руках малышке, Дани выясняла у Мингуса его желания на предстоящие каникулы и места, в которых он бы хотел побывать, находясь в Южной Калифорнии. Главным и пока единственным, но абсолютно не новым желанием мальчишки, было посещение Диснейленда в Анахайме. На вопрос Дани о том, что же они не успели там посмотреть в прошлом году, Мингус лишь пожал плечами, говоря, что он уже все забыл и пора освежить его подростковую память.
Как всегда соглашаясь на все его уловки, благодаря действующим на нее положительно играм бровями и частому хлопанью ресницами, Дани сдалась, оставив за собой лишь выбор дня для поездки в парк развлечений. Удостоверяясь, что Хелена не будет против посетить вместе с ними Диснейленд, Дани полностью успокоилась и немного расслабилась, чуть ли не выгоняя Мингуса к скучающим по нему друзьям, разрешая даже переночевать у одного из них. Навязывать ему свое общество и заставлять находиться около себя она не хотела, но и он с огромным трудом собрался в гости, практически вытолкнутый из квартиры дрожащей рукой Даниелы.
Скромный ужин, просто для поддержания организма и новая попытка покормить Алекс собственным молоком, которая по-прежнему оказалась безуспешной, составили для Дани остаток вечера. Короткий звонок от Мингуса, что он добрался нормально и они, что поразительно не играют на приставке, а смотрят кино, порадовал девушку, завернувшуюся в одеяло и устроившую Алексис рядом. Оставлять дочку одну в ее комнате даже не возникало и мысли, тем более что и самой засыпать в одиночестве без любимого человека было слишком больно.
Сообщение от Хосе, удивившее Дани, с пожеланием приятных снов, было первым от него так поздно ночью за все время их знакомства. Раньше он не позволял себе таких вольностей, даже когда Ридус был в отъезде, никогда не пересекал этой установленной между ними несколько месяцев назад невидимой черты. Не утруждая себя выдумыванием ответа, Даниела набрала одно слово: «Спасибо». Вновь роняя голову на подушку и прикрывая глаза, надеясь уснуть и призывая все свои силы, чтобы пережить еще один день, наполненный тоской, но приближающий ее к отъезду и смене окружающей обстановки, где ничего хоть какое-то время не будет напоминать ей о нем… О том, кто ни на секунду не выходит из головы, мучая ее, заставляя сжиматься сердце. О том, кто когда-то занял свое место в ее жизни, с легкостью отвоевав его для себя. О том, кто так запросто позволил другой женщине разрушить все.
Он не мог так просто покинуть ее, и дать ей жить освободившись, он напоминал о себе постоянно: запахом на простынях, фотографиями расставленными по квартире, вещами, развешанными в гардеробной, а самое главное, детьми, унаследовавшими его черты лица и ежесекундно навевающими мысли о нем.
Провалившись в тревожный сон на какие-то ничего не значащие минуты, Даниела вздрогнула, услышав тихий писк телефона и его вибрацию, к большому счастью брюнетки, не разбудившие Алексис.
Нельзя было не ответить на смс от Нормана, этого она не могла себе позволить, как бы ни злилась на него и как бы ни была расстроена его поступком. Пальцы словно жили отдельной жизнью, печатая ответное сообщение, пусть не переполненное чувствами, но хотя бы дающее ему понять, что ей не все равно. Ругая себя за такую слабость последними словами, Дани скрепя сердцем, нажала кнопку отправить и полностью выключила у надоевшего аппарата звук.
Несколько оставшихся дней показались бесконечно длинными, несмотря на то, что были переполнены делами и заботами.
Отвезти кота в Нью-Джерси на временное проживание к матери, заняло у Дани почти целый четверг, ведь отпускать ни ее, ни взятых с собой на прогулку детей пожилая женщина не стремилась. Насильно накормив их обедом и вынудив составить ей компанию за просмотром одного из эпизодов любимого ею сериала Аббатство Даунтон, Джойс чуть ли не в открытую потешалась над скорбными физиономия своих гостей, не знающих, куда себя деть и ищущих поддержку в глазах друг друга.
Сползший на пол Мингус, прислонившись спиной к дивану, сел так, чтобы не было видно, чем он занимается и принялся за написание жалобных сообщений своему отцу. В которых в подробностях сообщал обо всех своих мучениях и в ответ на вопросы Нормана описывал состояние мельком поглядывающей на него Дани.
Алексис, уставшая от нахождения в гостях, начала хныкать и просить есть, бутылочка с приготовленной смесью оказалась неплохим заменителем грудного молока, которое совершенно не собиралось возвращаться к Даниеле, не перестающей волноваться и нервничать. На удивленные взгляды матери, не понимающей почему ребенка кормят не молоком, а чем-то искусственным, Дани сделала попытку все объяснить, не вдаваясь в подробности. Открывать все тайны своей личной жизни и огорчать Джойс, так любящую Ридуса, она не стала, отделавшись лишь загруженностью на работе и легкой ссорой с Норманом. Сделав вид, что она ей поверила, мама вздохнула и, поцеловав дочь в щеку, сказала, что все еще обязательно наладится, и нужно перестать себя изводить.
Каким было облегчением для всех, когда они с притворной улыбкой для Джойс расселись в машине и, резко рванув с места, двинулись к дому. Излишняя опека со стороны мамы была всегда довольно навязчивой, хотя, возможно, именно сейчас Дани в ней и нуждалась, но подвергать детей такой пытке явно не намеревалась.
Купленные на субботу билеты для нее и Хосе были обменены на следующий рейс в воскресенье из-за увеличившего количества их группы улетающих ровно на одного человека. Хелена, первоначально решившая лететь со всеми вместе, передумала в последний момент и, заверив сына, что она обязательно присоединится к ним в начале недели, максимум в среду, отменила свой полет, сославшись на неотложные дела. Не верить ей не было смысла, какой бы она не была иногда злюкой и стервой, сына Хелена любила. Не всегда показывая это перед чужими людьми, но всегда убеждая его самого в этом, поступками, действиями и просто посылаемой мальчишке улыбкой. Она не гордилась тем, что оставила Нормана, бросив их с Мингусом одних, и теперь всячески пыталась загладить вину прошлых лет.
