Звали его Виктором, а работал он личным шофером у директора Клуба Моряков. И, как бывает в таких случаях, сделался директорским слугой, и его доверенным лицом. Директору осточертела должность в этом беспокойном учреждении, ему хотелось повышения, но чтобы это осуществить, требовалась «рука» в городской администрации. Тут в действие вступила его жена. Она дружила с женой высокопоставленного чина из горисполкома, заведовавшего кадровыми перестановками, и решила использовать эту связь. От супруги высокого начальника во время обычного бабьего трёпа она узнала, что любимой внучке чиновника захотелось иметь говорящего попугая. Предприимчивая женщина решила подсуетиться, и с помощью говорящего подарка девчушке облегчить принятие нужного решения дедушкой. И она поручила Виктору купить говорящего попугая. Раньше Виктор не имел дела с птицами, однако быстро выяснил, что купить молодого попугая не трудно, но чтобы выучить его говорить, требуется время. А уже обученных говорящих попугаев ему не попадалось.
Скорее всего, эта идея заглохла бы сама собой, но ему помог родной сын, друживший с Огурцом. Этот Огурец был пронырливым типом, и как всякий пронырливый тип имел обширные знакомства. Узнав о проблеме, он тут же дал адрес человека с попугаем на продажу. Это был собиравшийся в плавание моторист траулера. Недавно он развёлся с женой, и при разделе имущества ему достался попугай, которого он не знал куда деть. Виктор тут же съездил к нему, и купил этого попугая за сто рублей. Цена показалась ему завышенной, но моторист уверял, что отдал редкостную птицу практически даром, и если бы не обстоятельства, то он с ним не расстался бы ни за какие деньги. Вскоре выяснилось, что моторист их обманул, потому что попугай не разговаривал. Выручил всё тот же Огурец. Узнав о проблеме, он на следующий день привёл специалиста по дрессировке попугаев, то есть Родиона. Жену директора смутил возраст специалиста, но выбора у неё не было. К тому же обещанный гонорар в размере двадцати пяти рублей не казался чрезмерным. Родион взялся за дело, и уже через пять дней к общей радости попугай заговорил. Стоило жене директора постучать ногтем по клетке, и сказать слово Жак, так звали попугая, как он тут же скрипучим голосом сообщал, что «Жак умный».
Жена директора тут же позвонила важной даме, и сказала, что ради её внучки она готова расстаться с чудесным говорящим попугаем. После некоторых согласований Виктор в тот же день после работы привёз важного чиновника с женой и внучкой на смотрины попугая. Клетку с птицей из кухни перенесли в гостиную, и хозяйка захлопотала, расставляя угощение для дорогих гостей. От этой суеты, звона посуды и звука открываемой бутылки с коньяком, попугай пришёл в возбуждение, и забегал по клетке. Когда гости расселись за столом, хозяйка постучала ногтем по клетке, и назвала имя Жак, на которое попугай тут же откликнулся словами «Жак умный». Внучка пришла в восторг. Важный начальник заинтересовался, подошёл до клетки, постучал по ней ногтем, и назвал попугая по имени. Жак посмотрел на него одним глазом, взмахнул крыльями, и вдруг проверещал: – «Иди жрать урод лысый»! И добавил пару грязных ругательств. Высокий чин побледнел. Он и в самом деле был лысым, да и лицом смахивал на Кощея Бессмертного. Он зловеще сказал: – «Ну-ну», махнул рукой своей жене, взял за руку внучку, и пошёл на выход. Директор с женой растерянно застыли истуканами. У Жака оказался немалый словарный запас, и разговорчивый характер. Громко и чётко он произнёс вслед уходящему работнику горисполкома: – «Катись колбасой ублюдок косой»! Он добавил бы ещё что-нибудь, но опомнившаяся жена директора схватила клетку, и отнесла её в тёмную кладовку. Это спасло попугаю жизнь. От таких напутственных слов чиновник вздрогнул всем телом, что-то злобно пробормотал, и с силой хлопнул дверью. У него была фамилия Косухин, и он знал, что за глаза все называют его Косым. Очнувшийся директор клуба кинулся вслед с извинениями, но крайне неудачно выразился, что попугай имел в виду совсем не то. В ответ директора заковыристо послали. Виктор, отвозивший гостей обратно, из ругани важной шишки понял, что скоро у него будет новый начальник. Разъярённый директор клуба хотел свернуть попугаю шею, но сразу его не нашёл, а когда остыл, то решил, что виновата не птица, а её учитель. К тому же попугай стоил денег.
На следующее утро директор сказал Виктору, чтобы он нашёл Родиона. Что он хотел с ним сделать, осталось неизвестным. Может стребовать гонорар обратно, а может просто набить морду, но Родиона явно ждали неприятности. Огурец знал Родионов адрес, но не выдал его. Лично Виктор претензий к Родиону не имел, а искал он его с целью предупредить, чтобы не высовывался на улицу некоторое время, потому что этим утром директор клуба узнал, что его назначили заведующим прачечной номер пять, и осатанел. А человеку в осатанелом состоянии на глаза лучше не попадаться.
От этих сведений тёте Капе стало дурно, и, войдя в квартиру, она сразу пошла на кухню, где у неё хранилась валерьянка. Она всегда употребляла это средство от всякого рода волнений. Дядя Валентин тоже пошёл на кухню вслед за супругой, чтобы узнать причину её взвинченности. Родиону хорошо был слышен пронзительный голос тёти:
– А ведь многие женщины в станице говорили мне, что племянничек мой такой прохиндей, что его даже милиция остерегается. Только не верила я, ведь Родя такой смирный и вежливый. А теперь всё стало ясно. Валентин! Мы же понятия не имеем, чем он тут занимается кроме экзаменов. Оказывается, когда мы на работе, он здесь лечит собак. За деньги! Когда он всё успевает? Ведь в нашем районе его уже знают больше чем меня! На улице с ним через одного здороваются. А на днях этот учитель попугаев устроил директору Клуба Моряков такое, что того с работы сняли! И всё это он наворотил за каких-то полтора месяца. Бедная Полина! Ведь она годами терпит это чудовище!
Дядя Валентин только сопел и пучил глаза, переваривая услышанное.
В историю с попугаем Родиона втравил Огурец. Однажды на рыбалке Родион рассказал ребятам про свою ворону Верку. И когда возникла проблема молчащего попугая, Огурец решил, что тот, кто научил птицу воровать деньги, сможет легко и быстро научить её разговаривать. Родиона он соблазнил деньгами. Всё-таки двадцать рублей на дороге не валяются. Пять рублей полагались Огурцу за посредничество.
Родион не был профессионалом птицеводом, но в попугаях более-менее разбирался. В станице они не были диковинкой, и жили у многих знакомых Родиона. Он знал правила ухода, и многое другое из жизни этих интересных птиц, а однажды с помощью полыни избавил двух волнистых попугайчиков от птичьих блох. Любознательный Родион читал литературу о повадках попугаев, и знал, что процесс обучения речи требует особых условий, и занимает немало времени. Он ни за что не связался бы с обучением Жака, но было одно обстоятельство. Родион не верил, что моторист так пошло обманул новых хозяев попугая. Скорее всего, этот попугай был говорящим, но от смены обстановки испытал стресс, и замолчал. Чтобы заговорить, ему нужно было привыкнуть к новому хозяину, и почувствовать к нему доверие. То есть Жаку требовалось какое-то время, чтобы освоиться и заговорить. Родиону было нужно всего лишь ускорить этот процесс, и он решился.
Попугай оказался породы «Жако», от которой вероятнее всего и произошло его имя. Первые два дня Жак на контакт не шёл. Хозяйке быстро надоело однообразное повторение слов, и она стала оставлять дрессировщика наедине с птицей. Для ускорения процесса требовалось нестандартное решение, и Родион его придумал. Он набрал пива в маленькую стограммовую бутылочку из-под водки, именуемую в народе «мерзавчик», и на очередных занятиях стал тайно от хозяйки поощрять Жака смоченным в пиве хлебом. Обоняние у большинства птиц, и попугаи здесь не исключение, плохое, или вовсе никакое, но Жак с удовольствием набросился на пивной деликатес, и Родион понял, что это угощение птице хорошо знакомо. Родион знал, что у птиц нежная печень, и любое спиртное им очень вредно, но понадеялся, что от нескольких порций пива с Жаком ничего не случится. После этого Жак сразу признал Родиона своим лучшим другом, перестал клеваться, и быстро выучил новые слова «Жак умный». Более того, он стал говорить эти слова после щелчка по клетке. Затем Родион показал результат дрессировки хозяйке, она обрадовалась, и заплатила гонорар. Рефлекс у Жака закрепился, и он отзывался на стук по клетке всем знакомым людям. Родион недоумевал, ведь никакого криминала во всём этом не было, и только слова зашедшей в комнату тёти объяснили ему положение дел:
