— А теперь ложись на кровать вниз лицом.

Джейсон явно заколебался, и Алекс вопросительно подняла бровь. Впрочем, она прекрасно понимала, что ему приходится сейчас выдерживать нелегкую внутреннюю борьбу, поскольку его самые сокровенные желания были ограничены тесными рамками понятий о приличиях и сознанием собственного достоинства, а потому она позволила ему посомневаться еще несколько секунд.

— Ну же, Джейсон, — сказала она с невозмутимой уверенностью в голосе.

Едва заметно вздохнув, Джейсон подчинился неизбежному. Он покорно улегся вниз лицом поверх одеял, и Алекс, увидев, каким напряжением дышит каждая линия его тела, почувствовала мощнейший прилив сексуальной энергии. Она даже испугалась, что может кончить прямо сейчас.

Она забралась на кровать и уселась поверх Дюваля, обхватив коленями его бедра:

— Пока тебя не было, я прошлась по магазинам. Здесь на столике лежали деньги, и я решила, что ты не станешь сердиться.

Джейсон попытался повернуть голову, но она мягко прижала его лицо к подушкам.

— Не подглядывать! — игриво воскликнула она и, перегнувшись, подняла с пола большую сумку.

Джейсон услышал шуршание пластикового пакета и упаковочной бумаги, которую разворачивала Алекс. Он задыхался в подушках и хотел повернуть голову, чтобы глотнуть немного воздуха.

— Алекс…

— Тс-с! — прошептала она и слегка похлопала его по обнаженным ягодицам.

Этот неожиданный жест заставил его застонать и замолчать. Возбуждение все больше охватывало его. Что, однако, она там делает?

— Джейсон, ты должен доверять мне. Просто я знаю, что тебе нужно.

Когда Алекс пропустила под его головой и плотно завязала на затылке черный шелковый шарф, у Джейсона перехватило дыхание. Затем ее пальчики заботливо погладили его брови, словно убеждаясь в том, что повязка не слишком сильно давит на лоб.

— Ну что, стало замечательно и темно, правда? — шепнула она, щекоча своим жарким дыханием его ухо и касаясь грудью его спины.

— Д-да, — неуверенно пробормотал он.

Еще ни разу не чувствовал он себя так неуверенно и скованно, и нельзя было сказать, что он получал от этого удовольствие.

— Очень хорошо. Паинька. Не бойся, я не обижу тебя. По крайней мере, сегодня. Я купила немного масла, так что, если ты будешь лежать очень спокойно, я смогу сделать тебе расслабляющий массаж. Хорошо?

Массаж! По телу Джейсона от одного этого слова разлилась приятная слабость. На миг он попытался задуматься…

— А потом, если ты будешь вести себя очень, очень хорошо, я тебя отшлепаю.

— Что?!

Алекс рассмеялась высоким звенящим смехом, прозвучавшим как прекрасная музыка.

— Спокойно, дорогой. Позволь твоей крошке подарить тебе то, чего тебе хочется.

Сознание еще не окончательно покинуло Джейсона, и он хотел сказать ей, что хорошенького понемножку, что довольно этих непонятных игр. За кого она его принимает? Однако она начала втирать масло в его кожу, и прикосновение ее теплых ласковых пальцев к плечам лишило его дара речи. Да, пусть будет массаж, он не шелохнется. Если она попробует сделать что-нибудь другое… тогда, может быть…

— Тебе нравится? — шепотом спросила она, снова наклонившись к самому его уху.

— М-м-м! — промычал он, улыбаясь.

Оказалось, что с завязанными глазами можно испытывать чувство прекрасного полного расслабления ничуть не меньшее, чем в плавучей герметичной камере, и сейчас он чувствовал себя полностью изолированным от всяческих потрясений и мог сосредоточиться на собственных приятных ощущениях.

— Подними руки и вытяни их над головой.

Не раздумывая, он подчинился ее повелительной интонации и вытянул руки, сцепив их на подушках. Однако, когда на его запястьях защелкнулись металлические браслеты наручников, он вновь почувствовал себя весьма неуютно.

— Алекс…

— Спокойно!

Она спрыгнула с кровати и подтянула к ее изголовью цепочку, сковывавшую наручники, затем он услышал еще один металлический щелчок и понял, что она пристегнула эту цепочку к спинке кровати.

— Ну вот, — довольным голосом произнесла она, — не волнуйся, ты к этому привыкнешь. Ведь ты уже привык к темноте, правда?

— Но это совсем другое дело, я…

— Чепуха! Это только начало. Не трусь.

Тем не менее, когда она решительно развела его ноги в стороны и, не давая ему времени опомниться, приковала его лодыжки по разные стороны кровати, он впал в настоящую панику. Но Александра как ни в чем не бывало втирала масло в его руки и ноги, и ее прикосновения были нежными и уверенными. Он почувствовал, как по его телу начали расходиться волны приятного тепла и окутывать его словно мягким покрывалом.

Лежа ничком с закрытыми и плотно завязанными глазами, Джейсон попытался представить самого себя на этой кровати — голого и намазанного массажным маслом. Руки его были вытянуты и закреплены над головой, ноги разведены в стороны, и, должно быть, ее взгляду открывались темная ложбинка между ягодицами и потяжелевшая, налитая кровью мошонка с яичками. Легкие пальцы Алекс скользнули туда, к его сокровенным местам, пощекотали кожу, покрытую жесткими волосами, и он застонал.

— Вот видишь, теперь я могу делать с тобой все что хочу, правда, милый? — шаловливо произнесла она. — Как ты думаешь, что я теперь с тобой сделаю?

— Ай!

Алекс звонко шлепнула его по ягодицам, и от неожиданности он вскрикнул. Звук шлепка подействовал на него ничуть не меньше, чем могла бы подействовать внезапная острая боль. Он непроизвольно дернулся, забыв, что скован по рукам и ногам.

— Ох, дорогой, но ведь было же совсем не больно! — воскликнула Алекс, нежно гладя ладошкой его горящую задницу.

Другой рукой она продолжала ласкать его яички, и это было невыразимо приятно Джейсону. В то же время ему было немного стыдно чувствовать, как напрягшийся ствол его пениса давит на простыни и матрац. Ему хотелось перевернуться, сжать Алекс в объятиях и показать ей, кто хозяин положения. Он жаждал вновь почувствовать себя мужчиной.

Словно прочитав его мысли, Алекс нежно поцеловала чувствительное местечко у него за ухом.

— А теперь, мой дорогой, я хочу перевернуть тебя. Если ты пообещаешь своей детке лежать спокойно, я сниму твои оковы.

Не в силах говорить, Джейсон кивнул, и, когда Александра сняла браслеты с его лодыжек и рук, его охватило невероятное чувство облегчения. Он блаженно позволил ей перевернуть себя на спину и снова, подчиняясь движениям ее рук, завел руки за голову. Однако повязку с его глаз она не сняла.

— Поверь, так будет лучше, — снова сказала она.

Джейсон услышал, как зашуршала одежда, которую торопливо скидывала с себя Алекс, и с трудом поборол искушение сорвать с глаз повязку и взглянуть на нее. Однако по здравому размышлению он не стал этого делать, решив, что, в конце концов, она пообещала ему какое-то немыслимое наслаждение в том случае, если он будет беспрекословно ей подчиняться. Это означало, что, сняв повязку против ее воли, он рисковал испортить ей настроение. Эта мысль укрепилась в его сознании, и он смирился с ситуацией, хотя оттого, насколько эта ситуация складывалась непривычно для него, ему было несколько не по себе.

Однако вот кровать качнулась под весом ее легкого тела, и он вздрогнул. Она вновь оседлала его, и нежная кожа между ее коленками соприкоснулась с его бедрами. Теперь он мог вдохнуть аромат ее тела и чувствовал тепло, исходившее из ее полураскрытого лона, вход в которое Алекс почти прижала к его налитым кровью яичкам.

Когда он понял, что она вовсе не собирается немедленно впустить его в свою жаркую глубину, он разочарованно застонал, но Алекс в ответ едва слышно рассмеялась:

— Дорогой, но ведь это моя игра. Делай все, как я скажу, а иначе я просто встану и уйду домой.

И она начала легкие движения тазом, так что ее мягкие влажные раскрытые внутренние губки заскользили вдоль его напряженного члена по всей его длине вперед и назад. Джейсон чувствовал, как смачивает ее теплый вязкий сок кожу его твердого упругого ствола, а мышцы вокруг входа в ее лоно мягко пульсируют, и все это вместе должно было неминуемо привести только к одному результату.