Юнги наклоняет голову и обдумывает это в течение секунды.
— Что ты хочешь этим сказать?
Чимин не отвечает. Он просто погружается в воду так, что над поверхностью видно только верхнюю половину его лица, кончики его ушей становятся одного цвета с его волосами. Это мило, но Юнги всё же хочет услышать его ответ, поэтому он подталкивает Чимина под водой пальцем ноги.
Чимин пищит и удивлённо отскакивает назад (щекотливая русалка, отмечает Юнги), окатив Юнги водой. Заикаясь, он несколько раз извиняется, но Юнги отмахивается от него, бормоча высушивающее заклинание. — Просто ответь на вопрос, Пак Чимин.
— Ты собираешься называть меня полным именем до тех пор, пока я не отвечу? — раздражённо дуется Чимин, прежде чем отвести взгляд, но его голос значительно смягчается. — Ты не холодный, Юнги-хён. На самом деле, ты один из самых заботливых и мягкосердечных существ, которых я когда‑либо встречал.
Это заставляет Юнги задуматься. Между ними проносится невидимый ветерок, быстрый и тихий, свет проникает через крышу, окутывая всю сцену теплотой. Юнги бросает на Чимина быстрый взгляд, замечая, как тот продолжает смотреть в сторону и беспокойно барахтается, как будто хочет нырнуть под воду и скрыться (несмотря на то, что Юнги наложил заклинание на бассейн, чтобы он был всё время чистым и прозрачным, и под поверхностью воды всё абсолютно видно любому, у кого есть нормальное зрение). Нала, почувствовав изменение в атмосфере, осторожно слезает с коленей Юнги и исчезает за горшками с растениями, чтобы продолжить там свой сон.
— И всё же, ты почти не знаешь меня, — говорит Юнги. Он старается, чтобы его тон оставался простым и обыденным. Он не хочет, чтобы Чимин думал, что он настроен против зарождающейся между ними дружбы, но ему любопытно, почему русалка так думает о нём всего лишь после трёх недель совместного проживания.
Чимин, наконец, встречается с ним взглядом. Теперь он уже не выглядит таким взволнованным, вместо этого он кажется смущённым, но в его глазах есть какая‑то уверенность, и Юнги не может отвести взгляд.
— Может и так, но я чувствую, что знаю достаточно.
То, что между ними что‑то происходит, остаётся невысказанным, но не незамеченным. Юнги улыбается, слегка, но всё же, и Чимин радостно сияет в ответ. Юнги чувствует, как что‑то мягко задевает его лодыжку, всего лишь на миг, но этого достаточно, чтобы его кожа начала покалывать.
— Так, теперь ты дашь мне свой контакт, Юнги-хён?
Юнги закатывает глаза и вытаскивает свой телефон.
====== 4. ======
Четыре дня спустя, абсолютно без предупреждения появляется Хосок.
Юнги занят проверкой амулета, он хочет удостовериться, что всё идёт хорошо и нет никаких странных побочных эффектов, например, сомнительных наростов на браслете или необычных жидких выделений и изменений в цвете раствора. Он очень дотошен в свой работе: всегда тщательно отмеряет нужное количество каждого ингредиента, точно рассчитывает время кипения раствора и сколько раз его нужно помешать, следуя пометкам, сделанным на полях его книг, до самой последней точки — осторожность никогда не помешает.
Когда он видит, что браслет спокойно плавает в банке, а раствор превратился в нужный оттенок голубого цвета, каким он и должен быть, согласно книгам, во время последней фазы отстаивания, Юнги удовлетворённо кивает. Завтра вечером он его вынет, и начнётся второй этап с Чимином, который будет намного сложнее, чем простое ожидание в течение двух недель, когда амулет впитает магические свойства раствора преобразования. Он уже кратко ознакомил Чимина со всем процессом, но чтобы быть уверенным до конца, Юнги хочет повторить с ним всё ещё раз сегодня вечером.
Только он ставит банку на своё место, как из гостиной раздаётся громкий визг, и Юнги чуть не опрокидывается со стула, на котором стоит. Прежде чем упасть, он хватается за полку, где хранятся все его сваренные зелья, и в течение какой‑то ужасной секунды всё дрожит, в ушах Юнги стоит звон стекла, а в голове со скоростью света прокручиваются все заградительные заклинания, которые он только знает.
К счастью, ему не приходится использовать ни одного из них, потому что полка прекращает качаться, и пузырьки и банки больше не гремят. Он вздыхает с огромным облегчением.
Вот и славно.
У него в кармане вибрирует телефон. Он вытаскивает его и видит сообщение от Чимина: слышал крик, ты в порядке?
Оно сопровождается смайликом, который выглядит немного обеспокоенным, он более сложный и тщательно разработанный, и Юнги до сих пор не понимает, как его друзьям удаётся так быстро печатать его (Юнги, может, и маг, но всё же существуют такие вещи в современных технологиях, которые он не понимает и не может понять). Сообщение вызывает у него лёгкую улыбку, от которой приподнимаются уголки его губ, несмотря на откровенно тревожную ситуацию в доме.
А конкретно — визг, который всё ещё не прекращается в его гостиной.
Это не я, но я сейчас пойду проверю, что там. Сиди тихо, я сообщу тебе, что происходит, как только узнаю.
Он не ждёт ответа Чимина, а накладывает заклинание тишины на свои ноги и беззвучно спрыгивает со стула, потом он медленно выбирается из комнаты с зельями и направляется в гостиную. Чем ближе он подходит, тем визг становится более знакомым, и когда Юнги, наконец, заходит в гостиную, он видит…
Гигантскую оранжевую ящерицу на потолке, в опасной близости от светильников.
Юнги вздыхает и убирает с ног чары тишины.
— Что, чёрт возьми, ты делаешь, Хосок-а? — он уже не раз пожалел о том, что когда‑то дал своему другу запасной ключ от дома. — И, пожалуйста, ничего не ломай.
— Ты же знаешь очень хорошо, что это — работа Намджуна, — говорит оранжевая ящерица. Она осторожно ползёт по потолку и выглядит очень необычно, должен признать Юнги. Если бы он не был таким привычным к выходкам Хосока, то был бы немного напуган. — Хён, почему у тебя на полу пауки?
Юнги моргает и хмурится в замешательстве. Потом он быстро осматривает пол и видит, что по ковру бегают какие‑то чёрные мохнатые существа, которые, кажется, и стали причиной ужасных воплей Хосока, и о.
— О, — он щёлкает пальцами, и пауки исчезают. — Это просто иллюзия.
— Хён, что за дела? — оранжевая ящерица отталкивается от потолка. Когда она приземляется на свободный от пауков ковёр, то принимает свой обычный размер и форму Лучшего друга Юнги № 2, Хосока (Лучший друг № 1 — это вышеупомянутый разрушитель всего и вся, Намджун, которому удалось застолбить за собой этот титул только благодаря тому, что он знал Юнги дольше, чем Хосок, ровно на пять недель). — Я до смерти испугался!
— Я понял по твоему визгу, — говорит Юнги, поднимая бровь на оборотня-перевёртыша. — Это одно из защитных заклинаний, которое я недавно наложил на свой дом, оно должно отпугивать злоумышленников, показывая им иллюзию их самого большого страха. — Его вторая бровь следует за первой. — И с каких пор пауки стали для тебя страшнее, чем змеи?
Хосок вздрагивает.
— Начиная с той последней адской работы, за которую мы взялись вместе с Намджуном. — Когда он говорит это, его взгляд становится каким‑то болезненным, так что Юнги, откровенно говоря, ничего не хочет об этом знать. — Но, злоумышленник? Разве твой дом ещё не узнаёт мою ауру? Я же, практически, живу здесь!
— Ложь, — говорит Юнги. — Ты проводишь большую часть времени на работе, Хосок-а. И я не знаю, ты исчез так надолго из-за этого твоего последнего задания, поэтому, возможно, дом забыл. — Он криво ухмыляется и засовывает руки в карманы джинсов. — Плюс, ты действительно вошёл, не предупредив меня заранее.
— Мне, — начинает Хосок, положив руку на грудь. — Больно. — Они остаются так и смотрят друг на друга некоторое время, в гостиной стоит звенящая тишина, а потом на лице Хосока появляется широкая улыбка, и губы Юнги тоже сами собой складываются в усмешку. Хосоку требуются ровно три шага, чтобы оказаться рядом с Юнги и заключить его в крепкие объятия. — Я скучал по тебе, хён!
