– Где Змей? – спросил Кино, оглядываясь по сторонам.

– Не видно, – ответил Клэй.

Через секунду красный пикап пришел в движение.

– Значит, добрался до машины, – пробормотал Клэй и выстрелил.

Кино тоже начал стрелять, надеясь, что удастся достать убийцу в кабине пикапа. Однако единственное, что удалось братьям, – пробить несколько дыр в обшивке. Потом Кино выбил заднее стекло, но крепления с оружием остались нетронутыми. Водитель ехал вперед, не поднимая головы.

– Ведет вслепую, – прокомментировал Клэй.

Надо сказать, с задачей этой убийца справлялся на удивление хорошо, отметил Кино. Змей благополучно сумел добраться до дороги, вдоль которой росли кактусы и шафран.

– Уходит! – воскликнул Клэй.

– Надо стрелять по шинам.

Когда, выезжая на проезжую часть, водитель повернул голову, Кино на секунду увидел его затылок. Он выстрелил, однако фургон вильнул в сторону, и Кино промахнулся.

– Вот это трюк, – покачал головой Клэй.

Кино прикинул, сколько времени уйдет на то, чтобы вернуться к джипу и пуститься в погоню на колесах. Увы, слишком много. Не успеют они сдвинуться с места, а Змей уже выедет на автостраду. Оставалось только глядеть на поднятое пикапом облако пыли. Сама машина уже скрылась из вида. Затем Кино сердито уставился на синий пикап. Десять лет ушло на то, чтобы выследить убийцу, и вот, откуда ни возьмись, нагрянула эта дуреха и все испортила.

– Мы его упустили, – констатировал Кино и стал спускаться вниз по склону, намереваясь выяснить, что так не вовремя привело сюда эту особу.

Когда на Леа Альтаха посыпались осколки лобового стекла, она ничком бросилась на сиденье и закрыла голову руками. Еще одна пуля расколотила зеркало заднего вида, а за ней последовала другая. Да что же здесь происходит? Сначала мужчина на красном пикапе нацелил на нее винтовку и приказал вылезти из машины, потом кто-то открыл стрельбу. От страха сердце бешено колотилось. Между тем раздался шум двигателя красного пикапа. Машина резко развернулась, и из-под колес полетели песок и камешки.

Наконец Леа осторожно приоткрыла дверцу с пассажирской стороны, надеясь незаметно вылезти и укрыться под пикапом. Однако увидев, что лежит на земле возле автомобиля, Леа испуганно вскрикнула. Сквозь клубы пыли она разглядела распростертые рядом с пикапом тела. В горле стало так же сухо, как и во всей бесплодной пустыне Сонора.

Все трупы, кроме одного, лежали на песке лицом вниз. У того, что раскинулся на спине, руки были разведены в стороны, а рубашка разрезана. Невидящий взгляд убитого был устремлен на солнце. Не оставалось никаких сомнений, что он мертв. На груди виднелась темная, влажная рана. Выходит, водитель красного пикапа застрелил этого мужчину. Несмотря на жару, по коже Леа пробежал холодок, а кончики пальцев и лицо онемели.

Второй убитый лежал так же неподвижно, как и первый, только в другом положении – на животе и подняв руки, точно сдаваясь. Рядом еще два трупа. Потянувшись к дверце, Леа поспешно ее захлопнула. Потом сползла под руль и сжалась в комок, плотно прижав колени к груди. Куда же подевался спутниковый телефон? Леа взглянула на сиденье, но его нигде не было видно. Тогда она потянулась к рации, по-прежнему прикрепленной к поясу джинсов.

Трясущимися пальцами Леа включила рацию, нажала на кнопку.

– Марджи?

Ее непосредственная начальница Маргарет Крокер ответила сразу же, будто сидела за рабочим столом с рацией в руке.

– Леа! Наконец-то! Безуспешно пыталась с тобой связаться! Сколько раз повторять – рация все время должна быть включена!

Леа не пыталась перебить начальницу – знала, что бесполезно. Говорить она сможет, только когда Марджи закончит тираду и переведет рацию в режим приема сигнала. А та все говорила и говорила.

– Ты где? Эрнеста только что выходила на связь, а значит, ты опять где-то мотаешься одна! Сто раз же объясняла – все должны ездить парами. – Тут Марджи перешла на рассерженный шепот: – Угораздило же тебя отколоть такой номер именно сегодня, когда к нам нагрянул региональный директор! Мне и без твоих фокусов хлопот хватает!

Наконец Марджи завершила речь и дала Леа возможность высказаться.

– Убитые… четыре человека, – тоненько пропищала она, едва узнавая собственный голос.

– Что? Что ты сказала? Повтори.

– Он их застрелил. Они мертвы, все четверо.

– Кто застрелил? Кого? Леа, где ты находишься?

Леа ответила.

– В резервации? На индейских землях? И зачем тебя, спрашивается, туда занесло? У нас там станций нет. Слишком опасно. Леа, в этих местах наркокартели промышляют.

– Это место обозначено на карте.

Леа моргнула, отворачиваясь от беспощадно яркого солнца.

– На какой еще карте? Только не говори, что… Где ты ее раздобыла? – спросила Марджи. – Пожалуйста, скажи, что с тобой все в порядке.

Тут к машине подошел мужчина и остановился напротив окна. Сразу видно – опасный тип. Такому лучше не переходить дорогу.

Рация выскользнула из ослабевших пальцев Леа. Она открыла рот и пронзительно закричала. Мужчина рывком распахнул дверцу. От страха у Леа перехватило дыхание. Забравшись на сиденье, она оттолкнулась от руля и отпрянула к противоположной дверце.

– Посмотри на меня, – произнес незнакомец. – Видишь, я не он. Я не убийца.

Наконец Леа отважилась поднять глаза. За плечом у мужчины висела винтовка, в руке он сжимал пистолет. На нем был надет бронежилет. Глазами незнакомец метал молнии – кажется, его что-то очень сильно разгневало. Он пристально глядел на Леа. Мужчина был крупным, крепким и мускулистым. Леа рассудила, что, если он пустится за ней в погоню, далеко убежать ей не удастся.

– Вы из п-приграничного патруля? – едва переводя дыхание, с трудом выговорила Леа. Горячий воздух пустыни обжигал легкие. Голова у Леа закружилась.

Мужчина покачал головой. Незнакомец показал нашивку на рукаве бежевой рубашки.

– «Сумеречные волки». Подразделение Иммиграционной и таможенной полиции. Успокойтесь, бояться нечего.

Смотря кому, подумала Леа. Законопослушным гражданам – да, зато иммигранты остерегались этих ребят больше, чем представителей наркокартелей. Разумеется, про «Сумеречных волков» Леа доводилось слышать немало. Слава шла впереди них.

– Вы не ранены?

Леа едва смогла разобрать его слова – в ушах у нее зашумело. Незнакомец терпеливо ждал ответа, но Леа могла только молча моргать. Перед глазами, словно светлячки, плясали мушки. Мужчина протянул к ней руку, перепуганная Леа непроизвольно нажала на ручку дверцы, отчего вывалилась из пикапа спиной вперед и тут же откатилась под пикап.

К сожалению, таким образом Леа оказалась на одном уровне с трупами и от ужаса расплакалась. Тем временем сотрудник «Сумеречных волков» захлопнул дверцу ее машины и обогнул пикап. Леа обратила внимание, что обут он был не в тяжелые армейские или походные ботинки, а в мокасины с характерными мысками. От неожиданности Леа даже плакать перестала. Ей уже приходилось видеть такую обувь, и она прекрасно знала, что это означает. Папа говорил, что в такой обуви можно даже кактус пинать. Владелец мокасин был не просто индейцем. Как и Леа, он принадлежал к племени апачи.

– И долго собираетесь там лежать? – с плохо скрываемым раздражением поинтересовался мужчина.

Перейдя на язык апачи, Леа спросила, к которому из племен этого народа он принадлежит. Мужчина опустился на корточки и, встав на одно колено, заглянул под машину. Ответил он традиционным представлением на языке атабакской ветви. Леа обратила внимание, какой низкий и бархатистый у него голос. При его звуках она невольно почувствовала себя спокойнее.

– Я Кино Козен, сын Тессы и Генри Козен. Принадлежу к клану Медведя, родился под знаком Орла. А как зовут тебя?

– Леа Альтаха, – ответила она. Голос ее почти перестал дрожать. Леа на секунду запнулась, решая, что сказать, а о чем умолчать. – Мои родители – Оскар и Мария Альтаха. Я…