Притом, не зная вовсе употребления свеч, освещаются они в долгие зимние вечера лучиной, то-есть тонкими и длинными осколками сухого дерева.

Освещение жилищ довольно разнообразно.

Не говоря о домах помещиков высшаго круга, где горят стеариновыя свечи и лампы, я обращаюсь к прочим помещикам. У них, у высших чиновников и богатых купцов молодаго поколения, освещение этого рода употребляется только при посещениях гостей, а в обыкновенное время горят сальныя свечи, четверик и пятерик; шестерик употребляется у мелких и скупых хозяев.

Мещане и некоторые крестьяне освещают свои жилища свечами мелкаго разбора, но не всегда; из первых бедняки жгут конопляное масло в ночниках, а иногда лучину; последние везде жгут лучину, которая обходится в некоторых местах дороже свеч, и всё-таки не выходит из употребления. Свечи, шестерик и семерик, употребляются только в праздничные дни.

Остановимся на последнем способе освещения.

Не сила привычки заставляет крестьян предпочитать лучину свечам, а необходимость. Свеча горит таким светом, который может дать светильня, по своей толщине и устройству; ни прибавить ей света, ни убавить нет возможности; напротив лучина щепается толсто или тонко, смотря по тому, сколько нужно света для освещения избы, и при безпрестанной поправке ярко освещает всю комнату. Если же зажечь свечу и поставить ее на столе, то без преувеличения можно сказать, что она освещает только один стол, или один тот угол, где стол поставлен, да сидящих у самаго стола; зажечь две свечи или одну четвериковую крестьянин не в состоянии. Вот почему предпочитает он лучину свечам.

Войдите в любую крестьянскую избу в зимний или осенний вечер, и вы увидите везде одну картину: у самой лавки прямо против двери стоить светец; это две или три деревянных узеньких досчечки, вышиною в 2 ½ аршина, утверждённых вертикально в небольшом отрубке дерева и скрепленных вверху бруском четверти в полторы, в котором укреплён круглый кусок дерева в стоячем положении; в оси этого куска вставляется железная рогулька, в виде креста, котораго концы разветвлены на части, верхний на три или на четыре, а боковые на две или на три, так что между каждою отраслью свободно входить конец лучины. У светца сидит мальчик или девочка, или кто-нибудь из семейства, занимащийся делом не к спеху, и переменяет догорающую лучину; если одна лучина сгорела до половины, то вставляют другую. Обыкновенная длина лучины около 2 аршин.

Перед светцем стоить корыто, наполненное водою, куда падают отлетающие угли. Вокруг на лавках и перед светцем на скамейке женщины прядут лён; с шитьём садятся ближе к светцу: в средине на полу или на отрубке дерева мальчики и взрослые мужчины плетут и ковыряют лапти, или вьют верёвки. Если дитя ползает на потухших угольях; два, три ребёнка брызгаются в корыте, погружая в воду недогасшие уголья, или строят из лучины клетки, да в заднем углу качается люлька с младенцем; то картина полна. Вот домашний вечер большего крестьянскаго семейства! Как теперь вижу эту картину, в которой я участвовал и сам во всех периодах своей молодости.

Вечера бедных мещан совершенно одинаковы, и отличаются только занятиями семейства.

Крестьяне начинают сидеть вечера и следовательно освещать свои жилища лучиною с Воздвиженья, а некоторые с Рождества Богородицы, и оканчивают Благовещеньем… Урочным временем прекращения вечерних занятий есть пение петуха, у одних первое, у других второе. Утром, часов около 4 ½, встают, опять принимаются за занятия и завтракают с разсветом дня. Остальное время года крестьяне встают с восходом солнца, а в рабочее время еще до восхода и ложатся на вечерней заре.

Конечно, употребление лучины имеет много неудобств: с нею нельзя сходить в клеть без опасности, от нея в избе всегда дымно и страдает зрение; переменяющий лучину в светце отвлекается от занятий; отскакивающие на пол, особенно перед морозом и во время мороза, уголья производят нечистоту на полу, на котором спит некоторая часть семейства. Но заменить лучину свечами для крестьянина всё-таки невыгодно. Если что можно придумать к улучшению освещения между крестьянами, то это придумано, или лучше сказать, подмечено у крестьян же в низовьях Волги.

Царская свеча, Verbascum nigrum (коровяк – А.Г.), есть лучший материал для освещения. Стебли ея, приготовленные по способу г. Наттера, горят светло, заменяя свет двух сальных свеч; царская свеча горит медленнее лучины, почти без дыма и не отщелкивает угольев. У нас в губернии растение это неизвестно, а распространение его было бы истинным благодеянием для безлесных селений. Свеча эта, не занимая особаго пространства земли, может быть разводима в огородах между овощами, вместо самовольно и безполезно заглушающих оныя мака и хрена.

Уличного освещения по ночам в городе тоже нет вовсе, а в домах практикуется освещение керосиновое при помощи английских ламп и американского керосина.