Спасибо, Ирина, если публикация состоится, я обязательно пришлю вам ссылку. Это не я решаю, мой редактор определяет, насколько материал нам интересен. Нет-нет, если что-то будет непонятно, я сама с вами свяжусь. Всего доброго, до свидания!

М-м-м, диагностика мозга? И… Сколько мегагерц? Погодите, я записываю. Текущая скорость обработки информации… Ага! Специальные программы? В основном, физиология? О, я бы тоже так хотела – проводок в мозг, и сразу худею! А еще? Иностранные языки? И сколько вы уже изучили? Парле ву, шпрехен зи? Ооо, аригато! А в интернет? Вирусы? Ох, сожалею. И сложно проходит лечение? Голова кружится? Сочувствую!

Спасибо за интереснейшее интервью! Завтра утром выставим на сайт, я ссылочку пришлю! Могу к вам в дальнейшем обращаться как к эксперту по новым технологиям? Спасибо!

Сколько-сколько за интервью хотите? Нет, мы столько даже кинозвездам не платим. Вот сумма, которую мы можем предложить. Хорошо, но не меньше пяти тысяч знаков. Мы потом, если что, урежем. А лучше я сама все напишу и вам дам согласовать.

Придете к нам на шоу? Ничего себе у вас запросы! Хорошо, но у нас тоже есть свои условия…

Сколько стоит упоминание в вашем блоге? А если по бартеру? Мы можем предложить отличную спа-программу! Хорошо, и половину суммы. Цитату для упоминания согласуйте, пожалуйста, заранее. Приходите в любое время, скажете, что у вас сертификат, и назовете имя, но лучше за день записаться. У вас же нет противопоказаний? А контакты не заржавеют? Извините, неудачная шутка! Всего вам доброго!

– Ирина, вы стали киборгом больше тридцати лет назад. Ой, простите, мне не стоило выдавать эту тайну! Вы же меня прощаете? Честное слово, выглядите вы на все семнадцать! И все же: эксперименты начались тридцать лет назад, а таких, как вы – раз-два и обчелся. Что случилось? Неужели что-то пошло не так?

– Почему же? Разве со мной что-то не так? И у моих друзей-киборгов тоже все в полном порядке. Просто нам очень повезло получить дорогую технологию в порядке эксперимента. Сейчас пока что модификация стоит очень дорого. А те люди, которые могут себе позволить такие суммы, не любят распространяться о своих преимуществах. Это первая причина.

А вторая, на мой взгляд, в том, что люди реакционны. Они, точнее вы, вы боитесь всего нового. Сколько споров было вокруг мобильных телефонов? Излучение, влияние на мозг, фээсбэшники в веб-камерах! А сейчас вам проще ломать глаза в электронных очках, хотя, по сути, это топтание на месте. Какая разница, двигать курсор пальцами или зрачками, если можно загрузить программу прямо в мозг? Именно поэтому моя миссия – объяснить всем и каждому, что не нужно бояться новых технологий. Когда-нибудь они станут доступны для всех, и такие, как я, встретят вас на пороге в новый мир огромных возможностей!

Васенька, родной, как там твои обезьянки? Все так же? Одна диагностика? Ни одна программа больше не идет? Бедняга, ты совсем вымотался в этой своей лаборатории. Положи бутерброд, я тебе сейчас человеческой еды разогрею! Если ты киборг, это еще не значит, что ты должен есть всякую дрянь. Хватит того, что я этой дряни по жизни наелась.

Нет-нет, котик, у меня все хорошо. Просто еще одно тупое интервью. Нет, к вам я работать не пойду. Знаешь такое слово – гуманитарий? Это ты у нас гений, словно и в самом деле киборг! А я в вашей лаборатории могу только обезьянкой работать, да еще клетки мыть за другими обезьянками. Что, не надо мыть? А что делать? Бумажки перекладывать? Вот уж спасибо так спасибо!

Знаю-знаю, свои люди, все понимают, пальцами не тычут. Солнышко, я в курсе, как тебе там хорошо. Вот и сиди в своей уютной башенке из слоновой кости! А мне уже поздно, извини. Буду дальше выколачивать золотые эскудо из ветряных мельниц. Ты что, обиделся? Вот дурачок! Иди ко мне! Как же долго я тебя искала… Угадаешь, откуда цитата, – поцелую! И просто так тоже поцелую. И так тоже поцелую…

– Ира, скажите, только честно: когда у вас будет ребенок, вы установите ему интерфейс?

– Я…

Ирка-зефирка, держись, не падай! Новость? У тебя? Не-не-не, чур, я первый! Получилось! Слышишь ты, у нас получилось! Какой говорящий шимпанзе? Да ну тебя! Я серьезно! И не шимпанзе, а шимпанзенок! Мы можем удаленно управлять пульсом новорожденного шимпанзенка!

Ирка, пульс – это только начало! Мы специально начали с базовой физиологии, потому что она сейчас у него активнее всего будет развиваться. Потом моторика, да, а потом, может, и речь – чем черт не шутит! Главное – постоянное развитие, понимаешь?

Мы с самого начала все делали не так! Думали, установим интерфейс, посмотрим, как приживется, как поведет себя, а потом уже программы писать будем. А его нужно обучать! Понимаешь, ребенок обучается, и с ним обучается его интерфейс! Тогда они смогут взаимодействовать! Тогда мы с ним сможем взаимодействовать!

Мы готовим новый цикл экспериментов. Теперь все будет как надо. Только представь: отбор потенциальных родителей из тысяч пар, ведение беременности, роды у нас в клинике, лучшее медицинское обслуживание, развивающие группы с лучшими педагогами, все самое лучшее! И это будут настоящие киборги – с управляемой физиологией, электронным обменом информацией, ускоренным мышлением. Новые люди, понимаешь! К нам родители в очередь будут строиться, только чтобы отборочные тесты пройти!

Впрочем, для своих можно и исключение сделать, да? Слу-ушай, может, нам с тобой ребеночка завести? Будет настоящий первый киборг! Ир, ты что на меня так смотришь? Ир? Тебе нехорошо?

Ты – что? Господи, Ира, Ирочка, а я-то чушь несу! Прости меня, девочка! Ну, хочешь, уедем? Убежим ото всех? В глушь, в деревню? Я сам у тебя роды приму, я умею, я у обезьян… Ну, прости! Не надо никуда уезжать! Никто же нас не заставляет участвовать. Все будет как раньше, я буду работать, ты веди свой блог, если он тебе так нужен, будет у нас самый обычный малыш. Самый лучший малыш! А если все же захочешь… Только если захочешь! Ты только скажи, чего ты хочешь?

Ну, чего?

Я…

«Топ… топ-топ… Маленькие рыжие лапки переступают по траве с осторожностью. Их владелец взволнован, крутится на месте, поскальзывается на изумрудных гладких стебельках. Потом тыкается усатой мордочкой в землю и, наконец поверив, что свобода – взаправду, бежит по лужайке. Топ-топ-топ! Развевается пушистый хвост, похожий на павлинье перо, уши торчком, в зрачках-щелочках отражаются облака – котенок подпрыгивает и на секунду зависает над землей, молотя лапами по воздуху. Потом валится обратно – бум!

Мята-мята-мята… Откуда махнет мятой? Где-то совсем близко! Мята-мята-мяу-у-у… Фр-р-р-р!

На газоне включается автоматическая поливалка. Котенок снова подпрыгивает, шипит и бросается обратно к дому. Крыльцо, с которого его спустили всего минуту назад, все ближе.

Мята-мята-мокро! Ф-ф-ф-ф!»

Я лежу на продавленном диване, закинув руки за голову. Под пальцами – жесткие, колючие волосы. Нормально уложить их почти невозможно, расчесать, когда длинные, – смерти подобно, поэтому я стригусь коротко. Но в тот день у меня были два хвостика и бантики. Розовый и розовый в горошек. Почему-то это кажется важным. По-моему, мне было шесть. И я смеялась.

Я закрываю глаза и снова вижу Топа, который первый раз оказался на улице, попал под «дождь» из оросительной системы, испугался и бросился ко мне на крыльцо. Помню, как я хохотала до слез – потому что, пытаясь запрыгнуть на руки, он исцарапал меня до крови. Помню его уши с кисточками, как у рыси, пучки шерсти между когтями, горячий пухлый животик и серьезную морду.