– Прости, – сказал я.

– Пожалуйста, никогда так больше не говори. Ты поможешь мне с сыновьями Пахадыра?

– Нет, – отрезал я. – Не желаю никого убивать.

– Хорошо, брат, – Рашид улыбнулся, шагнул ко мне и обнял за плечи. – Я знал, что ты не пойдешь со мной, и спросил лишь на всякий случай. Ничего, я управлюсь сам.

Наутро, забрав обеих лошадей, брат ушел.

Его не было долгие двенадцать дней. Все это время я безвылазно просидел дома, выбираясь наружу лишь, чтобы поупражняться в стрельбе из винтовки. Мне было тревожно, и я сам не знал, за брата ли я тревожусь или за то, что будет, когда он появится вновь. А еще не давал мне покоя подземный склад, к которому Рашид, единственный, знал дорогу.

Он вернулся на исходе двенадцатого дня. Во дворе заржала лошадь, и я вышел на крыльцо встречать. Брат, улыбаясь, шагал от конюшни ко мне.

– Что с сыновьями Пахадыра? – спросил я.

Рашид нетерпеливо махнул рукой.

– Сыновья Пахадыра подождут, это теперь не главное, – выпалил он и, обогнув меня на крыльце, вбежал в дом.

Я растерянно постоял на пороге, затем переступил через него вслед за братом. От удивления застыл в дверях. Рашид сбросил с себя рубаху и сейчас стоял передо мной в снежно-белом дишдаше до пят. Том самом, про который отец говорил, что правоверный надевает его, когда случается важное событие в его жизни.

– Я разговаривал с людьми, брат, – сказал Рашид, глядя мне в глаза. – А потом с муллой. Помнишь, что плел тот старик? Он врал, я тогда знал, что он врет, только не знал почему. Так вот: все не так, брат, совершенно не так. Правоверных всегда было мало, до войны их было мало, а после почти совсем не осталось. А неверных много, и они всегда брали себе лучшие земли, лучшие дома, одежду, женщин и скот. Они всегда ненавидели нас.

– Нас? – переспросил я.

– Нас. Помнишь, что сказал отец? Настанет время, и нам предстоит выбрать, кто мы. Время настало. Там, на юге, живут настоящие мужчины. Их мало, и у них почти нет оружия. А у нас есть, много. Мы станем большими людьми, брат, мы с тобой дадим правоверным оружие и возглавим их. Мы придем на землю, которую у нас отняли, истребим неверных и заберем их женщин себе. И все остальное заберем тоже.

Он замолчал. Я смотрел на него и думал о том, что он мой брат. Рожденный в один день со мной, сильный, преданный и верный. И еще я думал о том, что люблю его.

Я сорвал с плеча винтовку и выстрелил ему в голову.

– Ирина Николаевна, вы готовы? Микрофон удобно?

– Да, все хорошо, можете начинать.

– Итак! Дорогие телезрители, с вами снова я, Иван Яшмин, и шоу «Скажи все что думаешь!». После рекламной паузы к нам присоединилась главная героиня сегодняшнего шоу! Поприветствуем! Ирина Николаевна Киселева, она же hello_kiber, она же – первый киборг на Земле! Аплодисменты, господа!

Ирина Николаевна…

– Можно просто Ирина!

– Спасибо, Ирина! Расскажите, Ирина, вы ведь не родились киборгом? Как вы стали тем, кто есть сейчас?

– Это случилось на следующий день после моего рождения. Конечно, я ничего не помню. Но мама рассказывала, что наша семья прошла жесткий отбор для участия в эксперименте. Когда подошел срок, ее положили в специальную клинику при институте. Простите, я не могу сказать, при каком. Поверьте, его название вам ничего не скажет.

– Понимаю.

– Сразу после рождения мне провели серию тестов, и после этого в мой мозг вживили специальный интерфейс, который…

– Спасибо, Ирина, о возможностях вашего интерфейса мы поговорим чуть позже!

Мама, не плачь. Мама, я знаю, что ты не виновата. Да, ты говорила. Первый день после родов, болит живот, я ору. Совместное пребывание, говорили они. Полезно для ребенка, говорили они. Она поест и уснет, говорили они. Она поела и орет, а надо встать и как-то доползти до туалета. В туалете отвалилась штукатурка и воняет из слива душевой. Как же больно! Хочется есть, хочется спать. Орет. Покачала. Затихла. Туалет!

Опять обход? Нет? Какой эксперимент? Доктор, говорите медленнее, я ничего не понимаю. Где подписать? Зачем? Это прививка? Нет? Какой эксперимент? Ин-тер-что? Зачем это? Какие программы? Вы хотите подключить мою дочь к компьютеру? Что за новый мир, какие новые люди, я не понимаю, доктор! Диагностика? Вы хотите проверить моей девочке мозг? Ее уже осматривали, сказали, все в порядке. Какой эксперимент? Безопасный?

Раз в полгода к врачу? Вижу, да. Клиника, адрес. Это бесплатно? Где подписать? Куда вы с моей девочкой? Завтра вернете? Осторожно, не разбудите! Чш-ш-ш, мое солнышко, чш-ш-ш, дядя доктор добрый…

– Скажите, Ирина, вы сразу почувствовали, каково это – быть киборгом? Или вы росли обычным ребенком?

– Первой все преимущества моей модификации почувствовала моя мама. Вы же знаете, как это бывает: у соседки дочка уже ходит, у знакомого сестры – говорит, а внучка маминой приятельницы на горшок сама садится. Такое соревнование. Я развивалась как по часам, маме все завидовали. И в поликлинике мы бывали только на профосмотрах.

Мамаша, вы с ума сошли? Как вы вообще позволили сотворить такое с собственным ребенком? У меня своих трое, я бы ни за что! Господи, ну и люди бывают. Ладно, раздевайте. Куда! Свою пеленку сначала! Памперс оставьте! Взвешивать будем, снимете. Родничок… Рост… Рубчик… А вот это вот как мне в карте отмечать? Ин-тер-что? Да что мне ваша справка? Мне свои формы заполнять надо, там таких чудес нет. Нейронный интерфейс, ну надо же.

Так, сделаете дополнительное УЗИ головного мозга. На всякий случай. Талончик вам невролог даст. Нет, к нему только по записи. Запись по телефону, в регистратуре узнаете. А что я могу сделать?! Мне дают по два талона в неделю, а у меня вас знаете сколько? Раньше думать надо было, когда ребеночка своего отдавали на опыты. Попробуйте по живой очереди, он иногда принимает, если время остается.

Жалобы есть? Колики? Укропную воду давайте по пять капель. Не помогает? Тогда вот эти капельки попробуйте. На живот выкладываете? Господи, всему учить надо. Нет, гастроэнтеролога у нас нет. Есть в областной, запись за месяц. Записываетесь сами, ко мне за неделю приходите, я вам дам направления на анализы. Мамаша, нам тоже много чего должны, а на деле – шиш без масла. Одевайте давайте. Следующий!

– Ира – можно я буду звать вас Ира? – Ира, скажите все же, в чем суть технологии? Уважаемые эксперты нам попытались объяснить, но я, честно говоря, ничего не понял. Можете рассказать нам, простым смертным, что за штука у вас в голове?

– Понимаете, я не ученый…

– Тем лучше!

– Эта, как вы сказали, штука позволяет моему мозгу напрямую общаться с компьютером. Точнее, мозгам – вот здесь (поднимает волосы) разъем для подключения к головному мозгу, здесь (поворачивается спиной к камере, демонстрируя вырез платья) – к спинному. Для спинного мозга есть еще один разъем, но его я вам, извините, не покажу (улыбается).

Можно составить на компьютере программу о том, как должно работать сердце или желудок. Или как сжигать жир и укреплять мышцы (снова улыбается). И ввести эту программу в ту часть мозга, которая отвечает за нужный участок. Или, например, передать в память текст или картинку. Хотите, почитаю вам из «Евгения Онегина»?

– Прошу вас! Только немного! Эфирное время, к сожалению, ограничено.

Одну минутку, уважаемая. Подождите еще чуть-чуть. Вот теперь все. Мозг вашего ребенка в полном порядке, смотрите сами, вот распечатка. Сигнал проходит отлично. Что мы делаем? Ничего особенного, просто диагностика.

Программы? Какие программы? Ах, доктор говорил. Он забежал несколько вперед. Он у нас, знаете ли, большой энтузиаст. Вы должны понимать, технология новая, мы только начали двигаться в нужном направлении. Не ждите от нас слишком многого. Интерфейс прижился, сигнал проходит нормально, диагностические данные поступают в полном объеме. На данном этапе этого достаточно.