Набирая высоту, пилот оглянулся на пса. Тот лежал на полу с невозмутимым видом и даже, кажется, собирался вздремнуть.
– Ну что, давайте знакомиться? Меня зовут Боб Торнтон. А вас?
– Мое имя Кэролина Бэллворд. Можно просто – Кэрол.
Самолет набрал высоту эшелона, и пилот убавил газ. Сразу стало тише.
– Вы живете в Смиттоне?
– Нет. Я живу в Мельбурне, а в Смиттон летала на именины к сестре. Чарли не с кем было оставить и пришлось взять его с собой.
– Почему не с кем оставить? Вы живете одна?
– Да, сейчас одна. Сын женился и живет в Аделаиде. У него там хороший бизнес. Его жена беременна. Скоро я стану бабушкой.
– Где же ваш муж? Ведь у вас есть муж?
– Да, был… Он был капитаном рыболовной шхуны. Три года назад его шхуна разбилась о скалы в ужасный шторм. Всех нашли: кого живым, кого мертвым, а мужа не нашли. Я даже не смогла его похоронить. Мне до сих пор кажется, что он живой. Прошло три года, а от него нет вестей. Я потому и собаку завела, чтобы легче пережить одиночество.
– Простите, не хотел вас огорчить.
– Да, ничего. Я уже успокоилась и привыкла. А вы женаты?
– Наши судьбы похожи. Я похоронил жену больше года назад. Ее доконал рак.
Собеседники помолчали несколько минут. Каждый вспоминал свое. Самолет подбирался к середине Бассова пролива.
– Почему вы не захотели остаться у сестры на Рождество? – спросил Боб.
– О, я хотела! – оживилась Кэрол. – Вчера мне позвонил мой босс. Он заключил дорогой рекламный контракт. Его нужно выполнить к Рождеству, деньги уже уплачены. Мне придется работать и день и ночь, чтобы успеть.
– Куда же вы денете Чарли, пока будете работать?
– Я работаю дома. У меня свой компьютер. Так что с Чарли проблем нет.
В ту же секунду оба одновременно подумали: «Как там Чарли?» и оглянулись назад. Добряк Чарли, свернувшись калачиком на заднем сидении, мирно подремывал, не обращая внимания на рокот мотора.
– Вот молодчина, пес! Какой спокойный. Что это за порода? – спросил пилот.
– Это бернская овчарка. Правда, красивый?
– Да, замечательная собака.
– Это вы его не видели, когда он был щенком! Когда мне его показали, я не смогла удержаться и купила.
– Дорого?
– Да, дороговато. Но он этого стоит – добрейшая душа, послушный, чистоплотный, но очень любит поесть. Да вы и сами видели.
– Ну, хороший аппетит – показатель крепкого здоровья. Где ж вы его содержите – он такой большой?
– В доме. У меня свой домик в Пекарском переулке. Там есть небольшой дворик с лужайкой. У меня хорошие соседи. У них тоже есть собака – болонка. Чарли с ней дружит. Он даже делится с ней едой.
– Постойте, как вы сказали, в Пекарском переулке?
– Да, в Пекарском, а что?
– Мы же с вами соседи! У меня дом на Розовой улице, в двух кварталах от Пекарского переулка. Мы с вами раньше не встречались?
– Очень может быть. По вечерам я бегаю трусцой – для поддержания формы. Иногда пробегаю и по Розовой улице. А вы давно там живете?
– Чуть больше года. Я приехал сюда из Штатов. Дочка переманила. Она переехала сюда к мужу – австралийцу. Его зовут Джон.
– А как зовут вашу дочку?
– Саманта, а что?
Кэрол с веселой хитрецой посмотрела на Боба и коснулась его рукава.
– Значит, я знакома с вашей дочкой. Где она сейчас?
– Раньше они жили с Джоном в Мельбурне на съемной квартире рядом с портом, а неделю назад она позвонила мне и сообщила, что переезжает в Новую Зеландию. Джон «подсадил» ее на Толкиена. В Новой Зеландии клуб толкиенистов организовывает целое поселение таких фанатов. Они там бегают по лесам с луками, стрелами и мечами, и рядятся в странные одежды. Мне вся эта затея очень не нравится. Человек должен как-то зарабатывать на жизнь. А дочь говорит, что это и будет их работа. Туда уже потянулись туристы со всего света. Вот они с Джоном и хотят открыть там свой бизнес по обслуживанию туристов – совмещать приятное с полезным.
– Точно, это она! У моей сестры – сын Джон. Он женился на американке – Саманте. Они вдвоем приезжали на именины сестры, а на другой день уехали в Новую Зеландию в поселение толкиенистов. Очень хорошая и симпатичная девочка. Кстати, очень похожа на вас.
– Спасибо за комплемент. Ну, дела! Как тесен мир! Оказывается, мы с вами родня?
– Получается, так. И не очень дальняя.
Полет подходил к концу. Впереди самолета из туманной дымки вырисовывались контуры кранов и строений порта. Боб сообщил своему диспетчеру курс и высоту полета и запросил посадку. Диспетчер посадку разрешил, но объявил об ухудшении видимости из-за смога. Боб настроил радиокомпас на частоту приводного маяка аэродрома и стал ориентировать самолет по его показаниям. Самолет медленно снижался, через несколько минут впереди из дымки показались огни посадочной полосы. Пилот уверенно направил самолет в начало полосы и, через минуту, «Цессна» коснулась колесами бетона. Прокатившись по посадочной полосе, а затем и по «рулежке», самолет остановился перед закрытым ангаром. Пилот выключил двигатель, вышел из кабины и помог выбраться даме и ее собаке. Чарли смачно потянулся и уселся на бетон, почесать за правым ухом. Боб отомкнул замок и раздвинул огромные ворота ангара. Он снял со стены «водило», прицепил его к оси переднего колеса и, чуть поднатужившись, потащил самолет внутрь ангара.
– Вам помочь, Боб?
– Не надо, я сам справлюсь. Она легкая – как малолитражка.
Затащив самолет внутрь, он подпер колеса специальными упорами и закрыл ворота на замок.
– Это все ваше? – спросила Кэрол.
– Самолет мой, а ангар я арендую.
– Сколько я вам должна за этот восхитительный полет? – спросила Кэрол, копошась в дамской сумочке.
– Нисколько. Я с родни денег не беру.
– Вы так добры, – Кэрол посмотрела в глаза Бобу, – но я все равно должна отблагодарить вас. А то мне как-то неловко. Вот что, приходите ко мне на Рождество в гости. Я вас угощу чем-нибудь вкусненьким. Придете? Или у вас другие планы?
– Кажется, на Рождество я еще ничего не планировал. Думал, дочка с зятем забегут, да они уехали.
– Вот и приходите. Скрасим друг другу одиночество.
Они неспешно шли к выходу из аэродрома, приближаясь к домику охраны у ворот.
– Может вам вызвать такси? Здесь есть телефон, – предложил Боб.
– Таксисты неохотно сажают пассажиров с собаками. А как вы сами домой добираетесь?
– Обычно пешком. Тут ведь недалеко.
– Давайте прогуляемся. Погода прекрасная, да и Чарли это будет полезно.
Чарли, в знак согласия, тут же пометил фонарный столб. После двух с лишним часов полета, приятно было пройтись по зеленым улицам, ведя неторопливую беседу обо всем и ни о чем.
Возле дома Кэрол они тепло попрощались. Она еще раз напомнила Бобу о приглашении на Рождество. Через десять минут Боб был уже дома. Наскоро поужинав, он уселся с баночкой пива у телевизора. Перебирая по очереди каналы, он наткнулся на передачу, в которой какой-то прыщавый ученый с лысиной и очками, нудно рассуждал о возможности посещения Земли пришельцами с других планет. Боб слушал рассуждения ученого в пол-уха, а у него перед глазами вставали картины прошедшего дня: то зеленый туман, то необитаемый атолл в Тихом океане, то приветливое лицо Саймана, то блестящая инопланетная тарелка. Он увидел себя, плывущего в голубой воде лагуны того самого атолла и услышал, как Кэрол кричит ему, чтобы он далеко не заплывал, а то ей скучно одной на берегу. Потом он увидел ее лицо, обрамленное мокрыми завитками волос. Он взял ее за плечи и повлек к себе. Она улыбнулась и прикрыла глаза. Боб вытянул губы для поцелуя, но тут вздрогнул и проснулся. Передача с ученым уже закончилась, и начался репортаж о чемпионате по большому теннису. Боб был равнодушен к теннису. Он выключил телевизор и вышел на веранду дома.
На улице было уже темно, тепло и тихо. В соседних домах светились окна. Откуда-то доносилась тихая, приятная музыка. В окно его коттеджа бился большой ночной мотылек.
