Молодой человек, совсем юноша, напряжённо смотревший в оптическую стену, сообщил:

- Мокари засуетились - бегают вокруг своих приборов.

- Они не знают, как прервать трансляцию, не штурмуя больницу, - кивнул Линерро. - Поток радиоволн слишком мощный, чтобы их можно было просто заглушить.

- Мокари... Вы называете мекарей мокарями, неужели...

- Сердитый, - подтвердил Линерро. - Да, Андарен-колло, я тоже Сердитый, давным-давно. Но сейчас настало время сбросить маски.

Он вышел на середину зала, скрестив руки на груди, и все, кто был в зале начали собираться вокруг него. Линерро поднял руку, и по залу разнёсся невиданный, возмутительный клич:

Камнем обтёсаны,

Мокарем битые,

Были Весёлые -

Стали Сердитые!

- Неужели Вы раньше этого не понимали, Андарен-колло? Сердитые - это бывшие Весёлые. Когда установилась диктатура Эллеро, мы поняли, что отдельный бурмасянин ничего не может решить без помощи соратников, что смерть подстерегает каждого из нас со всех сторон - а нить жизни, оборвавшись, уже ничего не даст его носителю, но может дать коллективу. И тогда мы разочаровались в силе личности и стали выступать за воссоединение бурмасян. "В единстве сила" - вот наш новый лозунг.

- Весёлые... их больше нет... только я осталась.

- Вы, Андарен-колло - считаете себя Весёлой?!

- Да... какая же я Сердитая. Я даже улыбнусь - когда получу изображение от зонда-посланника... Посмеюсь над собой.

- Вы ждёте этого изображения, - с горечью проговорил Линерро. - Вам оно нужен, но нам не поможет победить Махеннара.

- Мне очень жаль...

- Но хотя бы одна наша цель достигнута - мы сорвали Экзамен. Да-да, Андарен-колло - Сердитые были против вашего предложения об Экзамене, и только идея увидеть Артефакт и то, что Экзамен будет таки сорван, убедило нас. Поэтому мы все так легко согласились с тем, чтобы отправить Иглу на Бурмас.

- Но почему вы хотели сорвать Экзамен? - прошептала потрясённая Иэлли.

- Если бы бурмасяне стали контактёрами, нам бы пришлось потратить слишком много полётов, слишком много топлива на сообщение с Ядром. А в результате в космос вышли бы лишь немногие контактёры - это бы разобщило нас ещё больше. У нас не так много топлива, и все космические полёты должны быть строго дозированы, должны преследовать одну цель - создание Ожерелья Дружбы. Поэтому контакты с Ядром нужно ограничить.

Линерро решил не рассказывать, как сложно было договориться с Ангуаном и Ниглео, как они постоянно конфликтовали - пылкий и упрямый, но добрый Ниглео и пылающий холодным гневом Ангуан. Как Ангуан ошарашил давно вынашиваемой идеей мести, удара Иглы по Аэнгану. Сердитым был неважен Аэнган - слишком он далеко, совсем неинтересен и неактуален - поэтому они легко согласились на его предложение. Ниглео просил лишь не мучать слишком сильно экзаменатора.

Но зачем Андарен знать всё это? Слово "Аэнган" может разбередить в её душе старые раны... Пусть она думает, что единственной целью МСИ был анонимный контакт с Бурмасом, ныне мёртвой планетой.

18. Аэнган. Контакт.

Набрав околосветовую скорость, Игла ушла в ближайшую червоточину, начав своё стремительное движение в сторону системы GVIII-486754. Она прошивала сеть червоточин, прыгая из одной звёздной системы в другую, а внутри звёздных систем - стремительно пересекая их в течение считанных часов. Разумные существа в трёх точках Галактики, разделённых десятками тысяч световых лет, следили за её движением, уповая на удачу миссии - и были так близки друг к другу, как никогда не смогли бы сблизиться Игорь Смирнов и сидящий напротив него Джеффри Смитсон.

Впрочем, физически проследить перемещение Иглы не смог бы никто - даже могущественные цивилизации 3-го уровня, ибо даже они не в силах обмануть законы физики и перемещаться быстрее света без использования червоточин. Позже комиссия Ядра по расследованию произошедшей катастрофы восстановит примерную последовательность событий - но из-за смещения червоточин на линии "Элламарис"-Бурмас даже точные моменты времени установить будет невозможно. Комиссия выяснит, что по СГВ события на "Элламарис" произошли раньше, чем события на Кадмоне, а разговор Ниглео с Таллиа - ещё раньше. Также она обнаружит, что марсоход "Cool Velocity" побывал на месте древнего озера Реадран (которое земляне называют озером Гусева) раньше, чем за 1 гигатик до событий на Кадмоне. Но более точно определить время, когда Артефакт был извлечён на поверхность, комиссия не сможет.

Быть может, только Тис, Советник по транспорту, мог бы восстановить истинную последовательность событий. Но незадолго до этого Тис встретился в осейшии Сунас со своим братом Йесом. Встреча двух братьев, принадлежащих к одной из богатейших семей Иссиаи, была обставлена со всеми надлежащими церемониями. Йес и Тис появились одновременно в двух отверстиях на противоположных концах гостевой залы. Йес и Тис изящно махнули друг другу всеми четырьмя верхними конечностями и начали сближаться. Их раздвоенные языки крутились в раскрытых пастях, образуя сложные узоры под прицелом видеокамер, записывавших для потомков эту, безусловно, важнейшую церемонию родственно-деловых переговоров в филигранном исполнении двух мастеров.

Йес и Тис, оказавшись на нужном расстоянии, подали друг другу должную серию щёлкающих звуков. Йес, как принимающая сторона, издал несколько пассов, настроивших систему жизнеобеспечения. Йес и Тис начали церемониальный танец, постепенно сближаясь, чтобы можно было зацепиться друг за друга хвостами - но в это время что-то пошло не так. В системе жизнеобеспечения забарахлил терморегулятор, и температура начала расти.

Иссиаи - существа с холодной кровью, живущие на планете с очень ровным и постоянным климатом. Поэтому природа не наградила их ни способностью переносить перепады температуры, ни чувствительными к этим перепадам рецепторами. Путешествуя по другим планетам - а они были заядлыми путешественниками - иссиаи могли жить только в идеально организованном микроклимате осейшиев. Терморегуляторы иссиаев были лучшими в Галактике, и вывести их из строя могла бы только злонамеренная воля.

Но расследование не установило ничьих воздействий на регулятор, кроме самого Йеса. Что случилось с хозяином Кадмона - может быть, на него нашло помутнение рассудка? Может быть, жизнь вдруг показалась ему жалкой нелепой игрой, не стоившей продолжения? А может быть, его тяготили угрызения совести из-за многолетнего мучительства бурмасян, и он решил искупить свою вину? Никому неизвестны чувства Йеса, когда он сломал терморегулятор, и никто не смог бы доказать факт внешнего воздействия на его психику. Вроде бы, поняв, что происходит, он даже пытался переключить режим, но потерял сознание прежде, чем смог что-либо сделать. Тела Йеса и его брата были обнаружены лишь через несколько тройных восьмёрок тиков...

Итак, когда-то - неизвестно когда, но точно раньше событий на Кадмоне - бур марсохода захватил нужный камень и вытащил его на поверхность. И в тот же момент - или позже? - зонд-посланник, за несколько килотиков преодолев расстояние от червоточины до поверхности Марса, не успел полностью затормозить - да в этом и не было нужды (а вот нужда избавиться от лишних улик на околомарсианской орбите - была) - и вонзился в его атмосферу, включив свои камеры наблюдения, чтобы за малую долю секунды сгореть в атмосфере, успев передать изображение с поверхности.