Наверное, я глупо смотрелась, сидя на качелях посреди пустого двора, в темноте, под тихим летним дождём. Толстовка вымокла насквозь, мокрые пряди чёлки прилипли ко лбу, а ржавое железо продолжало скрипеть, раскачивая меня взад-вперёд. В эту секунду я была почти счастлива – все мысли остывали и стекали вниз, освобождая меня от моей тяжёлой ноши.
А, впрочем, это лишь мнимое ощущение спокойствия. Усмешкой судьбы я была снова заброшена в омут своих волнений.
Яркий свет фар ослепил меня на несколько секунд. Белый Рено замер в нескольких метрах от меня, возле соседнего дома и через минуту оттуда выпорхнула маленькая ночная птичка. Мне не нужен был тусклый свет фонарей, чтобы увидеть, почувствовать, что это ты. Просто сердце забилось как обезумевшее, проламывая рёбра и стремясь тебе навстречу.
Ты, быстро выстукивая дробь каблуками, добежала до подъездной крыши и остановилась, отряхивая от капель свои золотистые кудри. Такси к тому моменту уже скрылось за поворотом. А я сидела, боясь пошевелиться, и внутренняя дрожь не давала спокойно дышать.
Скрип.
Невольный скрип старых качелей, и я почему-то вздрагиваю. Неужели я не хочу, чтобы ты меня заметила? Или как раз этого на самом деле и хочу?
Шёл дождь, сильный, но на ночной улице было так тихо, что ты не оставила без внимания этот звук – услышала. И подняла глаза в мою сторону.
Заметила.
Долго ждать ответной реакции не пришлось. Спустя пару секунд ты снова выбегаешь под дождь, прикрывая голову маленькой дамской сумочкой, можно подумать, она хоть как-то поможет уберечь восхитительную укладку. …Замираешь возле качелей и улыбаешься, а я всё так же боюсь пошевелиться. Или твой взгляд меня гипнотизирует. Смотрю на тебя снизу вверх. Боже мой, как же ты красива! Белый сарафан, длинный, до пола, с открытыми плечами – ты выглядишь как невеста – самая красивая из невест. Ангел. Особенно в этом ореоле мелких капелек, отскакивающих от твоей восхитительной влажной кожи. Улыбаешься:
- Ты вся промокла.
- Ты тоже, — выдаю в ответ, не отрывая глаз.
- Идём, — хватаешь меня за руку и тащишь за собой, под навес. А я не сопротивляюсь. Я просто не могу тебе сопротивляться.
Меньше чем через минуту мы уже стоим под подъездной крышей, и только сейчас я понимаю, насколько сильно мы обе промокли.
- Ты же не меня здесь ждала? – этот голос мучает меня своей мягкостью и теплотой.
- Нет. Просто вышла погулять под дождём.
- Ты странная, — смеётся она, и эта солнечная улыбка сводит меня с ума. Безумна. С тобой я всегда отдаюсь на власть безумия.
Поцелуй. Без спроса и сомнений. Я просто впиваюсь в твои губы, вытягиваясь в струну, чтобы достать до них. Сегодня это непросто, ведь ты на каблуках, а я как обычно в своих старых стоптанных кедах.
Секунды. Секунды полного безграничного счастья. Пока ты отвечаешь мне, продолжая улыбаться. Пока берёшь моё лицо в свои ладони, пока ласкаешь мои мокрые подрагивающие губы и посасываешь трепещущий от удовольствия язык. Я обхватываю тебя за талию и чувствую, как возбудились твои соски, просвечивающиеся через мокрый топ сарафана. Осторожно касаюсь их пальцами, а хочется припасть к ним губами.
Марина, как ты это делаешь? Почему ты такая? Почему ты заставляешь меня терять контроль.
Отнимаю губы от твоего лица и обессилено утыкаюсь носом в твоё плечо. Твой запах не смыть дождём.
- Ты вся дрожишь, — твои руки обнимают меня и прижимают крепче, словно пытаясь согреть.
- Нет, я в порядке.
- Не хочу, чтобы ты простудилась, — шепчешь улыбкой, и я чувствую, как ты целуешь меня в макушку.
- А где… где ты была…? – робко спрашиваю, и тут же посыпаю голову пеплом. Какое право я имею задавать такие вопросы? Или имею. Кто мы вообще друг другу? Даже не подруги. Любовницы? Всего один раз. Мой первый раз. Но значит ли это хоть что-нибудь для неё?
- В клубе.
Молчу. Не знаю, что мне дал этот ответ. Кольнуло куда-то. Какая я всё-таки глупая. Лежать там в обнимку с подушкой, пропитанной её запахом, пока она веселится с друзьями и, верно, уже думать забыла о той странной девчонке, по отношению к которой утром возник спонтанный порыв. Просто секс, да? Больно только…
- Я там работаю, — прерываешь безудержный поток моих мыслей. – Делаю укладку танцовщицам, а потом отдыхаю, танцую, если есть настроение. Сегодня вот решила вернуться домой пораньше.
Почему я так рада это слышать?
- Эй, ты правда замёрзнешь. Поздно уже, — улыбаешься, когда я поднимаю свои глаза, чтобы поймать твой взгляд. Что в нём? Не вижу. Этот полумрак, в котором я чувствую себя гораздо комфортнее, но который не позволяет мне в полной мере насладиться твоей ослепительной красотой. – Хочешь, я пожелаю тебе спокойной ночи?
Киваю, не отводя взгляда и только потом твои прохладные губы осторожно касаются моих. Так мягко и ласково, что сердце щемит от счастья. Словно любимую, словно свою. Я и так твоя. С самого первого взгляда, которым ты меня приручила. Которым привязала. Которым подчинила. Я ведь больше не смогу без него.
А поцелуй, всё такой же сладкий, неторопливый, крошащий сознание своей нежностью никак не хочет обрываться. Я не хочу его обрывать! Он нужен мне как воздух! Как этот чёртов дождь, который я так долго ждала. Я тебя ведь ждала, да? Всегда.
- Спокойной ночи, — шепчешь ты, как только наши губы размыкаются.
- Спокойной…
Подол белого платья скрывается за подъездной дверью, а я всё ещё стою на ступеньках, слыша, как с новой силой хлынул дождь, и губы пощипывает и обдаёт неизвестно откуда взявшимся ветром.
«Люблю тебя…» — ну почему я не могу этого сказать? Почему так чертовски больно после твоих поцелуев? Это ожоги, да? Тогда пусть их остудит дождь. И я выбегаю на улицу, под этот ночной ливень – может он хоть немного поможет.
Хотя знаю, что мне уже ничто не поможет.
========== Часть 9 ==========
Я перерисовываю этот портрет уже третий день подряд. И все эти три дня ты куришь каждое утро на своём подоконнике. Подолгу, редко затягиваясь, позволяя сигарете истлеть, должно быть, до половины, прежде чем на пару секунд снова коснуться её губами. Ты стараешься для меня. Знаешь, что я пытаюсь ухватить это мгновение и закончить твой портрет. Вот только ничего не получается. Потому что чёрно-белое изображение напоминает лишь жалкое подобие твоей тени. Не сравнить с безупречной солнечной красотой оригинала, но я стараюсь, как могу.
Зачем?
Не знаю. Мне кажется, если я закончу эту картину, ты непременно придёшь, чтобы её увидеть.
А я ведь тоскую по тебе.
Каждую ночь ты мне снишься. Воспоминания о нашем поцелуе под дождём, до сих пор отзываются во мне мурашками, а то единственное утро, когда сердце едва не разорвалось от счастья, я вообще предпочитаю не вспоминать. Слишком больно думать, что это может никогда не повториться.
«Ты смогла бы меня полюбить? Мы смогли бы быть вместе? Пожалуйста. Я хочу этого больше жизни» Эти фразы вертятся в моей голове, когда я смотрю на твои окна. Но я никогда не решусь произнести их вслух, пусть даже ты не услышишь. Я боюсь. Смертельно боюсь, что ты просто улыбнёшься в ответ и опалишь мои распускающиеся крылья. Я ведь влюбилась в тебя. Так просто. Влюбилась. В видение из окна напротив. В горячее летнее солнце с самыми мягкими губами в мире, и мне не нужно сравнивать – я просто знаю это.
Пожалуйста, не шевелись. Почему ты сейчас рассмеялась? И почему смотришь на меня? Не смотри – иначе я не смогу рисовать. Я и так нервно ёрзаю на стуле, когда ты будто случайно касаешься пальцами своей груди. Я не могу не думать, не представлять, как касалась бы тебя, будь ты рядом. В такие минуты мне хочется перестать быть собой, серой запуганной мышкой, сидящей в своей норе. Стать смелой, уверенной в себе – такой, как ты. Тогда я бы смогла бросить к чёрту этот карандаш и пойти к тебе, постучаться в дверь и сказать: «Хватит проверять меня на прочность. Я люблю тебя. Я никому тебя не отдам»… Но я - это всего лишь я.
