Перре строил с Анри башенку из разноцветных кубиков. На этой неделе отсняли сразу три выпуска «Скользкой дороги», и теперь в его распоряжении были десять дней отдыха. Винсент втайне всегда болел за игроков — за все семь лет существования игры в новом формате до куба с шестью миллионами добрались только пятеро. Он отчетливо помнил тот день, когда его брат, входивший в правление «Олл-ин-Олл Энтертейнмент», выдвинул Винсента на роль ведущего, и она принесла ему такой успех, о котором никому тогда не известный тридцатидвухлетний журналист утренних новостей не мог и мечтать. Успех, а еще Ее. И Анри.

А Валерии никак не удавалось уснуть. Она почти никогда не испытывала с этим трудностей, но хорошо знала, что если в голове останется хоть одна-единственная мыслишка, то она увлечет Валерию за собой в настоящий водоворот нерешенных вопросов. Еще готовясь ко сну, Валерия заприметила эту подлую заразу, предательски затаившуюся в глубинах сознания. И вот Валерия погасила свет, положила голову на подушку, закрыла глаза и-и-и…

«Откуда же все-таки у него столько патогенных кокков? В условиях стационара-то! Чья была ошибка? Нет, нет, не думай! Это не твоя забота. С другой стороны, это не иммунное. Я же говорила! А они спорили, доказывали ведь еще. Мне! Я же говорила, что не иммунное! Иммунолог, говоришь? Неплохо, неплохо… И действительно хорош собой. Может, Лее и впрямь повезло? Наверняка они спят друг с другом. Ну ей же не тринадцать лет, в конце концов. Конечно, спят. А значит, она любит. Как она побежала к нему тогда, после экзамена! Как кинулась на шею! Мать родную даже не сразу заметила. А он как сильно ей обрадовался! Зак никогда со мной таким не был. А я сама хотела? Не очень-то и хотела. Я всегда на самом деле чувствовала, что у нас с ним не получится семьи. Ему нужна другая. Безынициативная? Да не обязательно. Но не лидер. Определенно, не лидер. Рику какой стал! Красавчик просто, глаз не оторвать. Я же так и не попробовала энклоузер, а ведь сколько времени уже прошло! Вспомнить бы, куда я его положила! Завтра после работы попробую. А может, и хорошо, что Лея с Ником встречаются? Интересно, если поженятся, то где жить будут… Хоть бы не там! Что-то я его ни про родных, ни про родителей не спросила. Завтра спрошу у Леи аккуратненько. Хоть бы в Сан-Паулу перебрались! Я бы внуком занялась, а они пусть работают. Я б подняла его! Ты мой маленький! Или внучка? Нет, ну не сейчас, конечно, но годика через три-четыре — пожалуйста! Я только за. Деньги есть, все равно же все им оставлю. Работу вот только бросать не хочется. Как же я много работаю… Нет, серьезно, как все успеваю? То ли я так быстро работаю, то ли время вокруг меня слишком медленно тянется. Сорок пять лет. Я еще молодая. Спать…»

Спустя два месяца подошел к концу процесс по делу Тима Кравица. Присяжные удалились выносить вердикт, и прогнозы того, каким будет их решение, стали главной темой сегодняшнего дня.

— И у нас в студии профессор юриспруденции, доктор Джеймс Уорнхолл. Добрый день, господин Уорнхолл! — поприветствовала юриста ведущая.

— Добрый день.

— Я хотела бы начать со своего наблюдения, так как не пропускала ни одного эфира. Как мне показалось, даже сам Тим Кравиц ожидает обвинительного приговора. Вы как считаете?

— Мне сложно сказать, ведь это будет весьма субъективное суждение. Но если оперировать фактами, то позиция защиты действительно выглядела очень неубедительной.

— Расскажите вкратце, пожалуйста, нашим зрителям, в чем заключалась линия защиты?

— Если вкратце, то защита настаивала на отсутствии прямых доказательств. Однако, учитывая факты, я не думаю, что у них была реальная возможность избрать какую-то другую тактику.

— То есть если говорить о состязательности сторон, то аргументы обвинения выглядели более убедительно?

— Более чем убедительно, я бы сказал. Помимо показаний домработницы, сообщившей о ссорах между супругами, обвинение предоставило данные судебно-медицинской экспертизы. Из ее результатов усматривается, что убитая не ждала смерти, а значит, не принимала латиоид. Учитывая время и обстоятельства ее смерти, единственное место, где латиоид мог попасть к ней в организм, был дом, в котором она проживала совместно с господином Кравицем. Она была беременна от другого мужчины и шантажировала подсудимого, желая получить деньги в обмен на свое исчезновение из его жизни, о чем свидетельствуют многочисленные записи разговоров супругов. И этим доказательства обвинения не исчерпываются.

— Каким, как вы полагаете, будет приговор?

— Я нисколько не удивлюсь обвинительному приговору. Во-первых, в суд никогда бы не передали дело в отношении такой персоны, как Тим Кравиц, не будь у следствия абсолютной уверенности в его виновности и не располагай оно серьезными доказательствами, изобличающими обвиняемого. А во-вторых, на присяжных может повлиять и то обстоятельство, что ни у кого больше не было мотива убивать госпожу Джефферсон.

— Присяжные должны прийти к единогласному решению?

— Нет, по закону достаточно девяти голосов из двенадцати.

— Большое спасибо, господин Уорнхолл. А теперь я предлагаю посмотреть фрагмент интервью с защитой Тима Кравица. Пожалуйста, внимание на экран.

В кадре показался седой мужчина, который, стараясь не смотреть в камеру, неуверенно пробормотал: «По большому счету нам неважно, какой вердикт вынесут присяжные. Мой подзащитный не убивал свою жену, и это факт. Это факт независимо от того, какое итоговое решение примет председательствующий судья, Ее честь Сальгадо, которая, я напомню, по закону не вправе отвергнуть оправдательный вердикт присяжных, но может не принять обвинительный вердикт. Мы надеемся, что даже если присяжные признают господина Кравица виновным, судья Сальгадо взвесит факты и провозгласит оправдательный приговор. А если нет — что ж… К счастью, есть Суд Прошлого. Там и будет поставлена точка. И под точкой я имею в виду белое ядро, разумеется».

«Это был фрагмент интервью адвоката господина Кравица, — обратилась к зрителям ведущая. — Напомню, что в Четвертом окружном суде Сан-Паулу идет совещание присяжных, которые должны определить судьбу Тима Кравица».

Вещание всех каналов время от времени прерывалось на последние известия из суда — присяжные все еще не вышли из своей совещательной комнаты, хотя отведенное им на вынесение вердикта время давно истекло. «Интересно, вызвана ли такая задержка большим количеством фактов, или же между присяжными разгорелся спор о виновности Тима Кравица? Мы будем держать вас в курсе событий!» — звучало по новостям.

В девять вечера по местному времени дверь совещательной комнаты открылась, и оттуда вышли присяжные. Эфир сети моментально переключился на этих 12 героев сегодняшнего дня. Клерк суда уведомил судью о том, что присяжные снова в зале, и спустя минут пятнадцать Уилма Сальгадо взошла на свою трибуну и первым делом обратилась к старшине жюри присяжных:

— Господин старшина, присяжные вынесли вердикт?

— Да, Ваша честь, — послышался ответ старшины.

— Пожалуйста, сообщите, пришли ли присяжные к выводу о том, что действительно имело место убийство человека?

— Да, Ваша честь.

— Установили ли присяжные, что убийство совершил подсудимый, господин Тим Кравиц?

— Да, Ваша честь. Установили. Убийство Стефани Джефферсон совершил господин Тим Кравиц.

— Пожалуйста, сообщите, каким числом голосов был принят обвинительный вердикт?

— Единогласно, Ваша честь.

— Благодарю вас. Присяжные могут быть свободны.

Присяжные сошли со своей трибуны и заняли место в зале, битком набитом журналистами и простыми слушателями. Уилма Сальгадо была готова к тому, что первые несколько минут после провозглашения вердикта присяжных зал будет бесполезно останавливать — корреспонденты, не стесняясь судьи и игнорируя регламент, наперебой сообщали о том, что присяжные признали Кравица виновным. Постепенно накал страстей угас, в зале стало тише, а пронзительный стук молоточка окончательно навел порядок.