Вот только сколько бы кожаных курточек на себя не надел милашка Калеб Риверс, сколько бы колких фраз не выдал, он не останется в памяти Кэтрин так же надолго, как Дэймон.

— Обрати меня, — шепчет ей Калеб жарко в шею, пока ее острые ногти терзают разы на его груди. — Я хочу быть с тобой вечно, Кэтрин.

— О, ну конечно хочешь, — смеется Кэтрин, томно откидывая голову назад. — Но решать здесь мне, малыш. Всегда решаю лишь я, помнишь?

Он помнит — и осознание ее превосходства во всех смыслах, наверное, остается единственным, что он теперь помнит постоянно.

Все остальное так неважно — смазывается и вылетает из головы, остается где-то на заднем плане, теряется и меркнет.

Его хватает на целых две недели — и Кэтрин даже немного жаль, когда он тихо умирает в ее постели, выпитый до дна.

Эзра Фитц протянул лишь четыре дня, и не был и на треть так же хорош, как Калеб.

Следующим в ее списке идет Тоби Кавана — но до тех самых пор, пока он не испустит последний вздох, она будет звать его Калебом.

========== Бонни Беннет/Джейк Райли. TVD/Containment. ==========

[Бонни — человек, события сериалов здесь не происходили]

Он снова приходит ее навестить — и Бонни это раздражает, просто невыносимо раздражает, и хочется кричать и топать ногами, и даже швырнуть в него чем-нибудь…

Но она не может этого сделать — потому что за ними беспрестанно наблюдают любопытные медсестры, и еще другие посетители…

— Офицер Райли, — ее усмешка откровенно сардоническая, но сурово сдвинутые брови Джейка Райли никакими сардоническими усмешками не проймешь.

— Здравствуй, Бонни, — он кивает на диванчик напротив, приглашая ее присесть, и у нее нет особенного выбора, так что, да, она устраивается напротив и закидывает ногу на ногу.

— Обожаю то, как дерзко ты вскидываешь свой подбородок, даже находясь в психушке, — морщинка меж бровей Джейка разглаживается, и он смеется. — Бонни, ты просто нечто.

— Вот выйду отсюда, и превращу твою жизнь в ад, — обещает ему Беннет мрачно.

— Все еще считаешь меня виноватым в том, что сама оплошала? — удивляется Райли. — Пора бы уже признать очевидное: в твоих проблемах виноват не я. Я — скорее как твой личный ангел-хранитель…

— Я в психушке из-за тебя оказалась, — напоминает Бонни еще более мрачно.

— Лучше реабилитация в психушке, чем шесть месяцев в тюрьме, — справедливо возражает ей Джейк. — Могла бы хоть «спасибо» сказать за то, что я хлопотал о тебе.

— Ты это не ради меня сделал, а ради себя, — Бонни все еще пытается быть грубой, но Райли уже давно выработал к ее грубостям иммунитет.

— Ради себя я бы должен был забыть о тебе еще тогда, когда ты бросила меня и связалась с тем ублюдком, который пристрастил тебя к наркотикам, — спокойно отвечает он. — Но я все еще люблю тебя, и мне не плевать на то, где ты окажешься, и что с тобой будет.

— Ненавижу тебя за это идиотское благородство, — бросает Бонни и, поднимаясь на ноги, стремительно уходит прочь, обратно в свою палату.

— Я приду на следующей неделе, — слышит она голос Джейка за спиной.

Слезы жгут Бонни глаза — Джейк Райли слишком хорош для нее.

Жаль, что она осознала, что все еще любит его, только когда оказалась где-то на дне выгребной ямы.

Тащить за собой Джейка она права не имела — вот только его визиты свидетельствовали о том, что он сам способен принимать важные решения.

========== Элайджа Майклсон/Валери Тулл. TO/TVD. ==========

Он ожидал всего, чего угодно, но только не этого.

Холодные глаза Валери Тулл, словно два синих айсберга, изучали его лицо с подчеркнутым презрением — он прожил более тысячи лет, и был уверен, что познал все виды боли и выработал к ним иммунитет, но, как оказалось, к ее не-любящему взгляду иммунитета у него не было.

— Валери… — проговорил Элайджа Майклсон, и в его голосе смешались противоречивые чувства: и радость от встречи, и недоверие к тому факту, что это именно она, и горечь от осознания того, что это ее магия стоит у истоков всех бед, что обрушились на него и его семью.

— Ты, конечно же, не ожидал увидеть меня, Элайджа, — произнесла ведьма Тулл, неприятно усмехнувшись. — Но именно на это я и рассчитывала. Что ты до последнего не будешь знать, кто уничтожает вас одного за другим.

— Зачем, Валери? Зачем? — ему. наверное, стоило бы ринуться вперед, используя свои сверх-силы, но даже мысль о том, чтобы причинить этой женщине вред, претила ему.

Когда-то Элайджа любил ее.

— Когда-то ты любил меня, — словно прочтя его мысли, проговорила Валери, и в ее голосе первородному почудились ностальгические нотки, но затем ее линия рта стала еще жестче: — А затем твой ублюдочный братец Кол шутки ради изнасиловал меня, а когда бросил полумертвую и искалеченную, то напоил своей кровью. Я умерла — но вовсе не от ран, которые он нанес мне. После того, как он ушел, появился еще один твой брат. Финн. Мерзкая крыса, падальщик, жалкий тайный вредитель! Это он убил меня — и сказал, что я родилась для того, чтобы однажды уничтожить нечто, что уничтожить невозможно. Первородных, Элайджа. Он сказал, что у его матери было видение об этом. Сказал, что это она отправила его ко мне. Сказал, что я особенная.

— Нет… — в ужасе прошептал Элайджа, отшатнувшись: но бежать было некуда, и спрятаться от истины он не мог.

Валери с помощью своей магии заперла его в поместье, и пришла за ним так же, как до этого пришла за Колом и за Клаусом, за Беккой и Фреей, за Хейли и Хоуп.

— Твоя любовь и твоя проклятая семья уничтожили мою жизнь, — глаза ведьмы лихорадочно блестели, и это не сулило Элайдже ничего хорошего. — Я пришла, чтобы отомстить вам. Всем и каждому. Ты — последний, Элайджа. И ты будешь страдать гораздо ужаснее, чем все они вместе взятые, потому что я тоже когда-то любила тебя. Я доверяла тебе.

Когда она швырнула в него заклятье, Элайджа принял свою кару с покорно опущенной головой.

Он заслужил эту ненависть — потому что в его памяти все еще свежи были воспоминания о прелестной Валери, чьи пшеничные кудри переливались на солнце золотом, и чьи очаровательные щечки покрывались стыдливым румянцем при каждом его появлении.

Когда-то она любила его — и это превратило ее в монстра.

Но разве можно было винить ее за это?..

========== Клаус Майклсон/Валери Тулл. TO/TVD. ==========

— Твой осуждающий взгляд меня не волнует, — Клаус сразу предупредил ведьму о своей позиции, а она ведь едва успела войти в кабинет.

— А мой осуждающий монолог длиною как минимум в полчаса тоже останется незамеченным? — раздраженно уточнила Валери и, приблизившись к столу, за которым сидел первородный гибрид, уперлась напряженными ладонями о гладкую столешницу. — Посмотри мне в глаза, Ник. Я хочу знать, какого дьявола ты это сделал?!.

— Сделал что именно? — невозмутимо и даже невинно вскинул брови Клаус.

— Твой шарм на меня не действует, — напомнила ему Валери мрачно. — У нас был план. Ты вообще в курсе, что если у тебя есть план, то ему нужно следовать? Особенно — если это не только твой план, а общий!

— Прекрати отчитывать меня, я не позволял этого даже своей матери, — усмехнулся первородный, продемонстрировав ямочки на щеках.

— Я выхожу из игры, раз так! — взъярилась Валери окончательно и, отпрянув, вознамерилась уйти.

— Это из-за Стефана, да? — вкрадчиво поинтересовался первородный, когда ведьма уже обхватила пальцами дверную ручку и стала поворачивать ее.

— Не смей говорить мне о Стефане! — от ее негодующего возгласа у милых семейных фото в рамочке, что стояли у Клауса на столе и запечатлели лежащего в гробу Кола с кинжалом в груди, треснули стекла.

— Точно, из-за него! — рассмеялся гибрид, но быстро посерьезнел: — Он жив, можешь не беситься. Не только у вас с ним долгая и запутанная история взаимоотношений.

— О чем ты? — насторожилась ведьма.

— О том, что мы со Стефаном старые друзья, — сентиментально возведя глаза к потолку, сообщил Клаус. — Сирена у меня, защищающий ее Дэймон — мертв, а безутешный Стефан заперт в подземелье. Когда немного утешится и перестанет орать, что сожрет меня живьем, мы его выпустим.