- Марина, зачем тебе лишние переживания? - пробормотал Вадим.

- Ага! Я так и думала! - она поднялась в беседку по мокрым ступенькам. - Что-то плохое. Насколько плохое?

Вадим молчал. Марина сорвала виноградину, покатала её между пальцев:

- Если ты сейчас соврёшь, я сразу догадаюсь. Если откажешься отвечать, не стану больше с тобой общаться. Решай!... Ясно. Ты всё ещё верный и преданный друг, да? Хорошо, вспомни, как ты подошёл тогда ко мне в 'Кактусе', как пытался объяснить. Сделай, как тогда - расскажи!... Знаешь, мы сильно поссорились перед тем, как мне позвонил Андрей Эльмирович. Я очень переживала: Ренат наговорил мне таких гадостей! Не спала всю ночь, одну, потом ещё одну, потому что узнала насчёт мамы. Поэтому когда пришёл момент принимать решение, оказалась в... невменяемом состоянии. Но я всё равно попыталась что-то сделать, обойти пункты нашего с Муратовым договора. Неважно... Много дней после этого, пока мы с мамой ждали визу и проходили весь этот... ад, слова Рената звучали у меня в голове. Я была ребёнком, которого сильно обидели, и я всё равно его любила. Настолько, что работала день и ночь, чтобы вернуть долг за операцию. У меня ничего не получилось, но я пыталась.

- Он тебя искал, - выдавил Вадим.

- Знаю, мама говорила. Я была связана по рукам и ногам. Разрывалась на части. Один день надежда, другой - отчаяние. Думала: почему он мне всё это сказал? Именно в тот день? Может, это знак судьбы? Сколько бы я выдержала, а? За какое время он меня извёл бы, ревнуя ко всем подряд? Как долго я бы оставалась его личной, милой почемучкой? Пока была б под его неусыпным взором? А потом? Однажды всё равно нашёлся бы повод.

- Он очень переживал из-за той вашей ссоры. Винил себя во всём.

- Ты опять его защищаешь?

- Ты просто не знаешь всего.

- Вы с ним тоже. Обо мне. Зато я знаю, что он собирается жениться. На Лейле, так её зовут, да? Знаю, что он исчез, стоило мне появиться. Он писал мне письма, а потом сказал, что между нами всё кончено. Он поругался с тобой. Из-за того, что ты решил продолжить со мной общаться? Угадала? Вадим, я очень тебя прошу! Считай, что это терапия! Полечи меня! Расскажи! Я хочу знать! Каждое слово! Он ведь не стал молчать, да? Деньги мне дать предлагал? Мне почему-то кажется, что с возрастом он стал похожим на своего дядю... Расскажи! Так, чтобы у меня не осталось никакой надежды! Я знаю, хорошее забудется, а это останется. Я даже обещаю... как это говорится в мелодрамах... попытаться стать тебе больше, чем другом.

Подробности их с Ренатом разговора у Веры Алексеевны промелькнули у Вадима перед глазами. Он смотрел на Марину. Выражение её лица было жёстким, она всё для себя решила. Он раскрыл рот, чтобы заговорить. А она всё испортила: позволила отразиться в глазах ожиданию неминуемой боли.

- Не могу, - выдохнул Вадим.

Марина издевательски улыбнулась, отвесила шутливый поклон и протянула:

- М-м-м... понятно...Тогда я вынуждена прервать дозволенные мне речи. Не приходи сюда больше.

Она ушла в дом. Вадиму очень хотелось поехать к Ренату и посмотреть тому в глаза. Просто посмотреть. Почему, даже разругавшись с Муратовым, он всё ещё продолжает нести ответственность за непродуманные слова и поступки Д'Артаньяна? В душе закипала злость, но Вадим краем сознания отмечал, что намеренно её культивирует, вызывая в памяти подробности их ссоры.

***

Муратов вернулся через два дня, очень тихий, какой-то ровный и заторможенный. Второй состав репетировал новую программу: 'Под звёздами' - странную компиляцию из разных музыкальных номеров, объединённых темой тоски человечества по другим мирам. Программе не хватало... гармоничности: единое полотно, всегда сшиваемое музыкальным директором, было нарушено - скомкано и местами порвано. В сети уже появились первые отзывы недовольных зрителей. Муратов не проронил ни слова по этому поводу. Просто позволил шоу продолжаться. Все спрашивали Вадима о дальнейших планах Рената, но Ярник ничего не знал. Первый состав заканчивал 'Русский рок-н-ролл' и гадал о том, какой будет следующая программа. Впервые она не была заранее озвучена на планёрке в понедельник.

В старом театре на площади Высоцкого, уже полностью переданном в руки Муратова, велись ремонтные работы. В 'Твайлайте' солистам 'Любви дель-Арте' выделили время на репетиции рекламного дивертисмента. Кастинг массовки ещё продолжался. Во вторник Ренат зашёл в кабинет к Вадиму и сухо сообщил:

- Я взял Глори на роль Изабеллы.

- Глори? - вытаращил глаза Вадим. - Она согласилась?

- Я многое ей пообещал.

- Пятизвёздочный отель, свежие устрицы из Франции и себя в придачу?

- Я просто тебя проинформировал. Никого лучше я найти не смог.

- Тебе напомнить наш бюджет? Да ладно бюджет! Тебе о её склочном характере напомнить? О том, как она год назад весь состав перессорила. О её слабости главной напомнить? Ты - её главная слабость!

- Вадим! Забываешься!

- Нет, это ты забываешься! Пусть мы с тобой сейчас только по работе общаемся! Это как раз то самое - работа!

- Вопрос решён. Она приезжает в конце ноября.

- Месяц на репетиции? Всего месяц? Ты в своём уме?

- Ей хватит. Она ангажирована до самого декабря и идёт на большие уступки ради нас.

- Не сомневаюсь! Хотя, знаешь... Делай, что хочешь! Всё и так плохо! Подлей масла в наш костёр, все сгорим.

- Да, всё и так плохо, - глухо сказал Муратов.

- Что у тебя? Что с тётей Надей? - встревожился Ярник.

- Она борется, - сказал Ренат. - Неизвестно только, побеждает ли.

Вадим вздохнул. Чёртова гордость! Раньше он нашёл бы слова, но произнёс только:

- Передай мои пожелания скорейшего выздоровления, - словно факс отправил.

Ренат молчал и не уходил. Отошёл в угол, завозился у кофе-машины. У Вадима засосало под ложечкой.

- Встречался с ней? - спросил Муратов из угла.

- С кем? - прикинулся удивлённым Вадим.

- Ты знаешь.

- Мы же договорились: личные дела вне обсуждения.

- Я просто хочу узнать, скоро ли смогу вернуться в свой дом. И нужно ли мне беспокоиться о своём банковском счёте.

- Возвращайся в любое время. Она не имеет на тебя никаких видов. Лучше готовься к приезду Глори. Когда она пришлёт свой райдер, тебе точно придётся волноваться о своём кошельке. А что ты Лейле скажешь, когда хищница опять устроит на тебя охоту?

- Я сам о себе позабочусь.

- Я тоже. И Марина.

- Не сомневаюсь. Она прекрасно жила без меня все эти годы.

- Не прекрасно! - вырвалось у Вадима, и он тут же пожалел о своих словах: Ренат обратил к нему свой тяжёлый, 'чёрный' взгляд. - Ещё раз повторю: можешь успокоиться и продолжать жить своей жизнью. Тебе со стороны Марины ничего не грозит. Она не будет сливать ничего в прессу, требовать денег и искать с тобой встречи. Её интересуют сейчас... совсем другие вещи.

- Какие, например?

- Это тебя уже не касается. Ты высказался. Тебя услышали. Кстати, мне пора. У меня встреча.

- С ней?

- Ренат, - Вадим щёлкнул языком. - Прекрати. Я всё помню, Артём - свидетель. Закрыли эту тему раз и навсегда. Кофе свой пей. Набодяжил тут.

Он вышел из дома в взвинченном состоянии. Сел в машину, долго думал. Всё тонко и зыбко. Всю его сознательную жизнь Вадиму удавалось манипулировать Ренатом, как и многими другими людьми, сейчас и даже в юности, в обычной жизни и в бизнесе, однако весь его талант оказывался бесполезным, когда Муратов начинал жить сердцем. Нужно на что-то решаться, пока Ренат всё не испортил. Ярник поехал в Кольбино. Кардашев встретил его у порога и добродушно приветствовал:

- Как славно, что вы заглянули. Скоро будем ужинать.

Марина молчала весь вечер. Вадим попросил провести его до калитки. Выдавил, зябко ёжась на ветру:

- Я приду завтра и всё тебе расскажу. Выслушаешь?

Марина кивнула.

... Она позвонила на следующее утро: