Ренат, к счастью или к несчастью, загрузил его работой. Вадим занялся подготовкой списка инвесторов, побывал и в галерее на площади Высоцкого, готовящейся к открытию. Танников вложился в дело с выдумкой, но грамотно. С совладельцах у него числился Кардашев. Борис сообщил, что поговорит с художником о предложении Муратова.
- Значит, Ренат, да? - просматривая концепт-план, пробормотал под нос Танников. - Редкое имя, хорошее. Сосед Терентича. Надо же.
Муратов вызвал Вадима к себе, деловито сообщил:
- Нужно слетать в Москву на пару дней с нашими техниками. Встретишься там с экспертом. Сходишь с ним на выставку 'АртТех', сделаешь предзаказ на LED-экран на сцену и кое-что по списку. Я бы сам поехал, но не могу: нужно ещё раз наведаться домой.
- Я же ничего не понимаю в театральном оборудовании, - заупрямился Ярник.
- Для того и нужны эксперты. А от тебя требуется только подпись.
Перед отъездом Вадим просмотрел документы по спонсорству, заехал в посёлок, договорился с секьюрити и заказал установку беспроводных камер день-ночь на деревья в саду Рената. На следующий день пришли рабочие из техслужбы, настроили передачу и запись видео.
Марина была дома, одна. Кардашев куда-то уехал, Игнат ещё не вернулся с пар. Вадим не стал садиться, довольно резко произнёс:
- Я подумал. Мой ответ - нет.
Пришло ощущение дежавю. Он и перед Ренатом пытался вот так выстоять, не дать слабину. Эти двое определённо решили его убить. Марина даже не стала скрывать язвительную усмешку:
- На нет и суда нет. Мы же договорились...
- ... Мы всё равно будем общаться. Кардашев и Танников высказали желание стать краудинвесторами в 'Твайлайт Стейдж'. Я буду часто здесь бывать. Но к этому разговору мы больше не вернёмся.
Он приврал. Сотрудничество с галереей не требовало его постоянного общения с Борисом и его совладельцем.
- Я уеду, - тихо, упрямо сказала Марина. - Завтра же.
- И подведёшь Георгия Терентьевича? Насколько я знаю, у него выставка в апреле. Марина, ты же не хочешь уезжать! Сама делаешь хуже себе и другим! Что за глупую игру ты затеяла?! Не понимаешь, сколько страданий мне причиняешь? - голос Вадима грохотнул гневом и болью. - За что ты так со мной? Я ни в чём не виноват! И Муратов ни в чём не виноват! Он такой... какой есть! Вы с ним оба свой выбор сделали! Но при чём здесь я?!!
Он всегда знал, что актриса из неё так себе. Что-то промелькнуло в лице. Смущение? Страх? Словно перед ним в коридоре бара опять стояла та кудрявая девочка, застигнутая врасплох хамоватым, но искренне влюблённым старшекурсником. И это осталось - детское удивление, испуг, искренняя вера в то, что она сейчас всё объяснит, во всём переубедит собеседника. А он поймёт, одумается и оставит её в покое.
- Ты меня... боишься? - с недоумением проговорил Вадим, вглядываясь в её лицо.
- Нет. Да, - Марина на секунду прикрыла веки, вздохнула, распахнула ресницы, посмотрела ему прямо в глаза. - Я тебя не понимаю. И никогда не понимала. Появился, поставил меня перед фактом... будущих отношений, потом вдруг смотришь... так. Потом, словно я приз в какой-то игре.... Потом, словно видишь меня насквозь. И тут же, будто я головоломка какая-то. Я старалась быть честной. Сразу сказала: мне тяжело с тобой. Я гляжу на тебя, а вижу ... его. Я ведь знала, что ты ничего не скажешь. Даже теперь, когда вы в ссоре с Муратовым. Знала, но всё равно... поражена. Другой парень воспользовался бы шансом... Ты меня пугаешь. Что ты за человек, не понимаю. Твои эмоции... они реальны? Чувства твои? Или ты со мной играешь? Я в пьесу какую-то попала, где ты режиссёр? Я не хочу быть... принцессой в ледяном замке. Я не Надя.
- Надя? - поражённо переспросил Вадим. - Надя?!
- Вот видишь, - усмехнулась Марина, - ничего под носом не замечаешь.
- У меня самолёт через несколько часов, - переваривая услышанное, медленно проговорил Ярник. - Я вернусь и мы поговорим.
Марина со вздохом покачала головой.
- Поговорим, - с напористой убеждённостью сказал Вадим и вышел в сентябрьский вечер.
Мергелевск, октябрь 2017 года
... Он вернулся только через две недели. Заказ оказался сложным, переговоры требовали его постоянного присутствия и мониторинга Рената. И ещё неделю после приезда Вадим не мог вырваться в посёлок. А когда вырвался, Марины не было в доме Кардашевых - она уехала к маме, в Гоголево. Ярник вытер пот со лба, узнав, что эта поездка всего на несколько дней. Он забрал карты памяти с камер видеонаблюдения, надеясь, что охота за сенсациями окончена и он не увидит на записи давешнего сталкера.
В тот же день он поймал Колесову в коридоре клуба, заглянул в лицо, спросил:
- Ты ничего не хочешь мне сказать?
Она посмотрела на него своими ясными серыми глазами:
- Нет, Ярничек. Если я скажу, что-то поменяется? Во-о-от.
Вадим не нашёлся, что ответить. А Надя ушла к себе, напевая и всматриваясь в очередной эскиз. Словно он каждый день спрашивал её... О чём? У Ярника уже не было сил анализировать ещё и это.
Через несколько дней, с уже ставшей привычной сосредоточенностью изучив по дороге витрину газетного киоска, Вадим, холодея, заметил свежий журнал 'Тайной жизни звёзд' с фото Кардашева на обложке.
- Тут ещё есть, если вам про художника и молодуху интересно, - радостно сообщила киоскёрша. - Это ж надо, что творится! Ему семьдесят с гаком, а ей тридцати ещё нет. Говорю вам, будет как с актёром этим... ну известным ещё... Оберёт его и бросит! Они шо, правда думают, что в них девки в самом соку влюбляются? Песок сыплется, а всё туда же. В 'Тайной жизни...' всё прилично ещё, а в 'Желтушке' - как есть, без прикрас.
Вадим прочитал обе статьи в машине. С первой всё было понятно - папарацци поймал в кадр, что мог. Из ничего раздули разворот с краткой биографией и подробным алкогольным анамнезом, выдержками из статей критиков и намёками на роковую 'позднюю страсть'. Статья изобиловала фото. Папарацци повезло: Кардашев был галантен. Вот он подаёт Марине шаль, вот наклоняется к девушке, внимательно вслушиваясь в её слова (художник немного глуховат на одно ухо, он сам об этом упоминал), вот Марина, счастливо улыбаясь, встречает Георгия Терентьевича и Игната с покупками у калитки. 'Какие отношения связывают любовницу стареющего живописца и его молодого внука? Можем только догадываться. Увы, в интервью в этом таящем столько тайн доме нам отказали'. Игнат носится за Мариной со шлангом. Брызги воды. Она закрывается руками, смеясь, мокрое платье облепило стройные ноги. Вот оба свисают с подоконника, Марина, повернув голову, с улыбкой смотрит на подростка. Тот серьёзен, даже суров. Тот день, когда они ловили фотографа.
Статью в 'Тайной жизни звёзд' Вадим прочитал два раза, не веря своим глазам. Пытался позвонить Марине. 'Телефон вызываемого...' Даже набрал Танникова, но тот сбросил вызов, прислал виноватую рожицу: 'я на деловой встрече'. Вадим вставил в ноутбук первую карту памяти с камер. Просмотрел. Вторую, третью. Камеры снимали с разных углов. Качества хватало, чтобы не только рассмотреть лицо, но и изучить в подробностях его выражение. Лицо и выражение на всех кадрах были примерно одинаковыми: тоска, надежда, опять боль, упоение увиденным.
Ренат открыл дверь, поднял глаза, усмехнулся, пошатнулся. От него пахло вином. Плевать, подумал Ярник.
- Ну... заходи.
Вадим аккуратно прикрыл за собой дверь, бросил взгляд за спину Муратова, в широкое, изысканно высвеченное пространство дорогой квартиры:
- Один?
- А ты кого-то здесь надеялся найти?
- Встречи какие-нибудь намечены на ближайшие дни?
- Нет.
- Это хорошо.
- Бить будешь?
- Буду.
Вадим ударил и приготовился защищаться: Ренат в пьяном виде орудовал кулаками не хуже, чем в трезвом, с куражом и выдумкой. Но Муратов, охнув, отлетел к кухонной стойке. Вадим не пожалел, что пересилил злость и не стал вкладывать в хук всю силу - пощадил убогого.
