Следующей его посетила куда более приземлённая идея – выбор наиболее короткого и удобного пути. Максим начал уже заметно уставать после злоключений, выпавших на его долю сегодня. Согласно первоначальному плану, получив рюкзак, он должен был идти по дороге, пока не договорится с любым встречным водителем. Тот, за разумную плату, через малое бетонное кольцо довезёт его до станции, на которой должна была покинуть вагон электрички Ольга. Оттуда будет разумней всего начать её поиски.

Теперь же рюкзака у него нет, трёх бутылок водки вряд ли будет достаточно, чтобы расплатиться за дорогу. И, самое главное – машин на дороге нет. Максим учёл все эти моменты, и принял единственно верный, по его мнению, путь. Он решил, что пойдёт через уничтоженные отравой и пожарами поля и леса. Опасности теперь негде затаиться среди голых, почерневших стволов и пней. Местность, конечно, пересечённая, но этот прямой маршрут куда короче, чем, если продолжать идти по дороге.

Не размышляя более ни секунды, Максим решительно двинулся прочь от асфальта. Он знал направление, которого стоило придерживаться, чтобы попасть на нужную ветку железной дороги. В любом случае, мимо рельсовых путей ему пройти не удастся.

Идти было не так уж и тяжело, ведь умерщвлённая ядами трава не цеплялась за ноги, а, напротив, рассыпалась в прах, стоило её коснуться. Не доставляли особых неудобств и пологие бугры с овражками. Беда в другом – Максим очень проголодался за день, но ещё больше его мучила жажда. Мерзкий привкус рвоты до сих пор ощущался во рту, как кислотой разъедая иссохшее нёбо.

Максим поправил куртку. Бутылки при этом задорно звякнули круглыми боками. «Лучше бы этот гад воду в тайнике держал», ― раздражённо буркнул Максим, облизав сухие губы. Легче не стало, и он продолжил идти, мысленно заклиная все силы природы, чтобы явили перед ним пусть хоть канавку с чистой водой.

Но идти пришлось ещё около часа, прежде чем впереди послышалось бодрое журчание. Максим прибавил шагу, и вскоре вышел на берег небольшой канавки, на дне которой журчал мелкий ручеёк. Если бы трава не погибла, узенькую протоку вряд ли можно было разглядеть. А сейчас, струи красноватой воды закручивались пенными бурунчиками вокруг замшелых камней, накрепко приковывая внимание измученного жаждой путника.

Максим осторожно спустился вниз, встал на колени и хотел уже прильнуть губами к прохладному ручью, но вовремя вспомнил, что в этой воде, наверняка, полно всякой заразы. Будет очень неприятно, если на полдороги ему кишки скрутит. Максим задумался.

Идея родилась сама собой, и Макс, нехотя свернул пробку с одной из водочных бутылок – вроде спирт должен убивать микробы. Он обильно смочил дерзко пахнущей жидкостью чистый носовой платок, который всегда имел в кармане брюк. То есть, Макс не был каким-то эстетом, он просто носил два носовых платка – один для использования по прямому назначению, а второй для декоративных целей, на случай, если кто попросит.

Вот и пригодился парадный платочек. Максим склонился к ручью и стал, причмокивая, цедить воду сквозь самопальный фильтр. Пришлось, конечно, терпеть привкус спирта, но это лучше, чем потом валяться в луже собственных испражнений. Вволю напившись, Максим прополоскал водкой горло, и проглотил её – лишний раз обеззаразить нутро не помешает.

Водка, пусть и в ничтожно малом количестве, оказала должный бодряще-веселящий эффект, и Максим почувствовал, как силы вновь возвращаются к нему. «Эх, щас бы ещё пожрать!» ― подумал Макс, утирая мокрые губы. И вдруг, его слух уловил слабый шорох. Мужчина, на всякий случай зацепив со дна скользкий, замшелый булыжник, пошёл в направлении звука. Он ступал очень медленно, стараясь раньше времени не обнаруживать своего присутствия. Мало ли, кто там шуршит.

Но источник шума вскоре обнаружил себя. Оно и понятно – ни травы, ни листьев, так что особо не спрячешься. Вот и заяц, крупный, но изумительно худой, был хорошо заметен среди мёртвого поля. Зверёк, заметив человека, попытался сбежать, но делал он это на удивление медленно, едва переставляя лапы. Максим понял, что виной подобной медлительности стало практически полное отсутствие привычной заячьей еды. Макс не мог вспомнить, что едят в дикой природе зайцы – траву, кору деревьев, побеги кустарника или что-то ещё. Однако, ни того, ни другого, ни третьего в нужных количествах теперь не найти.

Жалко бедного зверька, но голод, как известно, не тётка – никого не жалеет. Максим перехватил булыжник поудобней, и побежал за зайцем. Ослабший зверёк очень скоро выдохся окончательно, и дал Максу возможность подойти поближе. Заяц был у самых ног человека, и брошенный камень с треском угодил прямо между длинных ушей с чёрными кончиками. Максим подождал, пока животное прекратит судорожно дрыгать в агонии лапами, потом взвалил его на плечо, и отправился искать место для ночёвки. Теперь у него появился неплохой аргумент и в борьбе с голодом.

Вскоре Максим набрёл на неплохое местечко – сухое, высокое и подальше от деревьев. Хоть угроза нападений ужасных «леших» отошла в прошлое, боязнь скопления высоких растений, пусть и лишённых листвы, будто впилась в подсознание, как клещ. Так же и человек, даже если убеждает всех, что не верит в приметы, машинально обходит стороной «чёртовы ворота» - проход под двумя столбами, вершины которых смыкаются.

Максим наломал веток, насобирал валежника побольше – ночи, как никак, теперь прохладные. Ветки были сухие, поэтому разжечь костёр удалось быстро и без особых хлопот. А вот с ужином пришлось повозиться. Хороший, охотничий нож остался в украденном рюкзаке, поэтому для разделки заячьей тушки пришлось использовать карманного «швейцарца» с полуигрушечными лезвиями. Но всё же, маленький ножик лучше чем никакого, и Максим смог снять заячью шкуру. Правда, срывать пришлось лоскутами, сопровождая процесс громкой руганью и проклятьями.

В итоге, мяса на тощих боках голодного грызуна оказалось меньше, чем виделось изначально. Макс нацепил тушку на толстую палку, и поместил над пламенем. По мере прожаривания, он срезал тонкие полоски готового мяса, и с упоением поглощал. С солью, конечно, было бы лучше, но когда целый день ничего не ел, на такие мелочи внимания можно не обращать.

Насытившись вволю, Макс лег на подстилку из сухой травы, поближе к огню, и закрыл глаза. Заснул он быстро, незаметно скатившись под ватный полог очищающего сна. Правда, ночью не раз приходилось просыпаться, когда холод начинал мокрым щупальцем забираться за воротник. Максим быстро подбрасывал в огонь побольше веток, и согревшись у костра, вновь засыпал.

Выспавшись, Максим продолжил путь. Так он шёл два дня, и лишь к полудню третьего вышел к большой дороге. Раскрыв перед мысленным взором атлас дорог Подмосковья, поверхностно изученный в своё время в связи с частыми командировками, Максим довольно притопнул: «Значит до «железки» ещё километров пять идти, не больше».

Он стал, пошатываясь, спускаться к асфальтовому полотну, но споткнулся о торчащий из земли корень, и тяжело рухнул на землю, успев спасти бутылки с водкой. Силёнок за два дня пути по вытравленным лесам заметно поубавилось. Виной тому было недоедание, ведь заяц, съеденный на первой ночёвке за городом, был его последним ужином.

Конечно, он пытался добыть ещё дичины, но попадавшиеся на пути зайцы, белки и непонятный зверь похожий на большую крысу, оказались более шустрыми, чем охотник. А от встреченного кабана Максиму пришлось спасаться уже самому. Большое, корявое дерево оказалось очень кстати на пути его панического бегства от клыкастого зверя.

Максим потёр ушибленное бедро, и решил, раз уж оказался на земле, дать отдых натруженным ногам. Он сидел и наслаждался тишиной, нарушаемой лишь отдалённым рокотом моторов. Моторов? Максим прислушался. Так и есть – приближался шум множества мощных двигателей. «Отлично, с этого места у меня вся дорога как на ладони. Если что, спущусь, и водку на еду обменяю», ― мужчина стал ждать появления машин, готовясь, если нужно, быстро спуститься по откосу к дороге.