Невольно вспоминается менее точная, но более выразительная трактовка этих строк: «Любовь царицей восседала». Визуально такая любовь ассоциируется с портретами красавиц из галереи, созданной для короля Карла II. Они одеты в шелка, готовые соскользнуть с плеч, на которые ниспадают пышные локоны, на губах играет полуулыбка, взгляд кажется несколько сонным. Воплощенная томность, скрывающая напряжение готовой к охоте хищницы. Так выглядят дамы на портретах Питера Лели.[83] Любовь, которая царственно восседает, сокрушая тянущиеся к ней сердца.
Такой не только выглядела, но и была Барбара Палмер, герцогиня Кливлендская, неотразимо-соблазнительная красавица, долгое время ухитрявшаяся удерживать привязанность любвеобильного Карла II. С. Пипс, адмиралтейский чиновник, имевший обыкновение каждый вечер фиксировать свои впечатления от дел служебных и семейных, от увиденных спектаклей и прочитанных книг, от встреч и разговоров, оставил в своем «Дневнике» запись, где поделился оглушительным впечатлением, произведенным на него созерцанием вывешенных для просушки нижних юбок леди Барбары, и эротическими фантазиями, вызванными этим зрелищем.
Эпизод, описанный в «Дневнике» С. Пипса, передает общую атмосферу, царившую при дворе Карла II. Главный лейтмотив этих настроений сводился к поиску удовольствий, самыми желанными из которых считались любовные удовольствия.
Любовная тематика пронизывает поэтические и прозаические произведения А. Бен. Ее интересуют истории идеальной любви, такие как описанная в пасторальной новелле «Любовь Филандера и Сильвии». В большинстве прозаических произведений любовные сюжеты разворачиваются на авантюрном фоне. Любовно-авантюрные сюжеты выстраивались в обстановке разных времен, дополнялись описанием экзотических стран и обычаев. Писательница обращалась к разным литературным формам, в частности, к жанру любовного романа в письмах, очень популярному в XVII–XVIII веках. Литературное творчество стало для А. Бен не только способом зарабатывать деньги, но насущной потребностью. О своей театральной деятельности она совершенно искренне писала: «Я не довольствуюсь сочинительством ради третьего дня».[84]
На рубеже 1670-х и 1680-х годов в стране вновь усилилась политическая напряженность, началось возрождение оппозиции. Афра Бен сразу и безоговорочно встала на сторону тех, кто отстаивал незыблемость власти Короны. В ее творчестве политическая ангажированность очень заметна. Написанные ею сатирические стихотворения «по случаю» должны были обличать тех, кто выступал против неограниченной власти дома Стюартов. Той же цели служила пьеса «Круглоголовые[85] или Доброе старое дело».
Эта комедия была написана в конце 1681 года и увидела свет рампы в начале следующего года. Политическая позиция автора и ее пристрастие к любовной тематике явственно присутствуют в содержании этого произведения. Сюжет пьесы построен на описании борьбы за власть, происходившей после смерти лорда-протектора (фактического диктатора) О. Кромвеля в парламентском комитете, считавшимся высшей властью в послекромвелевской Второй республике, – борьбы между генералами Ламбертом и Флитвудом. Оба генерала были ближайшими сподвижниками О. Кромвеля, а Флитвуд – еще и его зятем.
При этом реальные исторические события сдвинуты во времени, перемешаны. Комедия А. Бен «Круглоголовые» является своего рода ремейком пьесы Джона Тэтэма «Рамп или Зеркало прошедшего времени», поставленной еще в 1660 году. Свои задачи автор перечислила в довольно пространном посвящении, предваряющем текст пьесы. Она открыто выразила свое отношение к той теме, которую представила на сцене. В театре того времени именно пролог и эпилог играли важную роль в процессе непосредственного общения между сценой и залом. Пролог и эпилог декларировали, провозглашали, расшифровывали то, что хотели донести до зрителя автор и актеры.
В прологе «Круглоголовых» на сцену выходит актер, изображающий призрак одного из парламентариев. Он говорит, что его покой в аду потревожен неслыханными склоками, затеянными в парламенте. В этом очевиден намек на проявившуюся в конце 1670-х годов парламентскую оппозицию неограниченной королевской власти. Пролог проводит параллель между пуританами времен гражданских войн и оппозиционерами периода Реставрации. Следует учитывать специфику жанра: формально говорит тень пуританина, но излагаются мысли, точка зрения убежденной сторонницы Стюартов.
Действие комедии начинается и завершается на лондонской улице, где солдаты обсуждают между собой политические события. В первом эпизоде разговор идет о том, кто из кромвелевских генералов – Ламберт или Флитвуд – больше годится на роль короля.
Вторая уличная сцена, в ходе которой становится известно, что пуританский парламентский комитет в полном составе препровожден в тюрьму, а присутствующие отмечают это песнями и плясками, завершает комедию.
А. Бен вывела на передний план в своей пьесе «любовную линию», два лирических дуэта между кавалерами (Лавлайсом и Фрименом) и дамами из пуританского лагеря (леди Ламберт и леди Десборо). Причем леди Ламберт заняла место ключевой фигуры. Она действует одновременно в нескольких направлениях: будучи озабочена перспективой достижения с помощью мужа высшего положения в стране, она участвует в совещании парламентского комитета по поводу того, кому стоит претендовать на корону, и одновременно с этим затевает любовную интригу с кавалером Лавлайсом.
Диалоги, посвященные политической проблематике, сцена, где изображена любующаяся королевскими регалиями и мысленно примеряющая их на себя леди Ламберт, перемежаются лирическими признаниями влюбленных пар. Пуританские лидеры (круглоголовые) в пьесе выглядят подчеркнуто карикатурно. Показано несоответствие между их словами и поступками, праведность их речей оттеняется грубостью поведения, упоение близким торжеством – позорным страхом в момент крушения их чаяний. Причем это последнее происходит как-то необъяснимо, но (по замыслу автора) неотвратимо.
В представленном А. Бен объяснении хода событий ситуация последних дней перед Реставрацией свелась к «мистерии флирта» (по определению леди Ламберт). Эта дама в интерпретации Афры Бен стала воплощением лукавства, хитрости, неискренности. Автор не одобряет женское вмешательство в политику. Но судьбу своих героинь она завершает вполне благополучно: смутьянка леди Ламберт и ее скромная приятельница леди Десборо получают новых супругов взамен прежних, отправляемых в тюрьму.
При этом неизбежно возникает вопрос: а как же сама автор и ее политизированные комедии? На это А. Бен предлагает свой, как ей представляется, убедительный вариант ответа: «Слова – женщинам, поступки – мужчинам».[86]
Текст Эпилога произносит доселе молчаливая леди Десборо, главный положительный персонаж комедии. Она призывает сбросить маски, и озвучивает свои симпатии истинному Делу – делу защиты короля. Основной пафос ее выступления направлен против попытки вигов[87] «снова играть в старые игры». Под «старыми играми», совершенно очевидно, подразумевались гражданские войны середины XVII века.
Пьеса была хорошо принята зрителями, чему, надо полагать, способствовало то, что в постановке участвовали самые известные актеры и актрисы того времени. Не затрагивая политических споров, оставаясь в сфере частной жизни, она обличала сторонников вигов, изображая их существами, склонными к коварству и интригам (леди Ламберт), лишенными моральных устоев и так далее.
Самая известная среди пьес А. Бен этого времени, да и, возможно, из всего, написанного ею для сцены, – это «Странник» (в двух частях), представленная с огромным успехом и надолго утвердившаяся на английской сцене. Прототипом главного героя «Странника» послужил Д. Уилмот, граф Рочестер, – талантливый поэт, театральный деятель и, пожалуй, самый скандально известный остроумец-либертен.[88]
