По пути следования была сделана промежуточная остановка в Александровcкой слободе в Успенском женском монастыре. И лишь только месяц спустя - 19 апреля этап прибыл к новому месту заточения Евдокии Фёдоровны, где она прожила в крайне ужасных условиях под строгим надзором 7 лет - до самой смерти в 1725 году своего бывшего "благоверного".

Это новое место заточения Евдокии было хорошо знакомо Петру I. Здесь в Ладоге ( у древних скандинавов Альдейгья ) в сентябре 1702 года накапливались войска и разрабатывался план по взятию шведской крепости Нотебург на Ореховом острове ( у истока Невы из Ладожского озера ). А уже весной следующего года Пётр контролировал всё русло Невы, что позволило ему начать там строительство Парадиза ( Петербурга ).

Город Старая Ладога, где находился Свято-Успенский монастырь тогда представлял собой удручающий вид. Времена его расцвета уже давно канули в лету. Ниже приведу описание крепости и города за 31 год до прибытия бывшей царицы к месту своего заточения.

В росписи, составленной при сдаче города воеводой Михаилом Полибиным новому воеводе Ивану Бужанинову в 1687 году ладожские укрепления описаны так:

"Город Ладога каменный, башни и прясла стоят без кровли и без починки многие лета, и в башнях мосты от дождя и от снегу все огнили и провалились, а наряд, пушки, стоят в башенных окнах на каменной стене с великою нуждою, и в нужное время к тем пищалями притти будет не мочно, что мостов на башнях нет, да в тем же каменном городе стоят в каменной в проходной башне в полатях ваша, великих государей, зелейная казна, и та проходная башня непокрыта и сверху сыплется, мосты огнили, а двери у тое полатки, где та зелейная казна, худы и не построены, а блиско тое башни в городе и на посаде стоят деревянные хоромы, и та ваша, великих государей, зедейная казна отсырела, а иная мокра, а пушечные припасы и ружейная казна стоит в деревянном анбаре, и на том анбаре кровля худа, и тот анбар огнил, а город деревянной стоит без кровли, и от мокроты все валится врознь".

Я это "подсмотрел" у Селина А.А. в публикации "Ладога при Московских царях", а он в свою очередь даёт следующую ссылку ( Готье Ю. В. "Известие Пальмквиста о России // Археологические известия и заметки, издаваемые Московским археологическим обществом. Год 7. 1899. ╧ 3/5. С. 95-96 ). К слову, этот Эрик Пальмквист, совершивший тогда вояж по Руси в составе шведского посольства, делал не только записи своих наблюдений, но и нарисовал замечательные рисунки, схемы, карты. Благодаря им мы сейчас имеем наглядное представление о том времени в наших краях.

Можно себе представить, какой была Ладога времён заточения там Евдокии - развалившееся захолустье. Надо учитывать, что с поры прибытия туда Пальмквиста прошла разорительная для страны 20-летняя Северная война..., и почти всё это время средства бросались на всё новые и новые проекты царя, включая... авантюрные и порой безумные.

Любящий строить новые столицы Пётр I не обошёл в этом смысле вниманием и Ладогу - в 1704 году своим указом он перенёс уездный центр на 14 километров вниз по течению в устье Волхова и начал там строить Новую Ладогу. Так начался окончательный упадок города, переименованного потом в Старую Ладогу..., а затем и в село. К слову, и Москва того времени, лишившись столичного статуса, стала увядать на глазах: "Москва такъ стоитъ, какъ вертепъ разбойничий - все пусто, только воровъ множитца и беспрестанно казнятъ".

Сам Успенский монастырь представлял собой жалкое зрелище - никакого тебе ограды-забора..., и даже через монастырскую территорию пролёг дорожный путь. Как докладывал подпоручик Новокщенов - "... а городьбы и воротъ около монастыря и никакой крепости нетъ; съ нимъ смежны многiе дворы, поповскiе, посадскiе, ямскiе; чрезъ монастырь лежитъ дорога".

Условиями заточения и охраной Евдокии по поручению царя занимался светлейший князь Александр Меншиков, который "курировал" все земли Ингерманландии, окружавшие Петербург.

Александр Данилович не отличался дотошностью в канцелярских делах, которым он отводил второй план..., и назначил свой караул сменить "этапщиков" лишь через месяц. Присланный капитан Семён Маслов, которому были приданы капрал из Шлиссельбургской тюрьмы с двенадцатью преображенцами организовал охрану старицы Елены согласно пунктам инструкции, подписанной Меншиковым:

".....

3. Потребные ей припасы, безъ которыхъ пробыть невозможно, безъ излишества, брать отъ ладожскаго ландрата Подчерткова, о чемъ къ нему указъ посланъ.

4. Въ монастырь не токмо мужеска, ни женска пола, никакого состояния и чина людей, такожъ изъ монастыря, какъ ее бывшую царицу, такъ и прочихъ пребывающихъ въ томъ монастыре монахинь, и определенныхъ для отправленiя Божiей службы священниковъ, отнюдь не впускать.

5. Иметь доброе око, чтобы какимъ потаеннымъ образомъ ей царице и сущимъ въ монастыре монахинямъ, также и она къ монахинямъ никакихъ, ни къ кому, ни о чемъ писемъ отнюдь не имели, чего опасаясь подъ потерянiемъ живота, смотреть неусыпно и для лучшей въ томъ осторожности велеть днемъ и ночью вкругъ всего монастыря солдатамъ, сколькимъ человекамъ возможно, ходить непрестанно, и того, чтобы кто тайно не учинилъ, смотреть накрепко. Во всемъ вышеизложенномъ ея бывшей царицы содержанiя поступать не оплошно, и дабы отъ несмотренiя чего непотребнаго не учинилось.

Данъ въ С.-Петербурге Мая 20, 1718 года." ( стр. 26, Г.Есипов: "Царица Евдокия Феодоровна с ее портретом" ( 6-й выпуск "Русских достопамятностей" изд. А.Мартынова ), Москва, в типографии Бахметева, 1863 г. )

До нас не дошло писем, написанных рукой Меншикова, и мы имеем только его "загогульно" нарисованные подписи. Даже письма интимного характера писались не им..., и значит можно сделать осторожный вывод, что Александр Данилович не умел писать. Умел ли он читать ? Вопрос этот тоже спорный, так как интересующие его книги в огромной библиотеке ему могли читать личные библиотекари или родственники, которые все были грамотны. А что касается избрания Меншикова членом Королевского общества ( сам Ньютон написал ему об этом из Лондона 25 октября 1714 г. ), то в этом нет ничего странного..., у нас сейчас таких "академиков" хоть пруд пруди. Но надо отдать должное Александру Даниловичу - он нигде и никогда не кичился своей формальной принадлежностью к людям науки..., всё-таки здравый смысл в его голове присутствовал.

Но вернёмся.

Сущим адом стала не только жизнь Евдокии, но и быт монастырских людей - всем было строжайше запрещено выходить за условный периметр обители и вовнутрь тоже никого не впускали..., монастырь превратился в почти что современную колонию "Чёрный дельфин". Надо признать, что Меншиков "не переваривал" Евдокию.

Прошло некоторое время, а в монастырь от ладожского ландрата Подчерткова даже "икры зернистой или паюсной" не пришло..., про уксус и соль я уж промолчу. Стали разбираться и оказалось, что местному ландрату попросту забыли прислать из столицы обещанный выше ( в пункте ╧3 ) указ. Капитану Маслову пришлось первое время на собственные деньги содержать вверенный ему караул и всех монастырских людей.

Переписка со столичной канцелярией Меншикова длилась вплоть до начала осени, пока там всё-таки не соизволили основательно порыться в бумагах и найти этот злополучный указ. Согласно ему, деньги на содержание всей этой "капеллы" должны были поступать специально назначенному человеку ( "достойному дворянину" ) из кабацких и таможенных доходов.