Мы еще раз поблагодарили Марфу, распрощались и вышли. На завалинке Марфиной избы печально сидел незадачливый сборщик налогов. Когда мы выводили из сарая оседланных коней, он все еще сидел, обхватив голову руками.

– Что, ОМОНовец, плохо дело? – спросил его Вольф.

– Отвали! – хмуро ответил тот.

– Выбрал бы ты, дружище, другую профессию!

– В советчиках не нуждаюсь.

Но Вольфа уже понесло:

– Собирать налоги – дело непростое. Тут надо иметь решительность, смелость, я бы сказал, наглость!

– Да пошел ты!

– Я-то пойду! А ты – сиди, грусти, кури бамбук, а лучше – меняй профессию. Зарплату давно не платили?

– Три месяца.

– Ну, это ничего. Мне, бывало, по полгода не платили, ничего, пережил. Халтура, знаешь ли, выручала.

Вольф мечтательно поднял глаза и цыкнул зубом. Но, заметив наши с Лешеком укоризненные взгляды, пояснил:

– Вообще-то я почти вегетарианец.

– Сменю! – воскликнул вдруг незадачливый мытарь, решительно поднимаясь. – Сменю к чертовой матери эту профессию. В пастухи пойду или к плотнику в подмастерья. Только вот обидно до соплей, я же служил честно, лишнего не брал, начальство не обманывал, за что же такая несправедливость? Пойду в Алмазную Долину, да я до самого Великого Волшебника, Мага и Чародея, Властелина ночи, Повелителя Алмазной долины Бэдбэара доберусь! Разве можно честных людей обманывать? Где моя зарплата? И не вернусь, пока мне не заплатят мои кровные!

– Вот это по-мужски, – одобрил Вольф. – Чем нюни-то распускать.

– Каска-то есть у тебя? – спросил я.

– Чего?

– Да понимаешь, в наших краях принято, когда требуешь выплаты задержанной зарплаты, сидеть на мостовой и стучать каской.

– Ничего, я и без каски как-нибудь. Вы сами-то, мужики, куда путь держите?

– Да туда и держим. В Алмазную Долину.

– Мужики, я с вами, мужики! Вместе, ведь, веселее, а я вам пригожусь, вот увидите! Позвольте, составлю вам компанию, возьмите, не пожалеете! Обождите меня, я мигом, бедняку собраться – только подпоясаться!

Мои спутники вопросительно посмотрели на меня. Я несколько секунд колебался, потом сказал:

– Мужик, у тебя времени четверть часа.

Мы условились, что будем ждать его за околицей.

– Зря он на Марфу наезжает, – Лешек откинулся в седле и лег спиной на круп своей кобылы.

– Это точно, – подтвердил Вольф. – С ведьмами лучше не связываться. Нашел бы кого попроще: торговца беленой или винокурщицу.

– А она ведьма, Марфа-то? – спросил я.

– А то! – ухмыльнулся Вольф.

– Стопудово, – подтвердил Лешек, поднимаясь. – Вон, девчонке ведьмин волос дала бородавку свести…

Мы стояли уже больше получаса и хотели было отправиться в путь без мытаря, но тут увидели, как он скачет, пыля, по улице. В какой-то охотничьей шляпе с пером, в форменном кителе и с длинным ружьем на плече. И на очень странной кляче. Впрочем, вовсе не кляче, лошадка-то довольно упитанная, но это не мешало ее мослам выпирать со всех сторон, оттягивая шкуру. Она была буланой масти, крупной и ширококостной, а экстерьером сильно напоминала огромного мула. Точнее, не просто мула, а помесь коня Ильи Муромца с Валаамовой ослицей. В общем, скажу вам – лучшего, чем наш новый попутчик, исполнителя на роль д 'Артаньяна на момент его прибытия в Париж просто не найти.

– Кто-нибудь может ориентировочно назвать мне сроки нашего прибытия в Алмазную Долину? – спросил я, когда мы вчетвером рысили по хорошо наезженному тракту.

– Чтобы заказать цветы и оркестр? – уточнил наш новый спутник Лёва.

– А мы не собираемся никого хоронить.

– Я имел в виду торжественную встречу. Долина большая, если не случится каких-нибудь неожиданностей, завтра к вечеру пересечем ее границу. А оттуда еще день пути до мегаполиса.

Сегодня четвертые сутки моего пребывания в этом непонятном мире. Нет, не моего, нашего пребывания. Ведь где-то здесь томятся в плену мои друзья, и я должен их спасти. В том, что это параллельный мир, а не розыгрыш, не маскарад, сомнений оставалось все меньше. Слишком много нелепого и непонятного, чего не предусмотришь ни сценарием, ни режиссурой, да и очень уж много потребовалось бы финансовых затрат на обустройство всего этого. Значит, в лучшем случае послезавтра я смогу увидеть этого загадочного Бэдбэара. А захочет ли он мне помочь отыскать моих друзей и вернуть нас к привычной жизни? Я вспомнил о Катьке, и у меня опять защемило в груди. Как там и где моя Катька? Вот спасу ребят, вернемся мы домой, первым делом пойдем с Катькой в городской парк, и залезу я в этот чертов фонтан, будь он неладен!

Мы проскакали немного галопчиком, потом перевели лошадей на шаг и завели тихую светскую беседу. Нам интересно было разузнать поподробнее о нашем новом спутнике. Выяснилось, что родился он в Николаево, где и прошло его босоногое детство, а также беззаботное отрочество. Став юношей, да, собственно, не юношей, а почти что мужем, он был рекрутирован в действующую армию Алмазной Долины. И когда уже приступил к выполнению воинского долга, прослышал о наборе добровольцев на альтернативную службу, которую можно нести по месту проживания. Тоска по дому, по родной деревне, по любимой девушке, которой предстояло ждать солдата долгих двадцать лет, подтолкнула его податься в эти самые добровольцы. Вот так, подписав контракт на десять лет, он стал сборщиком налогов. Срок контракта истекает, он вполне может подать в отставку, получить жалование за последние три месяца, выходное пособие и заняться каким-нибудь ремеслом – пасти коров, рыть колодцы, заготавливать дрова или открыть скобяную лавку. Обмолвился он и о какой-то мечте, но пока что не стал о ней ничего рассказывать.

– Так тебе вовсе и не обязательно, – заметил я, – идти к самому Бэдбэару…

– Великому Волшебнику, Магу и Чародею, Властелину ночи, Повелителю Алмазной долины, – почтенно перечислил все титулы Лёва.

– Послушайте, зачем вы всякий раз это повторяете? Неужели в обиходе нельзя называть его как-нибудь покороче, скажем Бэбэ?

На моих новых друзей стало страшно смотреть. Похоже, в них резко начала убывать энтропия, они готовы были свернуться в точку вместе с лошадьми, пространством и временем.

– Тебе можно, – наконец произнес Вольф. – Ты – чужестранец.

– Он вездесущ и всемогущ, – пояснил Лева. – За неуважительное отношение кара может быть очень жестокой!

– М-да! Ну, ладно, – я попытался ухватить прерванную мысль. – Так о чем это я?.. Ах, да! Тебе же вовсе не нужно беспокоить такого занятого и почитаемого человека. Расторгнуть контракт можно и в канцелярии, а деньги получить в кассе.

– Ты прав, конечно, встречаться лично с… (в дальнейшем я, по возможности, буду пропускать это не слишком короткое имя собственное) у меня нет необходимости, но добиться правды у чиновников, сами понимаете, не так легко. Боюсь, придется двигаться все дальше и дальше, вплоть до самого Вели…

– Понятно! – поспешил я перебить Леву.

Деревню Нидвораево мы миновали околицей. Выглядела она еще печальнее, чем Николаево – покосившихся домов больше, больше росло лебеды и крапивы, а культурных растений – меньше, и живности меньше. Зато посередине деревни высился огромный терем, почти вровень с колокольней.

– Это что, дача министра или дворец деревенского старосты? – спросил я.

– Какой там старосты, – ответил Лева. – В этой деревне сборщиком налогов служит некий Ма Лютов. Это его хоромина-огромина! До нитки весь народ обобрал, вот и стараются они и скотины держать поменьше, и вообще жить впроголодь – какой смысл вкалывать, наживать добро, если всё одно отберут.

– А местный староста куда смотрит?

– Ему какое дело? Он вообще в городе живет.

– Да, ветром демократии тут у вас и не веет. Впрочем, и у нас не лучше. Но почему бы вашему Бэд… э э… правителю не снизить хотя бы налоговое бремя, чтобы оживить торговлю? Магазины-то, лавки тут у вас есть?

– Не-а. Раз в месяц базарный день. А так, если кому чего надо, молока, там, сыру, соли или, скажем, самогону – сами знают к кому идти и стараются тайком, чтоб омоновец не прознал.