— Вы говорите, как какой-нибудь революционер, — заметила она. — Может, именно это и скрывается под вашей таинственной маской — бунт?

— Да, но не в прямом смысле этого слова. Разве я представляю собой какую-то серьезную угрозу? Или вы? Я лишь излагаю реальные факты. Никто из нас не планировал этого специально, но — посмотрите хотя бы на нашу нынешнюю расстановку сил. Народ Маньи обладает потрясающими способностями к маскировке, которая помогла им защитить себя и превзойти все остальные существа на собственной планете. Народ Морока умеет летать. Народ Савина произошел от лесных обитателей, которые охотились по ночам и могли годами сидеть не шелохнувшись, подкарауливая жертву; у них очень острое чувство равновесия и еще более острое зрение. Мы — самые слабые и неумелые из всех существ, которые когда-либо достигали разумности. Мы не умнее их, даже взятые все вместе. Но наша беззащитность и внешнее отсутствие каких-либо сильных сторон породили расу, которая умеет только одно — выживать. И если нам дать достаточно времени, мы станем наиболее коварной угрозой для всех остальных рас. Я боюсь, что когда они это осознают, в Империи Биржи и Миколе начнутся погромы, целью которых будет сократить нас до безопасного числа.

— Но не в Империи Мицлаплана?

Он отрицательно покачал головой.

— Нет, у нас такого не будет. Видите ли, здесь все дело в религии. В вере мы все равны. Для мицлапланцев мы — просто-напросто еще одна разновидность живых существ, еще одна ступень инкарнации. И для Святых, несущих нам Слово и охраняющих нашу веру, нет разницы между терранином и шестиногим силикоидным аммиакодышащим ябуком. Поэтому для нас и не закрыты руководящие должности.

— И все-таки, вы никогда не чувствовали себя скованным? Запертым в рамках тесной системы?

— По правде говоря, нет. Впрочем, чтобы это понять, надо знать историю моего народа. Дело в том, что я видел системы всех трех Империй. Они все работают, но только у нас нет расы хозяев, нет бедных и богатых, нет всеобщего социального недовольства. В настоящий момент мы можем выбирать из трех — даже четырех, если считать этих демонов, — систем правления. Как правят демоны, легко понять из наскальных рисунков. Я трезво оцениваю альтернативные варианты и вполне доволен своим настоящим положением.

— Не думаю, что когда-нибудь смогла бы жить в вашей системе, — честно призналась Модра. — И я никогда не была в Империи Миколь, но я много слышала об их методах, и они мне совершенно не понравились. В Бирже, если ты достаточно хорош, ты можешь пройти весь путь до самых вершин.

Ган Ро Чин согласно кивнул.

— Вот только к сожалению, «достаточно хороши» очень немногие. Жизнь большинства простых людей Биржи мало чем отличается от жизни, скажем, дрола в Миколе. Ваши короли транспорта и торговли какими-то из миров просто пренебрегают, а из других выжимают все соки. Эволюционная монархия ни на йоту не справедливее наследственной.

Она вздохнула.

— Да, может быть, но…

В этот момент раздался пронзительный воющий звук, и тотчас вслед за ним поблизости от их убежища прогремел колоссальный взрыв, от которого их убежище вздрогнуло, а они повалились на пол. С потолка обильно посыпались мелкие камешки.

— Что? — закричали все разом. Едва они поднялись на ноги, прогрохотал второй взрыв, заставив их вновь попадать на землю.

Модра с пистолетом на изготовку подбежала к окну, уверенная, что сейчас последует атака демонов. Но в этот момент раздался еще один взрыв, отбросивший ее назад и основательно пошатнувший их убежище, которое и без того уже, казалось, готово было вот-вот обрушиться им на головы.

Третий взрыв оказался последним. Мицлапланцы подбежали ко входу и начали вглядываться в черный дым, застилавший все вокруг.

— Они прорываются на тропу! — закричала Манья. — Они хотят нар обогнать, оставить нас здесь!

Чин и Криша одновременно выскочили из пещеры и выпустили по черному облаку несколько длинных очередей, но безрезультатно. Дым начинал рассеиваться, и на мгновение они заметили как чья-то фигура — возможно, это была Молли — исчезает за краем водопада.

— Они прошли! — крикнул Чин. — Вперед, к тому краю! Может, нам еще удастся снять их с тропы, прежде чем они заберутся под водопад!

Модра ничего не понимала.

— Но зачем им прорываться мимо нас? Что здесь вообще происходит?

По-прежнему затрудненным медленным шагом сзади к ней подошел Морок.

— Очевидно, они решили, что мы для них не опасны. Возможно, гибель одного из них заставила их остановиться и задуматься. В любом случае, сейчас они со всех ног бегут к своим темным повелителям.

Даже в темноте его глаза, казалось, прожигали ее насквозь.

— Вот тебе и ответ, дитя мое, — заключил он ровным голосом.

Криша и капитан уже почти добрались до кромки водопада, когда снова услышали свистящий звук. Они тут же повернули назад, но, поняв, что не успеют убежать, упали и вжались в скалу. Бомба взорвалась точно над тем местом, где тропинка выходила на край водопада, и несколько камней упало в пропасть.

— Капитан! Вы в порядке?

— Да. Я цел, как всегда, если не считать нескольких ссадин и ушибов, которые наверняка заработал при падении.

— Сколько у них еще таких бомб? — спросила она, поднимаясь на ноги.

— Ну, судя по снаряжению Модры, я бы сказал, что они уже использовали весь свой запас, — заверил он ее. Внезапно он остановился и ударил кулаком по ладони.

— Эх! Как же я раньше не додумался! Ну конечно!

— Что такое?

— Модра! У нас же есть две ее ракеты! Мы размажем их по стенке, даже если они уже за водопадом!

Она вздохнула.

— Нет, капитан. Пусть они уходят.

— Что? Но они же сейчас как на ладони!

— Морок уже думал об этом. Он вспомнил о ракетах Модры, когда на нас напал цимоль. Мы могли воспользоваться ими еще тогда. Они были так же уязвимы там, наверху, как и мы внизу.

— Но…

— Чин, ими не так-то просто воспользоваться. Для этого нужна практика и компьютер, встроенный в скафандры Биржи. Разве мы — убийцы? И о каком моральном превосходстве можно будет говорить, если мы при помощи гипноза заставим Модру убить ее друзей? Вспомни, что сказал их телепат: это мы, а не они, нарушили данное слово!

— Хорошо. Я понял, что ты имеешь в виду, — он устало вздохнул. — Ладно, тогда, я полагаю, мы это заслужили, в некотором роде. Понимаешь, у меня такое странное чувство, будто мы участвуем в каких-то гонках. И в данный момент наша команда проигрывает.

— Забавно. Их телепат сказал то же самое. Он назвал это Кинтарским марафоном.

Чин издал сухой смешок. Он постепенно успокаивался.

— Кинтарский марафон? Что ж, это название ничем не хуже любого другого. Но факт остается фактом: если рассматривать это как гонку, то поначалу мы возглавляли этот забег в неизвестность, а теперь мы уже третьи. Пожалуй, хуже будет, только если мы начнем пятиться назад.

Она согласно кивнула — она и сама все это прекрасно осознавала.

— Нам надо возвращаться. Посмотрим, что решит Святой. Сейчас многое зависит от его состояния.

— Иди, а я схожу взгляну, что делается внизу, раз уж мы уверены, что у них кончились большие хлопушки. Я хочу посмотреть, насколько они повредили тропу. Если они взорвали несколько метров, то наше участие становится чисто риторическим вопросом. Если, конечно, никто случайно не захватил с собой лестницу или веревку.

Он подошел, все еще опасаясь сюрпризов, и заглянул за край пропасти. Ему не очень понравилось увиденное: первые два метра пройти будет очень нелегко, от широкой тропы там оставался лишь узенький карниз.

Зато они не заблудились. Пока не заблудились. Он включил приборы и попробовал найти биржанцев. В конце концов это ему удалось. Группа была уже далеко внизу, за водопадом, вне досягаемости для оружия.

Медленным шагом он вернулся к остальной команде, только теперь начиная ощущать полученные ушибы. Он подошел к ним в самый разгар спора.