— Обязательно должен был на отца быть похож! Только и знаешь, что тумаки всем раздаешь. Так никто с тобой и дружить не будет, — выговаривает Чон сыну, пока несет его к ждущему на обочине автомобилю.

— Мой папа лучший! — визжит ребенок и пытается сползти на землю.

— Аха, лучший, — грустно подтверждает его слова Чонгук и пристегивает ребенка к детскому сиденью. Достает сок и, отдав малышу, садится на сиденье водителя.

— Будем кататься! — кричит малыш с заднего сиденья.

— Хорошо, покатаемся, только аккуратнее с соком, не пачкай машину, — Чон пристегивает ремень и выезжает.

По дороге домой Чонгук забегает в маркет, покупает продуктов и оплачивает коммунальные услуги. У омеги сегодня выходной, и как всегда по выходным, весь день он проводит с Юнги. В будние дни за ребенком смотрит няня. Чонгук работает администратором в небольшой кофейне в центре. Первые два года Чону было очень сложно устроиться, пришлось учить чужой язык, да и Юнги был младенцем, поэтому первое время омега жил на деньги, которые скопил на родине. Просить помощи у родителей был не вариант — Чонгук боялся, что Техен поднажмет на них и найдет его. Если вообще ищет. Сам Чон все время роется в интернете, внимательно читает новости, и сердце каждый раз замирает, стоит увидеть в информации, поданной поисковиком, такое родное и такое уже чужое имя. Техен жив, и это - главное. Юнги никогда не встретится с отцом. Чонгук не позволит. А Техен никогда не узнает, что у него есть сын. Чон так и не успел ему сказать о беременности до войны, а потом уже сам не захотел.

Чонгук принял это тяжелое решение пять лет назад, стоя напротив залитого кровью альфы. Залитого не чужой кровью, а кровью брата Чонгука, его друга, кровью того, чье имя сейчас носит его сын. Чонгук этого не простит. Никогда. Поэтому он и ушел тогда. Он знал, что носит под сердцем его ребенка, знал, что будет трудно, очень трудно, но ушел. Потому что такое не прощают. Потому что Ким Техен не просто убийца. Он убийца Мин Юнги. И сколько бы времени не прошло, Чон скучает по другу. Он оплакивает его каждый день. Он даже назвал сына его именем и горько улыбается, замечая насколько повадки малыша похожи на повадки того Юнги. Любимого, гордого, острого на язык парня, который через столько всего прошел, столько всего пережил, и все-таки дошел до своего предела. Юнги боролся со своими страхами и своим Монстром один на один. Не плакал, не умолял о пощаде и не просил помощи. До последнего стоял на ногах и рухнул на пол только от руки Ким Техена, так хладнокровно вонзившего нож в его горло и в сердце Чонгука.

Чон нарезает овощи на кухне и незаметно для малыша утирает вновь выступившие слезы. Кажется, прошлое никогда не отпустит. Кажется, это будет повторяться изо дня в день также, как и сейчас. Он будет вспоминать и будет плакать. Юнги носится по кухне с машинкой и путается под ногами. Омега не выдерживает и грубо кричит на сына, требуя прекратить. Юнги замирает и смотрит на папу с немым вопросом в глазах. Чонгук оседает на пол, притягивает сына к себе и прижимает к груди.

— Прости, малыш, я не на тебя злился, — говорит Чонгук и гладит ребенка по голове.

— Ты на папу злился? — бормочет Юнги и ладошками обхватывает лицо Чона. — Расскажи мне еще про него, ну, пожалуйста, — просит Юнги, и Чонгук рассказывает.

В сотый раз врет ребенку, как его отец работает в джунглях и защищает животных от браконьеров. Как он любит своего сына, но не может приехать к нему, так как тогда ведь животные погибнут. Рассказывает, незаметно для как всегда внимательно слушающего его Юнги утирает слезы и продолжает лгать. Потому что Юнги маленький для правды, да и вообще - такая правда ему не нужна.

***

Президент выполнил угрозу. Нападение на картель произошло на следующий же день. То, что Чжун хотел представить как сюрприз, таковым не оказался. Источники в правительстве уже доложили Намджуну о штурме. Альфа собрал людей и был готов к незваным гостям. Намджун лично контролировал и обеспечивал защиту своих стратегически важных объектов в столице, и частично следил за северными регионами. Остальные шесть регионов контролировал Техен. Ким выслал Техена из столицы и войну в центре решил вести лично сам. Техен должен был отвечать за безопасность источников дохода (плантации) и людей на местах. Чжун понял, что поторопился, когда уже в первый же день Намджун сделал ход конем и перевернул все планы Ли, удалив Техена из центра и взяв все под личный контроль. Достать Техена сейчас казалось нереальным, никто точно не знал, из какого региона он ведет контроль. А поиски бы заняли слишком много времени. Так что план лишить Намджуна правой руки не сработал.

***

Юнги узнал о войне только на следующий день после ее начала. Сперва омега удивился, не застав отца на семейном ужине, а потом еще больше удивился, когда охрана запретила ему покидать особняк. «Война» — коротко сказал ему на все это Ши Хек. Джин из комнаты так и не выходил, а Юнги к нему ни разу и не зашел. Ши Хек все время плакал и почти ничего не ел.

Мину пришлось коротать дни под вишневым деревом в саду и ждать, когда это закончится. Омега много курил и постоянно смотрел новости. Он очень сильно переживал и боялся за отца, но в то же время он даже думать не хотел о том, что с Намджуном что-то случится. Патовая ситуация. Мин буквально разрывался на две части. Каждое утро, после пары часов сна, омега включал новости и ждал. Он все боялся, что услышит то, после чего уже не встанешь. Когда «армия» Намджуна начала наступать, Мин дозвонился до отца, который с начала боевых действий так домой и не вернулся. Юнги просил Чжуна быть осторожным, умолял сесть за стол переговоров и отозвать армию. Но Чжун пообещал, что он эту битву выиграет и не сдастся. Юнги хотел даже поговорить с Намджуном, но, вспомнив тот ледяной тон и то выражение лица, когда Мин просил его за отца тогда в кабинете, он передумал. Намджун бы обозвал его попрошайкой и выгнал. Так что Юнги бросил идею звонить альфе. Омега знал, что победа — это чья-то смерть, но искренне надеялся и верил, что альфы, оказавшись друг напротив друга, решат вопрос мирным путем. Мин надеялся на трезвый ум Чжуна и милосердие Намджуна. Особенно после того, что было. Особенно после всей той нежности, в которой Юнги буквально захлебнулся в объятиях альфы. Тех коротких прикосновений и тех долгих поцелуев тогда, в то время, когда все было пусть и не хорошо, но нормально. С Намджуном у Юнги никогда не было хорошо. Но было плохо до разрывающей нутро боли. Омега харкал кровью от этой боли. И было прекрасно. Настолько, что Юнги буквально растворялся в этих ощущениях. Ни в чьих руках и ни с кем рядом он не чувствовал себя настолько хорошо и… правильно. Словно Мин Юнги создан, чтобы дышать и жить только рядом с Намджуном. Он любил и любит его, пусть и прикрывается маской ненависти. Он хотел даже родить ему ребенка, если бы тот позволил. Он хотел жить с ним, спать и просыпаться в объятиях Монстра. Хотел делить с ним одно дыханье на двоих. И Намджун пришел в тот отель. Спас омегу. Ничего лишнего не сказал, не язвил, не обижал, а напротив, снова посеял это крохотное семя надежды. Надежды на то, что все может быть хорошо. Позволил снова в это поверить. А теперь война. И Юнги надеется, что в ней не будет проигравших. Отец и Намджун - два самых главных мужчины в жизни омеги, и он не готов терять ни одного из них.

***

Техен вернулся в столицу на пятый день боевых действий. Все силы противника были сконцентрированы в городе, и, оставив в регионе свое доверенное лицо, Техен ослушался Кима и все-таки приехал помочь. Население страны решило занять выжидающую позицию и в войну не вмешивалось. Если не считать изображающих из себя героев некоторых альф, которые обычно погибали в первый же час вступления в бой. Главной целью Намджуна было здание президентской администрации, если бы он захватил его, то вышел бы победителем. Именно администрацию, где сейчас и сидел Чжун, охраняли усиленнее всего. Число наемников катастрофически убывало, как оказалось, Техен привез с собой еще людей с регионов, и по численности Чжун стал проигрывать так же, как и по вооружению. У Намджуна было самое современное оружие. Это потом, в ходе боевых действий, президент еще и выяснил, что большая часть вооружения, стоящая на счету минобороны, была перепродана альфе, и в ходе боев это оружие постоянно всплывало. Потери у Кима были тоже большие. Особенно в живой силе. Территории он все также держал под контролем. Основные бои шли на границах города и вокруг здания администрации. Те, кто по ротации переходил воевать в центр, рассказывали, что почва на границах была окрашена в красный. Правительственные войска не брали в плен. Убивали подряд, словно приказ буквально был «уничтожить». Намджун был в этом уверен. Милосердие картель тоже не проявлял, но в сдавшихся не стрелял.